Карина Демина - Изольда Великолепная
– Я вам не нравлюсь? – Не люблю недомолвок, да и здешние игры в молчанку изрядно действуют на нервы. Лучше сразу все выяснить. И развестись, пока не поздно. Правда, Урфин утверждал, что развестись не выйдет, но далеко не факт, что ему можно верить.
– Простите, если чем-то вас обидел. – Кайя заложил руки за спину.
– Да я не обидчивая. И все понимаю. – Или хотя бы делаю вид, что понимаю. – Вас подставили, как и меня. Хотя нет, если разобраться, то я получила все, что хотела.
– Да и я. Не возражаете, если присяду?
Я не возражала, более того, сидящим Кайя был мне симпатичнее – не такой подавляюще огромный. И стол, нас разделивший, какая-никакая, но преграда. Нет, я нисколько не боюсь Кайя, но… спокойнее, когда он на расстоянии держится.
– Урфин – мой друг, – сказал лорд тоном, не терпящим возражений. Я и не собиралась возражать. Друг так друг. – Не так давно между нами случилось… недопонимание. Во многом по моей вине.
– И вы решили помириться?
Кот, выбравшись из-под стола, заурчал, потянулся и прыжком взлетел ко мне на колени. Он потоптался, по кошачьей привычке выбирая место поудобнее. Рыжий хвост щекотнул мне ноздри, а лапа с выпущенными наполовину когтями зацепилась за пальцы.
– На, троглодит. – Я поделилась рыбой и почесала кота за ухом.
– Я решил, что если сделаю его доверенным лицом, то…
– Все будет как было.
– Точно.
– Рыбки хотите? – Я гостеприимно подвинула миску, хотя Кайя без труда мог до нее дотянуться. Если уж завязался разговор, то следовало его поддержать. – Урфин по-прежнему друг вам. И подозреваю, что он хотел как лучше.
– В этом вся проблема! – Кайя вскочил и принялся мерить комнату шагами. Для его шагов комната была маловата, и мы с котом следили за передвижениями лорда, несколько опасаясь, что он наткнется на стену. Вдруг да стена столкновения не выдержит?
И замок рухнет…
– Он всегда хочет сделать как лучше! Но никогда не удосуживается спросить! А в итоге получается, что я оказываюсь в очередном тупике.
Ну… тупиком нашу светлость еще не называли.
– Извините, леди.
– Изольда. – Похоже, пришло время представиться. – Можно – Иза.
Кот, положив голову мне на плечо, замурлыкал. Прежде за ним подобных нежностей не водилось, небось подлизывается. Звук рождался внутри тяжелого кошачьего тела и был успокаивающим, ласковым, как рокот моря.
– Тупик, если разобраться, не такой тупик. – Я пыталась вспомнить содержимое той на редкость занудной бумаги. – Любой договор, насколько знаю, можно разорвать по соглашению сторон. Или подписать новый, отменяющий действие старого. Я не буду возражать.
Вот что я опять несу? Все ведь замечательно. Крыша над головой, муж богатый… а еще и с титулом… расторгнуть договор? Вернуться домой? И забыть обо всем, в том числе о каменной бабочке, которую я храню. И о встрече с паладином. О мягком ягненке на руках, о фрейлинах, храме…
– Почему? – спросил Кайя.
И я нашла ответ, для него, да и для себя тоже:
– Хуже нет, чем жить с тем, кому ты отвратителен.
Кот заурчал и лизнул ухо шершавым языком. Утешает? Или пытается сказать, что я дура. Кайя же вспыхнул. Рыжие вообще легко краснеют, он же и вовсе пунцовым стал, особенно уши.
– Простите, если заставил вас так думать.
Теперь он говорил тихо, почти шепотом, отчего мне становилось страшно. И чтобы не дрожать, я обняла кота. С ним тоже будет жаль расставаться. Наверное, жальче, чем с драгоценностями, платьями и окаменевшим вианом.
– Леди… Изольда, – на моем имени Кайя запнулся, – поверьте, я ценю ваше благородство…
А мне-то казалось, что это просто дурость.
– …и глубоко раскаиваюсь в тех неосторожных словах, которые нанесли вам обиду. Но вы ведь все слышали?
– Многое. Я не собираюсь никому ничего рассказывать, если вы об этом.
– Благодарю, но я о другом. Возможно, Урфин в чем-то прав…
В том, что я меньшее зло? Определенно. Даже если брать сугубо по килограммам.
– …и хотя я категорически не одобряю его методы, но должен просить вас сохранить договор в силе. Если, конечно, я сам не вызываю у вас отвращения.
Какой неожиданный поворот. И кошачьи когти, впиваясь в плечо, предупреждают – лучше тебе, Изольда, согласиться. Хотя бы ради наглой рыжей морды, ну, той, которая мурлыкать перестала и дыхание затаила, ожидая ответа.
– Вы будете моей женой, леди Изольда?
Вот! И что мне оставалось ответить?
– Но вы же совсем меня не знаете! – Я попыталась воззвать к его разуму, если уж собственный отказал.
– Как и вы меня, – возразил Кайя.
И аргументы закончились. Нет, я могла бы рассказать, что леди из меня при всем моем старании не получится, а я даже не уверена, что буду стараться. Не по мне это их существование в каменной клетке замка и разграфленное приличиями бытие. Вышивки шелком. Глупые игры. Наряды. Это вдруг потеряло смысл. А что обрело? Не знаю. Только, глядя в рыжие глаза Кайя, я ответила:
– Тогда согласна.
Я протянула руку, желая скрепить этот, куда более честный договор рукопожатием, но Кайя понял по-своему. В огромной его ладони моя казалась крошечной, едва ли не детской. И черные змеи татуировки отползли, словно опасаясь моей слишком чистой кожи.
– Вы очень хрупки. – Кайя осторожно коснулся пальцев губами.
И я вспыхнула.
От макушки до пят. От чертовых пальцев, которые вдруг задрожали, до ослабевших колен. Я взрослая. Совершеннолетняя. И далеко не девица.
Я даже порно смотрела.
А тут вдруг… надо взять себя в руки, но вряд ли выйдет. Щеки небось полыхают, что знамя социализма. И сердце засбоило. Мысли же в голову и вовсе неприличные полезли.
Чтобы избавиться от них, я спросила:
– Они ведь живые, да? Рисунки?
Извивающаяся лента скользила по его запястью. И была холодной, а кожа Кайя горячей, куда более горячей, чем кожа нормального человека.
Он позволил мне поймать татуировку, и та недовольно ужалила пальцы холодом. Живая. И злая.
– Вам не больно?
– Нет. – Кайя не убирал руку, и я была благодарна ему за это.
А холод вдруг исчез. И тончайшие змеи устремились туда, где на его коже оставался след моего прикосновения.
– Мне сложно сделать больно, Иза.
Он так думает, потому что большой и сильный. Но я знаю, что и сильные люди способны испытывать боль. Татуировка меня признала. Она распадалась на созвездия чернильных пятен. И соединялась вновь, восстанавливая причудливый узор.
– Вас не отталкивает? – Кайя сел на пол, скрестив ноги. И теперь мы были почти на одном с ним уровне, только я чуть выше. Но не настолько, чтобы разорвать прикосновение.
