Александр Лидин - Пески смерти
Развернувшись, он отбежал от здания метров на двадцать, плюхнулся на землю, так чтобы одновременно видеть то, что происходит слева и справа от домика станции. Выстрел, и одна из лошадей упала на землю, суча копытами в предсмертной агонии.
— Послушай ты, урод, если ты сейчас же не отпустишь пленных… обоих пленных, — тут Василий запнулся, он ведь не знал, скольких людей захватили бандиты. — Так вот, если ты не отпустишь всех пленников, я перестреляю твоих лошадей. Интересно, сможешь ли ты пешком добраться до ближайшего колодца? Сколько у тебя уйдет на это времени и что скажут твои люди?
— Хитрый русский, решил простого чабана обмануть, — интонации бандита изменились, а потом несколько пуль ударило в песок слева и справа от оперуполномоченного. Что ж, Василий так и думал. Бандитам будет толком не прицелиться, а выйти из укрытия они побоятся. Теперь, пока они думают, что делать, надо быстро перезарядить револьвер. Василий очень жалел, что маузер остался у бандитов. Ведь если пристегнуть деревянную кобуру к ручке, получается мини-карабин, целиться и стрелять удобнее. А так, хоть Василий и был знатным стрелком, но револьвер штука не слишком надежная. Однако выбирать не приходилось.
Достав револьвер, Василий сбросил куртку и кепку, набил куртку песком, чтобы издали казалось, будто на песке лежит человек, а сам отполз еще метров на десять. Только он успел устроиться на новом месте, как бандиты высыпали из здания. Двое появились из дверей, двое из-за навеса с лошадьми. Василий замер. Его противники тоже не спешили. Вот один из них присел на колено, вскинул ружье и выстрелил в куртку Василия, а потом что-то прокричал на гортанном лающем языке. Из домика смотрителя ему ответил предводитель бандитов. Еще пару шагов… дальше медлить было нельзя. Василий вскинул пистолет. Первая пуля ушла в молоко, вторая попала в лоб стрелявшему бандиту, третья в колено ближайшего басмача. Раненый, завывая, повалился на песок. Двое других, развернувшись, побежали назад в дом. Василий выпустил оставшиеся в барабане пули им вслед. Один из бандитов, споткнувшись, упал и остался лежать без движения. Или это был хитрый ход, или Василий и в самом деле попал. Еще раз перезарядить револьвер и разобраться с раненым. Нельзя оставлять живого врага у себя за спиной. А впрочем… В последний момент Василий передумал. Вражеский пленник — это «язык», он может рассказать много интересного. Подобравшись к извивающемуся на песке басмачу, Василий с легкостью обезоружил его, а потом скрутил ему руки его же ремнем. Теперь в его распоряжении оказался еще один револьвер и длинный прямой кинжал без ножен.
Эх, если бы можно было узнать, сколько бандитов в доме. Самое меньшее двое. Но их может оказаться больше, а тогда положение патовое. Василий не мог прорваться в здание, а бандиты не могли из него бежать.
Время шло. Солнце постепенно поднималось все выше и выше, начинало припекать.
— Ну как, Иван, сдаваться будешь? — вновь зазвучал голос предводителя. — Скоро тебе станет очень жарко.
— Хотел о том же тебя спросить… — откликнулся Василий. — У тебя не осталось людей. Сдавайся, и я не стану в тебя стрелять.
В ответ бандит подчеркнуто громко рассмеялся:
— Ты глупый! Что ты будешь делать один в пустыне? Сдавайся, и прежде чем убить тебя, я налью тебе чашечку чая.
Василий облизал пересохшие губы. Так лежать на солнцепеке можно до ночи, нужно было что-то придумать, только ничего толкового не шло на ум. Похоже, придется полезть напролом, надеясь на авось. А потом он заметил чью-то голову, показавшуюся над краем глиняной крыши. Вскочив на ноги, Василий бросился к стене здания, прижался к кирпичам, молясь, чтобы его маневра не заметили. Если бы его противники сразу послали кого-то на крышу, то песенка Василия была бы спета. Но они пошли в атаку, потеряли людей… Теперь же, с учетом наблюдателя на крыше, в здании оставалось от силы двое противников. С двумя-то он как-нибудь справится. Тем более что тот, кто на крыше, не мог видеть Василия, пока он стоял, прижавшись к стене.
Пора было действовать. Сжимая в каждой руке по револьверу, оперуполномоченный осторожно заглянул за угол. Никого. Два шага, и он уже стоял у окна.
Соглядатай на крыше недовольно крикнул что-то, и главарь ему ответил.
Может, и в самом деле их всего лишь двое?
Осторожно шагнув в дом, Василий увидел, что в комнате лишь один предводитель. Тот стоял спиной к Василию, выглядывая из окна, выходящего на другую сторону. «Вновь повезло», — подумал Василий и, вскинув револьвер, выстрелил. Бандит дернулся и рухнул лицом вперед, повиснув на оконной раме. Василий тут же перемахнул через подоконник. Теперь положение изменилось. Он был внутри, и еще один бандит снаружи. Неожиданно раздался выстрел, и пуля пролетела в нескольких сантиметрах от виска Василия. В углу комнаты на окровавленных тряпках лежал раненый басмач, тот, которого подстрелили в самом начале. Василий всадил в него пару пуль и шарахнулся в сторону, так как находившийся на крыше разбойник стал палить сквозь крышу, туда, где, по его мнению, находился оперуполномоченный. Одна из пуль вонзилась в пол у правой ноги энкавэдешника. Он выстрелил в ответ, отступив к стене, отделяющей главную комнату от подсобных помещений.
Неожиданно выстрелы прекратились. «Перезаряжает», — подумал Василий, а потом краем глаза заметил движение. Спрыгнув с крыши, бандит бежал в сторону ближайшего трупа своего товарища. Винтовку он бросил. «Ага! Кончились патроны!» — и, вскинув обе руки, Василий начал палить в спину убегающему врагу. То ли пятая, то ли шестая пуля достала басмача.
Тот споткнулся, мгновение постоял, словно недоумевая, что же с ним произошло, а потом упал. И тут Василий спохватился. Он нарушил одну из заповедей своего учителя Григория Арсеньевича Фредерикса. Не считал выстрелы! Сколько у него осталось патронов? Отбросив трофейный наган в сторону, он опустошил барабан своего револьвера и стал торопливо набивать его патронами. Однако ничего не происходило. Василий искоса бросил взгляд в угол, где раньше лежал избитый железнодорожник. Того на месте не было. «Вряд ли бандиты оставили пленных без присмотра. Значит, пленные внутри, и там как минимум еще один бандит, — решил Василий. — Хитрый. Затаился. Выжидает».
Ударом ноги распахнув дверь, Василий ворвался в соседнее помещение. Никого. Две двери слева и справа. Василий на мгновение остановился, раздумывая. Правая дверь чуть шевельнулась, и оперативник, не думая, всадил в нее две пули. Звук упавшего тела и тишина. Василий выждал, потом осторожно, боком подошел к другой двери, взялся за ручку, рванул на себя, одновременно вжавшись в стену. За дверью оказалась кладовка, заваленная различным барахлом.
