Макс Фрай - Ворона на мосту
А для того чтобы успешно сражаться с могущественными колдунами, мне не хватало умения и опыта. Я был почти всемогущ, но при этом неумел и неуклюж. Все, что я мог, — исчезнуть за миг до того, как раззадоренный противник нанесет решающий удар, и даже это, увы, почти всегда случалось само собой, помимо моей воли, прежде чем я успевал сообразить, что происходит. Краденая сила, вероятно, дорожила возможностью оставаться в полюбившемся ей сосуде, иного разумного объяснения всем этим чудесным спасениям у меня нет. Успешных побегов с поля боя за мной числилось куда больше, чем выигранных схваток. Я чувствовал, что постепенно становлюсь посмешищем, и бесился неописуемо. От моих яростных взглядов загорались деревья, от сумрачных — плесневели камни мостовых. Но все это были дешевые фокусы, я и сам это прекрасно понимал.
В поисках выхода, то есть способа обрести подобающее мне величие, я метался не только по окрестностям столицы, но и по закоулкам собственной памяти. Пытался собрать воедино обрывки усвоенной когда-то информации. Безумный Рыбник, в отличие от юного Шурфа Лонли-Локли, совершенно не мог читать книг, слишком коротки были периоды ясности, да и тогда я не смог бы усидеть на месте с книгой в руках и уж тем более сосредоточиться на тексте. Я и ел-то в ту пору обычно на бегу или на лету. Однако оказалось, что забыть самого себя мне гораздо проще, чем прочитанные книги; по крайней мере, вспомнил я в итоге немало. Вполне достаточно, чтобы обзавестись очередной маниакальной идеей, которая захватила меня целиком.
Об ордене Ледяной Руки я знал довольно много — насколько вообще может знать о делах магического ордена посторонний. В свое время я собрал о них всю более-менее доступную информацию, ибо тамошние традиции поразили мое тогда еще детское воображение. Строго говоря, ничего хотя бы отдаленно похожего на их путь я не встречал до сих пор, хотя получил доступ к закрытым книгохранилищам и достаточно свободного времени, чтобы внимательно изучить секретные материалы эпохи орденов.
Поясню вкратце. Всякий адепт ордена Ледяной Руки в ходе вступительной церемонии должен был отрубить себе левую руку. Отрубленная рука помещалась в некое невообразимое пространство, — с точки зрения внешнего наблюдателя, оно выглядело как большой ледяной кристалл, но к настоящему льду, то есть замороженной воде, никакого отношения, разумеется, не имело. Я подозреваю, что кристалл этот представлял собой нечто вроде приоткрытого выхода в иную реальность, о природе которой лично я не способен даже смутно догадываться. Во всяком случае, никаких иных сведений об этом льде мне отыскать не удалось.
Поскольку вам вряд ли интересны мои бесплодные размышления о нераскрытой пока тайне, перейду к фактам. Доподлинно известно, что размещение отрубленной руки внутри загадочного кристалла открывало ее бывшему владельцу доступ к дополнительному источнику магической силы. Простые послушники ордена Ледяной Руки нередко превосходили в могуществе младших и даже старших магистров многих других орденов, вынужденных довольствоваться той силой, которую дает близость к Сердцу Мира; они уступали разве что адептам ордена Водяной Вороны — ну так общеизвестно, что Великий Магистр Лойсо Пондохва брал к себе только лучших из лучших и обучал их чуть ли не с младенчества. А в орден Ледяной Руки мог поступить практически любой желающий — да хоть двухсотлетний ургуландский фермер, никаких проблем.
Охотников, впрочем, было не слишком много, и это можно понять. Помню, в отрочестве, впечатленный подробным описанием их вступительной церемонии в Общедоступной большой королевской энциклопедии новых орденов, я решил, что ни за что на свете не согласился бы стать калекой, лучше уж поискать другие источники могущества, не может же этот оказаться единственным! Так, думаю, рассуждали многие, и только самые слабосильные и амбициозные колдуны, изгнанные из других орденов за недостатком способностей, соглашались на такую жертву. Что ж, их надежды вполне оправдывались: орден Ледяной Руки считался одним из самых могущественных в Соединенном Королевстве, связываться с ним было мало охотников. Сами они, насколько мне известно, редко вмешивались в события; поговаривали, что Великий Магистр Тротти Длобд велел своим подопечным сидеть в резиденции, копить силу и совершенствовать боевые искусства, а сам поспешно собирал новых кандидатов в послушники по всему Соединенному Королевству, справедливо полагая малочисленность ордена его самым слабым местом.
Как я понимаю, руководство ордена Ледяной Руки планировало появиться на сцене боевых действий ближе к финалу, когда остальные участники начнут выдыхаться, и переломить ход всеобщей войны в свою пользу. Впрочем, этого так и не произошло. Позже мне объяснили, что одной из причин внезапного упадка ордена Ледяной Руки стало мое случайное вмешательство в их дела. Дескать, Тротти Длобд был растерян и обескуражен, обнаружив, что его люди оказались практически беспомощными перед лицом первого попавшегося чужака, а настроение Великого Магистра неизбежно передается остальным членам ордена и отражается на общем состоянии дел. Этот факт, вероятно, следует считать забавным, поскольку меньше всего на свете меня в ту пору заботило общественное благо в целом и исход гражданской войны в частности.
Я бы, пожалуй, и вовсе не вспомнил о существовании ордена Ледяной Руки: сколь бы скверно ни обстояли мои дела, но идея поступить в какой бы то ни было орден не посещала меня даже на самом дне гибельного безумия. Однако среди дюжин рукописей неизвестного авторства и зачастую сомнительной ценности, которые я проштудировал несколько лет назад в надежде обрести секрет бессмертия, мне встретилось описание старинного магического оружия, известного как Перчатки Смерти. Название меня впечатлило, и я почти невольно запомнил подробности, хотя для моих тогдашних изысканий они были совершенно бесполезны.
Рукопись представляла собой копию сообщений одного из королевских шпионов, который по личной просьбе Его Величества Гурига Седьмого нанялся в орден Ледяной Руки в качестве прислуги и провел там несколько лет; наконец, благодаря сообразительности и хорошим манерам, получил должность личного гардеробщика Великого Магистра и, соответственно, доступ к некоторым секретам своего хозяина. Ситуация самая что ни на есть рядовая: во всех орденах, где брали прислугу со стороны, кухни и гардеробные кишели королевскими шпионами, чьи донесения, в свою очередь, тщательно копировали устроившиеся при дворе агенты самых разных орденов; насколько я знаю, информация друг о друге волновала их куда больше, чем секреты Его Величества, которого в начале Смутных времен почти никто не считал серьезным противником. Все Великие Магистры, разумеется, были осведомлены о вышеописанном круговороте ценных сведений, но обычно не придавали этому значения: какие такие особые тайны может узнать уборщик или подсобный рабочий? А если еще и убивать слуг почаще, за любую провинность или просто под горячую руку, информационная безопасность, можно сказать, гарантирована. И в любом случае, не делать же черную работу самим — так рассуждали почти все.
