Андрей Буревой - Одержимый. Книга пятая.
Сочтя, что более нам тут задерживаться незачем, я подобрал брошенную суму, и спокойно прошёл мимо незамедлительно освободивших мне путь стражников к двери. Открыл её. Да чуть в сторону отступил, придерживая распахнутую створку, дабы поспешившая следом за мной Энжель могла невозбранно прошмыгнуть в зал "Золотого Орла". А после уже и сам зашёл в таверну. Подумав при этом про себя, что надо бы озаботиться приличной одеждой для златовласки. Во избежание попадания в подобные ситуации...
Имевшаяся в единственно приличной коуриджской таверне прислуга оказалась вышколена куда лучше вышибал. Ну или глаз имела более намётанный... Потому как, нисколько не смутившись нарядом Энж, действительно более подходящим бродяжке нежели леди, немедля метнулась к нам. Аж втроём. Правда две девушки из прислуги почти сразу остановились и вернулись скучать к стойке бара, поняв что не дано им опередить затесавшегося в их компанию паренька худощавого телосложения, оказавшегося самым шустрым. Который, уже пару мгновений спустя согнулся возле меня в угодливом поклоне с вопросом: - Чего изволите, благородный сэр?..
Я хмыкнул, глядя на этого расторопного и явно неглупого паренька, нацепившего белый фартук поверх лёгкой одежды и щеголяющего с полотенцем на сгибе левой руки, немедля принявшегося поедать меня преданным взглядом в ожидании какого-либо решения и при этом старательно игнорирующего присутствующую рядом Энжель. Как бы подчёркивая тем самым, что это уж точно не его дело - кого привёл с собой обладающий рыцарским поясом клиент. Хоть даже выглядящую сущей нищенкой девушку. Лишь бы платил...
Обведя взглядом не заполненный и на четверть зал, я ещё раз хмыкнул и начал лаконично излагать свои пожелания: - Купальню. Леди. Мне... Две хорошие комнаты по соседству. И мечите на стол поесть. Пока - что есть, а там определимся... - И придержав собравшегося было метнуться мой заказ исполнять паренька, спросил у него: - Да, кстати, в вашем городке есть приличный портной?
- Да, разумеется, сэр, - кивнул парень.
- А хороший скорняк?.. - продолжил я расспросы.
- Тоже есть, - уверенно ответили мне.
- Тогда отправь кого-нибудь за ними, - практически не задумываясь велел я. Ну а что? Не самим же нам, уставшим таким, бегать по швейным и скорняжным лавкам, нужных мастеров ища? Да и вообще - пора уже мне привыкать к своему благородному статусу и соответствующим ему привилегиям, пора...
Разобравшись с, так сказать, самым насущным, я помог Энжель усесться за одним из свободных столов. У окна. И сам, повесив дорожную суму на спинку стула, за ним же расположился, устроившись прямо напротив девушки. Чтоб удобней было общаться за трапезой. Поговорить-то нам нужно о многом...
Правда разговор поначалу не клеился - ну никак мне не приходило в голову с чего собственно начать... А Энж - Энж, аккуратно сложив ручки на расстеленной на коленях салфетке, не спешила сама расспросы затевать. И вообще, судя по голодному блеску её глаз, неотрывно следящих за серебрёным блюдом с обложенной зеленью жареной птицей, которое девушка-прислуга вынесла из кухни, и тому искреннему разочарованию, что отчётливо проступило на лице Энжель, когда выяснилось, что это яство направляются не к нам, а к дальнему столу, занятому небольшой компанией, ей больше хотелось есть, чем говорить.
- На каторге было совсем плохо с едой, да?.. - тихонько обратился я к Энжель, с жалость глядя на то как она сглотнула в момент когда большое блюдо с запечённым целиком гусем опустилось на чужой стол.
- Да нет, в целом кормят там достаточно сытно, - быстренько отводя взгляд от такого притягательного жаркого, ответила явственно смутившаяся девушка. И, немножко вымученно улыбнувшись, добавила, видя нарисовавшееся на моём лице непонимание того, отчего же тогда она так голодна: - Просто для этого нужно достаточно хорошо работать...
- Что значит - достаточно хорошо работать?.. - сдвинув брови, недоумённо переспросил я.
- Ну, к примеру, тот кто не исполняет дневной урок - остаётся без ужина... - ответила потупившаяся Энж.
- И ты часто без него оставалась?.. - сочувственно молвил я, догадываясь, что так оно и было.
- Часто... - подтвердила устремившая взгляд на свои теребящие салфетку руки девушка. И тихо-тихо произнесла, вроде как оправдываясь передо мной: - Просто я совсем непривычна к такой работе...
"Ну это и не удивительно, - подумал я. - Откуда взяться умению выделывать кожу и красить ткань у юной леди?.." - И поборов возникший в горле спазм, с искренним участием спросил:
- Что, совсем тяжело тебе приходилось?..
Энж, не поднимая глаз, кивнула. А потом, помолчав, поделилась: - Самое жуткое - это когда на дубильные чаны ставят... Устаёшь вроде и не сильно, а алхимическим реагентом так надышишься, напитаешься, что потом целую ночь уснуть не можешь... потому что все кости ломит, как от стылой лихоманки... - И поёжившись, прошептала. - Хорошо хоть на эти чаны чаще чем раз в три дня не ставят...
- Да уж... - только и смог что сказать на это я. И, не сдержав охвативших меня чувств, протянул руку и ободряюще коснулся плеча Энж, да ласково погладил её. Получив в ответ благодарную улыбку и тихое: - Спасибо...
- А что же выходные? Разве после особенно тяжёлой работы отдохнуть каторжанкам не дают? - спросил я.
- Выходные? Какие ещё выходные?.. - несказанно удивилась вскинувшая на меня взгляд девушка.
- Ну, мне так старший триарх... этот, как его, Оскар Бартинелли... говорил, что полагаются они каторжанкам, дескать... - растерянно уставился я на неё.
- А, эти выходные, - кивнула явно понявшая о чём я толкую златовласка. И, чуть кривовато улыбнувшись, сказала: - Один, Кэр. Каторжанкам полагается всего один выходной в год... - После чего добавила ещё: - Поэтому многие там свой срок заключения не в годах, а в выходных днях исчисляют...
- А что на счёт праздничных дней? - перебил я её, начиная подозревать что просвещавший меня о каторжных порядках Бартинелли слишком уж всё приукрасил. Или вернее - о многих важных моментах, всё сильно меняющих в нарисованной им благостной картинке, просто умолчал...
- Их немного, - пожала плечами вздохнувшая девушка. - Да и сокращённый двенадцатичасовой день лучше, конечно, обычного - четырнадцатичасового, но не так что бы сильно...
- Не, реально в Надзорном ведомстве порядочные люди не служат! - возмущённо произнёс я, озлившись на себя - доверчивого лопуха, и на этого брехуна Оскара. И с трудом погасив обуявшую меня злобу, буркнул ещё: - Мало того, что слабых женщин тяжкой многочасовой работой обременяют, не давая им никакого отдыха, так ещё и не кормят толком...
- Это каторга, Кэр... - без тени улыбки заметила Энж. И, теперь уж сама успокаивающе коснувшись рукой моего плеча, сказала: - Да ничего, жить там всё же можно. Даже если оставаться без ужина... - Но прозвучали её слова не слишком-то уверенно, и, поняв это, девушка добавила ещё: - Ведь ночь можно и перетерпеть, а для восполнения сил вполне достаточно сытных завтрака и обеда.
