Катарина Керр - Чары дракона
Когда они возвращались назад на рыночную площадь, Криблано задержался на мгновение, чтобы зайти в тёмный переулок и облегчиться в темноте. Талиэйсин нёс кувшин с вином для их хозяина и ждал товарища на улице, где было почти так же темно, и размышлял над свой тайной, которая никогда его не отпускала: кто же я такой, услышав шорох сандалий на песке у себя за спиной, он повернулся и увидел, как двое мужчин идут к нему, целенаправленно и очень тихо. Он тут же насторожился. Затем Талиэйсин увидел, как в руке у одного из них блеснул крошечный кинжал, а в руке у другого появился моток шёлковой верёвки. Талиэйсин нырнул в сторону, но, несмотря на быстрое движение, кинжал задел его руку. Молодой человек бросил кувшин с вином в того, кто держал кинжал, затем схватил второго, с верёвкой, и вывернул ему руку. Когда человек с ножом сделал ложный выпад, Талиэйсин инстинктивно издал воинский клич и бросил пытающегося вырваться пленника прямо на лезвие. Человек заорал и рухнул; брызнула кровь. Второй бросился бежать. Примчался Криблано, крича во все горло. Улица наполнилась деревенскими жителями. Когда они хватали убегающего наёмного убийцу, Криблано достиг Талиэйсина и схватил за кровоточащую руку, чтобы осмотреть неглубокую рану.
Все вокруг говорили так быстро, что Талиэйсин мог разобрать только несколько слов. Он сразу же почувствовал, как жжёт порез. В свете масляных ламп, который взметнулся вверх большими языками пламени, он увидел, как Зандар в сопровождении полного седовласого мужчины прокладывает путь через толпу. Внезапно стало очень трудно слушать голоса. Талиэйсин улавливал, как Криблано тревожно кричит, затем последовал туман и полная тьма. Все погрузилось в тишину.
В темноте горел свет. Вначале Талиэйсин подумал, что это солнце, а когда пошёл к нему, то увидел, что свет мерцает красным, как костёр. Это на самом деле оказался костёр, но странный, потому что посреди языков пламени скорчился маленький красный дракон. Возле костра стоял чернокожий мужчина, который держал за руку белую женщину. Чуть в стороне, в одиночестве, стояла чернокожая женщина. Когда они увидели его, то засмеялись и стали ему махать. Талиэйсин инстинктивно знал, что должен завершить круг, и, как только он соединился с партнёрами, они все закружились в танце, все быстрее и быстрее, пока все не слились в серебристый свет. Дракон разбух, стал огромным и зловещим в рёве языков пламени. Дракон позвал его, называя по имени…
– Родри!
Дракон произнёс имя вслух, и человек проснулся. Он лежал на одеяле, в тени дерева на краю лагеря, разбитого караваном. Судя по положению солнца, был почти полдень. Хотя во рту пересохло, так что язык приклеивался к небу, а вчерашний порез все ещё дёргало, парень чувствовал себя хорошо. Совсем не как человек, который получил рану отравленным оружием. И голова у него не кружилась. Когда парень снова произнёс имя, Зандар заметил, что его раб очнулся, и подошёл с бурдюком, наполненным водой.
– Значит, ты жив, не так ли? Хорошо.
– Я вспомнил своё настоящее имя. – Пусть у него пересохло в горле, но это была такая важная новость, что чем-то напоминала боль. – Меня зовут Родри.
– Ну, слава богам! Хорошо, очень хорошо для тебя. Вот. Вначале выпей, потом мы поговорим.
Талиэйсин выпил столько, сколько мог проглотить, подождал несколько мгновений, затем понял, что может пить ещё. Зандар сидел рядом с ним и наблюдал с сочувствием.
– На том кинжале был какой-то яд, – сказал торговец. – Деревенская травница в этом не сомневалась. Вряд ли яд был очень сильным.
– Не думаю, что это был яд. Скорее, простое снотворное, чтобы свалить меня с ног и сделать лёгкой добычей.
– Если так, то они провалили дело. Тот человек, которого ты схватил, мёртв.
Внезапно Родри похолодел, вспомнив, что он раб.
– А я за это умру?
– Нет. Он ведь первым напал на тебя, а деревенский староста – мой друг. Но мы все хотим знать, почему он это сделал. – Зандар мрачно улыбнулся Родри. – Позволь мне догадаться: ты не можешь ли вспомнить, есть ли у тебя враги, которые хотели бы видеть тебя мёртвым?
– Не могу, хозяин. Прости. Я бы и сам хотел это выяснить.
– Не сомневаюсь. Староста намерен казнить второго нападавшего; таким образом, с этим делом будет покончено. Как думаешь, сегодня ты сможешь ехать верхом?
– О да. Я хорошо себя чувствую. Поэтому я и считаю, что это было снотворное, а не яд.
– О, – Зандар мгновение размышлял над ответом, потом пожал плечами. – Значит, будем выбираться отсюда – и снова на дорогу. Может, случившееся собьёт этих таинственных врагов с твоего следа. Я слишком дорого за тебя заплатил, чтобы тебя убили прямо у меня на глазах. – Он чуть задержался ненадолго, произнося новое имя. – Родри… М-да. – Зандар странно произносил звуки, без придыхания и с едва ли вибрирующим «р». – Скажи остальным, ладно? По крайней мере, это имя короче.
Через пять дней Великий Криселло и его красивая служанка-варварка нашли себе состоящий из нескольких комнат номер в одной из самых дорогих гостиниц Милетона. Поскольку у владельца гостиницы имелся большой опыт общения со странствующими артистами, он потребовал заплатить вперёд, но после того, как Саламандр щедро отсыпал ему горсть серебряных монет, тотчас сделался подобострастным и лично проводил дорогих посетителей в номер, Часто кланяясь и бормоча себе под нос слова, которые Джилл перевела, как: «Надеюсь, мои скромные комнатки вам подойдут» и прочие подобные приятные вещи. Мальчик, находящийся в услужении у владельца гостиницы, принёс их багаж и положил его наверх низкого комода, а потом удалился, с благоговением взирая на светлые волосы и глаза гостей. Это было редкостью в Бардеке, что само по себе могло привлекать зрителей. Хотя Саламандр объявил, что он доволен, в особенности горами подушек и пурпурным диваном, Джилл нашла квадратную комнату неуютной. Ей не по душе были отдающие эхом плитки, которыми был выложен пол, белые стены усиливали любые звуки. Под потолком тянулась панель с раскрашенными цветами и фруктами, причём сделаны они были так реалистично, что Джилл могла бы поклясться: их можно снять со стены. Когда появился её гном, он обнюхал все углы, как собака.
– А теперь, Джилл, послушай меня, – сказал Саламандр. – Когда сегодня мы отправимся на рыночную площадь, тебе придётся привязать этот меч ремнём или чем-то подобным, иначе люди архонта его конфискуют.
– Что? Какая наглость! Что это за город? А если на нас набросится какой-то вор?
– У них тут нет таких воров, благодаря все тем же людям архонта. Понимаешь, если в этом городе забираются тебе в карман, то ты заявляешь о совершенном преступлении и люди архонта – а не ты! – ищут преступника. Они арестуют его, и…
