Анна Ллиотар - Волшебники в бегах
— Ты никогда этого не докажешь.
— Как и ты.
— Нет! Время покажет, что я права.
— Сомневаюсь. — Тайриэл откинулся на спинку стула и отпил вина. — Скорее уж, все произойдет с точностью до наоборот. Люди решат, что другие расы по какой-то причине им мешают, и начнут их истреблять. Утверждение — не вопрос — о том, кто победит, думаю, даже не требует доказательств. Но это все случится в довольно отдаленном будущем. А ты, моя дорогая, пытаешься развязать такую войну прямо сейчас. Утешает лишь одно — у тебя все равно ничего не выйдет.
— Мне безразлично, что ты не принимаешь мои слова всерьез, Тайриэл, — холодно ответила Нинна. — Ничего иного ты и не мог сказать.
— Конечно, ведь в отличие от твоих, мои слова продиктованы здравым смыслом.
— Эгоизмом.
— Брось, это же смешно.
— Ты думаешь только о себе.
— Разумеется, — рассмеялся он. — А как иначе? Уж не прикажешь ли составить тебе компанию на площади, призывая соплеменников к уничтожению людей?
— Ты неисправим. — Нинна отвернулась к окну.
— Что тебя так удивляет? Эльфы вообще довольно консервативны по натуре и редко меняют убеждения.
— Неужели ты полагаешь, что я стараюсь привлечь тебя на свою сторону? — От изумления она едва не выронила бокал. — Я похожа на сумасшедшую?
У Тайриэла было на этот счет вполне определенное мнение, но он оставил его при себе. Несмотря на свои странные взгляды, Нинна ему нравилась, а это он мало о ком мог сказать. Нравилась своей целеустремленностью, прямотой высказываний и удивительно спокойным характером. Что бы она там ни кричала в фанатичном пылу на площадях — в жизни это была самая терпеливая из известных ему женщин, которую практически невозможно было вывести из себя. Кроме того, она умела не только говорить, но и слушать собеседника — качество, почти невозможное для фанатика. Как в ней все это сочеталось, Тайриэл не понимал, но от разговоров с Нинной неизменно получал удовольствие. Не отказывал он себе и в том, чтобы слегка поддразнить ее, не опасаясь, что она кинется на него с ножом.
— За исключением этого, можешь привести еще какие либо аргументы в свою пользу?
— Конечно. Могу. Хотя по мне, двух мнений здесь быть не может. Волею богов этот мир принадлежит людям. И вы — лишь досадная помеха, которую необходимо устранить.
— О, излюбленная тема для таких, как ты. Волею богов… Кто ее знает, эту волю? Люди? Они только трактуют ее так, как угодно им, независимо от реального положения вещей. Откуда ты можешь знать, чего хотят боги? И есть ли они вообще?
— Не богохульствуй, нелюдь.
— Ну хорошо, давай подойдем к проблеме с другой стороны. Вот я, например. Чистокровный эльф, к тому же убийца. Безжалостный и беспринципный. Согласно твоей теории, я должен быть вдвойне, если не втройне неугоден богам. Так почему же они до сих пор не поразили меня своим гневом? Или, по крайней мере, не уронили мне на голову божественный кирпич?
— Не богохульствуй, нелюдь.
— Тебе что, больше нечего мне ответить? — усмехнулся он.
— Ну отчего же, есть. Например, я могла бы сказать, что ты напрасно бахвалишься, и если ты до настоящего времени не заплатил за свои поступки, это не означает, что не заплатишь в будущем. Заплатишь сполна, Тайриэл, и вспомнишь мои слова… Нет, не возражай, я не хочу вступать с тобой в теологическую дискуссию. Я все равно не смогу тебя убедить. Весь этот разговор бессмыслен.
— Как и прочие наши беседы на подобные темы. — Тайриэл весело прищурил темно-зеленые глаза.
— Хочешь, чтобы я ушла?
— Нет, дорогая, не лишай меня своего несравненного общества. — Он накрыл своей ладонью ее руку. Нинна не сделала попытки вырваться.
— Кстати, у меня есть новости. Сегодня утром я получил письмо от одного человека. Кажется, у меня намечается очередной заказ. Весьма выгодный.
— И кого же тебе заказали? Короткий меч без гарды?
Постороннему человеку слова Нинны могли показаться полнейшей бессмыслицей. Знающему — сказать очень много. Нинна была одной из немногих посвященных в тайну старинного языка, используемого наемниками и нанимателями. При помощи характеристик заранее оговоренных видов оружия сообщались первоначальные сведения о жертве. Тип оружия определял расу и пол. Длинный либо короткий меч — мужчина, женщина. Секира — гномы. Копье — тролли. Кинжал или стилет — эльф, эльфийка. Год ковки означал возраст жертвы (у эльфов по понятным причинам мог не указываться). Отсутствие гарды говорило о том, что жертва — ребенок. О высоком происхождении или принадлежности к правящей династии сообщалось через гравировку на клинке. Инкрустация драгоценностями эфеса объявляла о наличии магических способностей. Даже тип камней имел свое значение: изумруд — сильный маг, рубин — средний, сапфир — слабый, топаз — ученик. Жертва именовалась клиентом. Выражение «встретиться с клиентом» означало завершить контракт.
В последнее время мало кому известный шифр практически вышел из употребления. Подробности оговаривались при личной встрече, а не в письме. И то, что нынешний потенциальный заказчик Тайриэла воспользовался шифром, говорило о многом. Как минимум о том, что человек, с которым эльф собирался иметь дело, — не дурак. Это радовало.
— Ну почему ты так дурно думаешь о заказчиках?
Нинна в кратких, но емких предложениях объяснила ему, что она думает о людях, возжелавших решить собственные проблемы за счет убийства других людей. К тому же — чужими руками.
— Благодарю, дорогая. Ты обогатила мой словарный запас. Два из употребленных тобой выражений мне ранее слышать не доводилось. Во всяком случае, в таком контексте.
Она пронзила его презрительным взглядом.
— Вот тебе еще одна причина, по которой тебе не место в этом мире.
— Какая причина, помилуй?! — опешил Тайриэл.
— Ты отбираешь хлеб у профессионалов-людей! Заказчики предпочитают нанимать тебя, поскольку ты — лучший, и люди остаются без работы.
Эльф глянул на нее с нескрываемым интересом. Это было что-то новенькое в рассуждениях Нинны.
— Дорогая, ты уж определись: то ли ты ненавидишь всех убийц без исключения, то ли только тех, которые нелюди…
— Всех, — не раздумывая, ответила Нинна. — Однако я прекрасно понимаю, что ваше ремесло неистребимо вследствие человеческой натуры. Но пусть хотя бы этим занимаются люди. У тебя же нет вовсе никаких прав убивать моих соплеменников.
— Не говори мне больше о правах, ладно? Чем человек, убивающий за деньги человека, лучше эльфа, делающего то же самое? Оставим это. Я не буду распространяться о том, кого мне заказали, но в одном ты права. Это действительно женщина.
