Джордж Мартин - Буря мечей
— Боюсь, и то и другое, — улыбнулся сир Аддам. — После всех потерь и дезертирства у меня осталось около четырех тысяч четырехсот человек. Только боги да Мизинец знают, из каких средств платить им жалованье, но ваша сестра запретила мне сокращать их число.
Ты все еще неспокойна, Серсея? Битва окончена, и золотые плащи тебе теперь не помогут.
— Вы идете от моего отца? — спросил Тирион.
— Да, и должен сказать, что оставил его не в лучшем настроении. Лорд Тайвин считает, что четырех тысяч четырехсот стражников более чем достаточно для розысков одного пропавшего оруженосца, однако ваш кузен Тирек до сих пор не найден.
Тирек — сын его покойного дяди Тигетта, мальчик тринадцати лет. Он пропал во время бунта, вскоре после своей свадьбы с леди Эрмесандой, грудным младенцем, случайно оказавшейся единственной наследницей дома Хейсрордов. Скорее всего это единственная девица в истории Семи Королевств, овдовевшая еще до того, как ее отняли от груди.
— Я тоже не сумел найти его, — признался Тирион.
— Да он давно червей кормит, — со свойственным ему тактом заявил Бронн. — Железная Рука его обыскался, и евнух тряс своим кошельком почем зря, но им повезло не больше, чем нам. Бросьте вы эту затею, сир.
Сир Аддам бросил на недавнего рыцаря неприязненный взгляд.
— Лорд Тайвин упорен, когда дело касается его крови. Он найдет парня живого или мертвого, и я намерен способствовать ему в этом. Вы найдете вашего отца в его горнице, — добавил он, обращаясь к Тириону.
«В моей горнице», — подумал тот.
— Да-да, я знаю дорогу.
Ему снова предстояло подняться по лестнице, но на сей раз он взбирался сам, опираясь на плечо Пода. Бронн открыл перед ним дверь. Лорд Тайвин Ланнистер сидел под окном и писал при свете масляной лампы. Он поднял глаза на звук открывшейся двери.
— Тирион, — произнес он спокойно и отложил перо.
— Рад, что вы меня еще помните, милорд. — Тирион отпустил Пода и с помощью палки заковылял через комнату. Что-то здесь было неладно — он понял это сразу.
— Сир Бронн, Подрик, — сказал лорд Тайвин, — я попрошу вас подождать за дверью, пока мы не закончим.
Бронн ответил деснице весьма наглым взглядом, однако поклонился и вышел, а Под за ним. Тяжелая дверь захлопнулась, и Тирион Ланнистер остался наедине с отцом. Несмотря на закрытые от ночного воздуха ставни, в комнате веяло холодом. Любопытно знать, что наговорила ему Серсея?
Статью лорд Бобрового Утеса мог поспорить с человеком на двадцать лет моложе его и был даже красив на свой суровый лад. Густые светлые бакенбарды обрамляли чеканное лицо, лысую голову и твердый рот. На шее у него висела цепь из золотых рук, каждая из которых обхватывала запястье другой.
— Красивая цепь, — сказал Тирион, добавив про себя: «Мне она больше шла». Лорд Тайвин оставил шпильку без ответа.
— Сядь-ка лучше. Разумно ли ты поступил, встав с постели?
— Моя постель мне опостылела. — Тирион знал, как отец презирает всякую слабость. Он взобрался на ближайший стул. — Славные у вас покои. А меня, умирающего, поверите ли, перенесли в какую-то темную дыру в крепости Мейегора.
— Красный Замок переполнен свадебными гостями. Как только они разъедутся, мы найдем тебе более пристойное помещение.
— Мне и тут было неплохо. Вы уже назначили день этой замечательной свадьбы?
— Джоффри и Маргери поженятся в первый день нового года, который на сей раз совпадает также с началом нового века. Брачная церемония возвестит зарю нового времени.
Времени Ланнистеров.
— Боюсь, что у меня на этот день другие планы.
— Зачем ты, собственно, пришел — пожаловаться на свою комнату и попотчевать меня своими шуточками? Мне нужно закончить важные письма.
— Не сомневаюсь в их важности.
— Одни битвы выигрываются копьями и мечами, другие — перьями и воронами. Избавь меня от завуалированных упреков, Тирион. Когда ты был при смерти, я навещал тебя так часто, как только позволял мейстер Баллабар. — Лорд Тайвин сложил пальцы домиком. — Зачем ты, кстати, прогнал его?
— Мейстер Френкен не столь упорно старается держать меня в бесчувственном состоянии, — пожал плечами Тирион.
— Баллабар приехал в город со свитой лорда Редвина. Он считается хорошим целителем. Серсея по доброте своей попросила его заняться тобой. Она боялась за твою жизнь.
«Боялась, что я сохраню ее, следовало бы сказать».
— Несомненно, именно по этой причине она ни разу не навестила меня.
— Не дерзи. Серсея должна готовить королевскую свадьбу, я — вести войну, а ты уже недели две как вне опасности. — Лорд Тайвин вгляделся немигающими светлыми глазами в изуродованное лицо сына. — Хотя рана у тебя, должен признать, страшная. Что за безумие тебя обуяло?
— Враг бил в городские ворота тараном. Если б вылазкой командовал Джейме, вы назвали бы это доблестью.
— У Джейме хватило бы ума не снимать шлем во время боя. Надеюсь, ты убил того, кто нанес тебе этот удар?
— О да, негодяй мертв. — Хотя это заслуга Подрика Пейна: он спихнул сира Мендона в реку, и тот пошел ко дну под тяжестью своих доспехов. — Смерть врага — это неиссякаемая радость. — Но ведь нельзя сказать, что сир Мендон был его врагом. У него не было причин желать Тириону зла. Он был всего лишь орудием, и Тирион думал, что знает, чья рука им орудовала. Кто велел ему позаботиться о том, чтобы Тирион не вышел живым из боя. Но без доказательств лорд Тайвин его и слушать не станет. — Что вас удерживает в городе, отец? Разве вы не должны сражаться с лордом Станнисом, с Роббом Старком или еще с кем-нибудь? — (И чем скорее ты отправишься воевать, тем лучше.)
— Пока лорд Редвин не подтянет свой флот, у нас не хватит кораблей, чтобы штурмовать Драконий Камень. Да это и не к спеху. Солнце Станниса Баратеона закатилось над Черноводной. Что до Старка, то сам мальчуган еще на западе, но большое войско северян под началом Хелмана Толхарта и Роберта Гловера идет на Синий Дол. Я послал лорда Тарли им навстречу, а сир Григор едет вверх по Королевскому тракту, чтобы отрезать им путь к отступлению. Толхарт и Гловер окажутся между ними с одной третью сил Старка.
— Синий Дол? — Там нет ничего, что стоило бы такого риска. Неужели Молодой Волк наконец совершил промах?
— Тебе не нужно об этом беспокоиться. Ты бледен, как смерть, и сквозь повязку у тебя проступает кровь. Говори, зачем пришел, и возвращайся в постель.
— Зачем я пришел? — Горло у Тириона пересохло и сжалось. «В самом деле, зачем? За тем, чего ты не можешь дать мне, отец». — Под говорит, что Мизинца сделали лордом Харренхолла.
