Оксана Панкеева - Путь, выбирающий нас
Чье-то широкое плечо оттеснило его от стола, и чужая Сила приняла из его рук трепыхающийся комок. Кто-то бросил, не оборачиваясь:
– Отдохнуть можно в соседней комнате, поспать – напротив.
Мафей из вежливости поблагодарил и вышел в коридор, чтобы не мешать. Спать ему не хотелось, и особой усталости он не чувствовал, только монотонное бумканье в голове все не унималось, хотя необходимости держать ритм уже не было. Да горькая, безысходная тоска вновь навалилась, едва он остался наедине со своими мыслями.
Юноша с трудом выждал два часа до следующей смены и, едва медлительные стрелки часов доползли до нужного положения, заторопился обратно, туда, где за работой можно было ни о чем не думать и не помнить.
Следующие трое суток пронеслись для Мафея сплошным мутным потоком, в котором сложно было вести счет времени, и оставили после себя чувство, будто все это происходит не на самом деле и не с ним. Смены, отдых, мертвецкий сон на диване, чужие разговоры – все слилось в один сплошной комок, из которого помнились впечатления и почти не помнились факты.
Мэтр Истран подошел сзади, взглянул на работу ученика и коротко, но от души похвалил – вот в какой день это было? В первый или уже во второй? Будучи в разных сменах, они почти не пересекались, всего раз или два, и все как-то недосуг было поговорить, работа, работа…
Тереза и ее старшие коллеги мелькали вокруг пациента постоянно, с одинаковой бесчувственной деловитостью рассматривали бесчисленные швы, тыкали пальцами, крючками и трубочками, живенько обсуждая вид и состав жидкости, истекающей из плевральной полости через несколько дренажей. Мафей еще подумал тогда, что хирургов несправедливо принято сравнивать с мясниками, на самом деле они больше напоминают портных, пытающихся из трех локтей сукна сшить камзол на королевского паладина.
В какой-то из дней – кажется, уже в последний – появился Хоулиан. Такой же деловой и сосредоточенный, как и все в этой комнате, в такой же, как у всех, шапочке, предназначенной для того, чтобы закрывать волосы, а на самом деле замечательно скрывающей нестандартные уши. Ни с кем не здороваясь, молча подошел, протянул руки и с минуту стоял неподвижно, словно вслушиваясь в нечто, не слышное простому смертному. Мафей, который как раз стоял на легких, к простым смертным не относился. Как и другие маги, находящиеся в этот момент в контакте с пациентом, он тоже чувствовал, как то там, то здесь взвиваются крошечные силовые вихри, на ходу формируя направляющие и взмывая вверх, от полуживого тела к вытянутым ладоням целителя. Так же как и все, принц понимал, что идет скоростная диагностика, но мог бы поспорить, что не только он, но и старшие коллеги никогда не видели, чтобы этот процесс происходил так подробно, с такой скоростью и на таком расстоянии. Всего полминуты понадобилось эльфу, чтобы разобраться в ситуации, после чего он что-то невнятно хмыкнул, обежал вокруг стола и непочтительно подвинул коллегу, стоящего у головы.
– Позвольте.
Это было сказано быстро и решительно, не оставляя какой-либо возможности «не позволить». Сила хлынула сразу дюжиной мелких ручейков, быстро оплетая все тело и вырывая из рук «держащих» магов проекции органов, над которыми они трудились. Мафей замер, завороженно следя за каждым движением, чтобы успеть запомнить, как это делается. Никаких сомнений в том, что он сможет это повторить, у него не возникло. Кто-то из коллег ахнул «что за?..», другой изумленно выдохнул, что «так не бывает!»…
Грудь пациента несколько раз судорожно дернулась, восковое лицо исказилось гримасой боли, и хриплый стон на первом вдохе вызвал всеобщий восторг.
– Орландо, слушай внимательно, – быстро заговорил Хоулиан. – У тебя есть пять минут, начинай регенерацию, вот здесь… Чувствуешь? Внутри. Я держу там метку…
– Не могу… – слабо простонал героический король Мистралии. – Не чувствую… Больно… Дышать больно…
Одним быстрым рывком сотворив обезболивающее заклинание, заботливый папа продолжил:
– Так лучше?
– Да…
– Теперь чувствуешь – где?
– Кажется…
– Начинай регенерацию. Скорее.
– Мне плохо…
– Соберись. У тебя пять минут. Дольше я не продержу. Всего пять минут, чтобы спасти свою жизнь. Остальное сейчас неважно.
Орландо, видимо, вспомнил о долге перед народом и державой, так как больше возражений не последовало.
– Здесь?
– Ниже, глубже и правее.
– Здесь?
– Еще чуть правее. Вот здесь.
Чувствовать чужую регенерацию Мафей не умел, но, судя по всему, процесс пошел. Что б мы делали без Хоулиана?! – с надеждой подумал принц. Кто бы еще смог вот так, за полминуты, на чистой Силе вдохнуть жизнь в это тело, пусть даже на пять минут? Пяти минут хватит, регенерацию надо только запустить, а там можно опять валяться без чувств, она будет идти своим чередом. Теперь нам остается только продержать Орландо, пока не восстановятся хотя бы частично основные функции организма, чтобы сам смог дышать, а там уж дело времени…
Прошло явно больше пяти минут, когда эльф чуть дрогнул, пошатнулся и быстро произнес:
– Все, подхватывайте.
Мафей и его коллеги без вопросов и уточнений бросились на свои места, а Хоулиан, не прощаясь, телепортировался прямо от стола. Только через полтора часа, когда принца сменили, он сообразил, что и парой слов не перекинулся со старым приятелем, не спросил, как дела, даже не поздоровался. Да и сам-то приятель хорош – мелькнул летящей ласточкой и испарился, и еще неизвестно, заметил ли Мафея да узнал ли…
На следующее утро высочайший консилиум решил снять искусственное жизнеобеспечение за ненадобностью, оставив при пациенте лишь четверых магов для круглосуточного наблюдения.
Мафей с одобрения наставника остался в числе этих четверых.
«В пятой стихии есть своя прелесть, ее надо только почувствовать» – говорил когда-то мэтр Истран, впервые познакомив юного ученика с этим разделом магии. В те времена мальчишка пропустил это суждение мимо ушей, взявшись за новый предмет с привычным прилежанием и не задаваясь вопросом о его прелестях. Сейчас же он наконец постиг, что наставник, как всегда, был прав. Пятая стихия – это нечто особенное.
ГЛАВА 3
Сегодня к вам зайдет наш сотрудник в черной маске. Напугает всех пистолетом и совершит ограбление.
Э. УспенскийНебывалая честь выиграть пари у Шеллара III ничуть не улучшила Ольгиного угнетенного настроения. Честно говоря, она была бы рада проиграть. А если совсем честно, то и поспорила только ради этого. Слышала, что выиграть у его величества практически невозможно, да понадеялась на королевское везение. Как выяснилось, ее невезучесть забивала даже удачу такого матерого вора, как Шеллар III. А как же могло быть иначе? Неужели ее вечная непруха с противоположным полом отчего-то вдруг должна закончиться? Можно же было давно догадаться и уяснить очередное дополнение к закону подлости: если мужчина, который тебе нравится, оказывается свободен и отвечает взаимностью, и все у вас получается – зашибись, и, кажется, сама судьба создает все условия для дальнейшего счастья, то…
