Дмитрий Видинеев - Территория
В салон ворвался еще один жгут - как копье он пробил в дыру в стекле и закружился среди сидений. Старушка пыталась подняться, не прекращая выть от боли. В тот миг, когда к ней устремился Вой, черный хлыст обвился вокруг ее плеч и потащил. Она закричала, а потом старушка врезалась в стекло, разбив его. Вой слышал, как хрустнули ее кости и застонал от отчаяния.
Нужно было убираться. Он выскочил из автобуса и побежал, заметив, что не только "Газель" потерпела аварию. На шоссе и обочине находились помятая "Волга", красные "Жигули", лежащие на боку, и мотоцикл с коляской. Позади раздался скрежет металла. Вой увидел, как рыжеволосая, держа сына, мчится по шоссе, а потом заметил слева движение - из-за дорожной насыпи, на фоне гнилых деревьев, взметнулись фиолетовые лепестки. "Еще один!" - подумал он, и закричал:
- Беги направо! Направо! - Вой бросился в противоположную от бутона сторону, перепрыгнул насыпь и побежал вдоль дороги.
То ли женщина услышала его слова, то ли сама заметила опасность, но она побежала вправо, поднялась на насыпь, споткнулась и покатилась с пригорка. Вой подхватил перепуганного мальчика. Тяжело дыша, он выкрикнул:
- Я его понесу, а вы не отставайте!
Рыжеволосая быстро закивала.
И тут над насыпью, как вставшие в стойку кобры, взметнулись жгуты. Женщина вскрикнула.
- Бежим! - Вой, прижимая к себе мальчика, помчался в лес, через заросли высокой мокрой крапивы. Продрался через мелкую поросль, слыша, как женщина бежит следом. "Да что же это творится?! - подумал он. - Сколько же расплодилось этих адских цветов?" Они пробежали метров двести, и Вой решился оглянуться. Женщина едва его не сшибла.
Преследования не было.
- Кажется, спаслись, - прохрипел Вой и опустил мальчика на землю. Тот, всхлипывая, бросился к матери, у которой все же нашлись еще силы обнять сына. Она с шумом дышала, кровь на лице смешалась с грязью, руки тряслись.
- Спа... спасибо, вам, - выдавила она. - Сам Бог вас послал.
Вой хотел что-то ответить, но передумал и лишь пожал плечами. А потом поморщился, вспомнив, как щупальца выдернули несчастных старушку и водителя из автобуса. "Кошмар, который начал Черномор, продолжается".
- Что это было? - с дрожью в голосе спросила женщина. Она стояла на коленях, и мальчик тихо плакал, уткнувшись лицом ей в плечо.
- Я не знаю, - ответил Вой. - Но сегодня мне уже пришлось спасаться от этих жгутов.
- Так вот почему вы... - она не договорила.
Вой кивнул.
Со стороны шоссе донесся грохот и железный скрежет.
- Нам нужно идти, - проговорил он. - Тихая падь совсем рядом. Я понесу мальчика.
Женщина пригладила волосы сына.
- Его зовут Дениска. Меня - Рита.
- А меня - Семен, - Вой подумал, что женщина держится хорошо, учитывая обстоятельства. Но стресс, конечно же, придет, когда снизится адреналин в крови.
Она с трудом и неохотой оторвала руки сына от своей шеи и тихо сказала:
- Тебя дядя Семен понесет, хорошо?
Денис захлопал мокрыми глазами и кивнул. Его выпяченная нижняя губа дрожала. Вой взял мальчика на руки, подождал, пока поднялась Рита, и они двинулись через лес к городу.
Через некоторое время Вою отчаянно захотелось рассказать, что сегодня случилось в заповеднике. Поделиться хотя бы с посторонним человеком страшным знанием.
- Все эти фиолетовые бутоны и щупальца появились после того, как один идиот со своей компанией взорвал каменное дерево, - он произнес эти слова с нескрываемой злостью.
- Каменное дерево? - Рита на секунду остановилась и пошла дальше. - Я всегда верила, что каменное дерево - оберег. Но кому вообще пришло в голову...
- Черномору! - сказал Вой, будто выплюнул сгусток желчи. - Знаете такого?
- Кто ж в Тихой пади не знает Черномора? - Рита выглядела озадаченной. - Вроде бы хороший человек. Это ведь на его деньги построили церковь, и содержится собачий питомник. Я всегда была о нем хорошего мнения.
Вой невесело усмехнулся.
- О, да, он был еще тот артист!
- Был?
- Черномор сдох, я сам это видел, - ровным голосом ответил Вой.
Некоторое время шли молча, а потом Рита спросила, ни к кому конкретно, в общем-то, не обращаясь:
- Что теперь будет?
Вой тяжело вздохнул.
- Я не знаю.
Скоро они вышли к гаражам, а через пять минут уже следовали по Улице Мира. Ураган оставил в городе свой разрушительный след: вдоль дороги лежал поваленный тополь, чудом не задевший припаркованный рядом автомобиль. Возле парикмахерской в луже валялся синий рекламный щит. Везде были разбросаны обломанные ветви.
- Спасибо вам за все, Семен, - сказала Рита, когда они дошли до больницы. - Вам тоже не мешало бы в больницу...
- Позже, - с трудом улыбнулся Вой. - У меня собака целый день одна дома. А вы в "скорой" все расскажите. Вряд ли вам поверят, но полицию вызовут. А потом...
- Что потом? - с пылом спросила Рита.
Вой нахмурился.
- Я не знаю, но на вашем месте, я не выходил бы в ближайшее время из дома, - он потрепал мальчика по голове: - Пока, Дениска, ты храбрый пацан.
Мальчик хлюпнул носом и прижался к ногам матери.
"Надеюсь, с ними все будет хорошо", - мысленно пожелал Вой, а потом повернулся и зашагал в сторону своего дома.
Глава 9
Эдик вышел из бытовки сторожа и направился к собачьим вольерам. Он улыбался, но улыбка была странная, словно нарисованная темно-синей краской на серой стянувшейся коже лица. Он слышал, как позади в бытовке хрипит бьющийся в конвульсиях пожилой сторож. Но через несколько секунд хрипы заглушил яростный лай собак. Эдик остановился, с хрустом в шейных позвонках покрутил головой, на его спине между ребер в сгустках темной слизи извивались блестящие нити.
Собаки, словно обезумев, носились по вольерам, надсадно лая, некоторые скулили, забившись в угол и дрожа всем телом.
Эдик открыл рот, из горла вырвалось утробное урчание, по нижней губе и подбородку потекла пузырящаяся жижа. Он прошел еще немного, зайдя в лужу, в которой отражались плывущие по небу тучи, и резко согнулся, будто получив удар в живот. Нити в спине издали чавкающий звук, извиваясь в слизистой массе, а потом начали вытягиваться. Эдик отрыгнул в лужу сгусток темной желчи. В глубине его черных глаз горели бледные огоньки. В следующее мгновение он задрожал, захрипел. Нити, как стрелы, метнулись в разные стороны. Пролетев сквозь сетки вольеров, они вонзались в тела собак, проникали под кожу. Собаки визжали, катались по земле и старались зубами вырвать нити.
Молодая крупная дворняга из крайнего вольера металась, обезумев от ужаса. Она бросалась на сетку, отпрыгивала, снова бросалась. Черная нить настигла ее в прыжке - обвилась вокруг шеи, швырнула на землю и вонзилась в ухо. Дворняга засучила лапами, из пасти потекла пена, глаза начали затягиваться темной пеленой.
