Елена Звездная - Игрушка императора
Император замер. Затем медленно отстранился, неотрывно глядя в мои глаза. И почему-то мне казалось, что он очень зол, хотя, по сути, злиться должна была я.
— Ступай, — ледяным тоном приказал кесарь, отпуская меня.
Мой нервный реверанс — и я покидаю странный кабинет, стараясь не смотреть на стол, стараясь не думать о произошедшем, стараясь не думать о будущем! И я размышляю только о том, как сообщу об объединении министерств и… спущусь по этой лестнице.
— Ладонь к стене! — прозвучал злой голос кесаря, и дверь за моей спиной захлопнулась.
Дрожащей рукой я прикоснулась к каменной кладке и с удивлением отметила, как сократился путь. Лестница ранее являлась винтовой, а сейчас стала прямая и даже была видна дверь в конце… Ради подобного можно было и кровью пожертвовать.
Сбежав по ступеням, остановилась на залитом солнечными лучами дворе, чувствуя, как все быстрее бьется сердце, как отпускает страх, ледяной рукой сжимающий душу, ощущая какую-то странную пустоту. Странную и непонятную. Поддавшись порыву, вскинула руку, призывая ветер… он отозвался слабым дуновением, которое я не смогла контролировать. Сдерживая растущую панику, попыталась сплести защиту… и ничего! Хотя еще утром, еще только утром эта магия слушалась меня, как ручной пес! Что происходит?
— Айсира Катриона, — айсир Хайто окликнул меня от входных дверей.
Я в этот миг все еще пыталась понять, что произошло! И поняла! Со всей неприглядной очевидностью поняла — кесарь! Моя потеря магии была связана именно с ним, это я интуитивно ощущала. Блокировал же он мои порталы, что могло помешать ему блокировать мою магию? И этот странный поцелуй… Вот тебе и ответ, Катриона Ринавиэль Уитримана. С другой стороны… нужно будет обсудить произошедшее с шенге. И обдумать все услышанное!
— Айсира Катриона, — вновь попытался привлечь мое внимание Хайто.
А я стояла посреди внутреннего двора императорского дворца, закрыв глаза и пытаясь сдержать эмоции. Больно, гадко, мерзко и жутко после всего услышанного. Как принять то, что осознать так сложно… Игрушка императора… Всего лишь игрушка императора, вот кто я… Разве что в ваших мечтах, мой кесарь! Потому что я — это я! Неважно, у кого и какие на меня планы, я все равно останусь собой. Потому что я Катриона Ринавиэль Уитримана, правительница всей Прайды и сопредельных государств! Кстати, вот как раз за статус правительницы Альянса Прайды я была кесарю благодарна… где-то в глубине души, очень-очень глубоко.
Но сейчас за работу, и будем изображать покорность безвольной игрушки… пока! Потому что это мой мир и мое государство, а кесарь… он просто еще не знает, с кем связался! И не узнает… пока! Пока я не выясню о нем все, что только возможно.
* * *В зале совета министров меня ждало послание повелителя, которое, как и все послания императора в пределах дворца, возникло в воздухе и медленно спланировало на стол. В нем было сказано, что я являюсь главой государства и вообще муж и жена — это единое целое, следовательно… делайте выводы, господа министры. Бледная рожа Илери мне понравилась. Ощущение странной внутренней пустоты — нет.
— Итак, уважаемые лорды, — я обвела взглядом присутствующих, — нас с вами ждут перемены! Отныне я сила и власть Альянса Прайды, а вы мои верные соратники… Не слуги! Я жду от вас дельных советов, продуманных рекомендаций и безукоризненного выполнения поставленных задач!
Седовласые лорды склонились в знак согласия и принятия… Ну а я уже знала, кого поставлю во главе объединенного министерства. Авер подчиняется мне беспрекословно, идеально выполняет мои указания и не остерегается спорить со мной до хрипоты, в случае если я не права… а я не идеальна, следовательно, тоже ошибаюсь. Также нужно будет сменить руководство на местах. В частности, мне всегда не нравилось, как ведет дела городской глава… Прайду ждут перемены, а моих доверенных оитлонских сотрудников — значительное повышение.
— Лорд Илери, — одним этим я продемонстрировала, насколько он понижен в должности, — а вас мы не задерживаем… Ступайте собирать вещи, вас ждут необработанные земельные угодья!
Несколько секунд Илери взирал на меня с абсолютной ненавистью во взгляде, явно продумывая способы и планы отмщения, но затем поклонился и с достоинством покинул собрание. Вот и замечательно, крысы на моем корабле мне не нужны, и уж тем более столь подлые и бесчестные!
Присутствующие отреагировали на случившееся откровенно шокированными взорами, но объяснять им я ничего не собиралась.
— Нас ждет напряженная работа, — сообщила я, садясь в кресло, — и… привыкайте обходиться без обеда.
Тут столько всего, что работать в подобном темпе почти год придется… Мне будет чем занять себя, дабы мыслей нехороших не возникало при кесаре.
* * *Из кабинета министров я выбиралась, приложив пальчики к вискам и пытаясь унять дикую головную боль… Это будет сложнее, чем я думала, но… я подумаю об этом завтра…
За ужином мне достаточно было один раз потребовать тишины, чтобы придворные боялись лишний раз клацнуть вилкой по тарелке… А голова все не унималась… Обычно подобные приступы мигрени посещали меня после Народного ада, и настроение в данном состоянии оставляло желать лучшего.
Внезапно стало совсем тихо, хотя, казалось бы, куда уж тише.
Погруженная и в паршивые мысли, и в дикую головную боль, я совершенно возмутительным образом проигнорировала мгновенно поднявшихся придворных. В конце концов, даже если там и кесарь, то… ну не обязательно же мне кланяться, и вообще — я на благо Прайды весь день пахала, и…
— Сиди, — нежный голос и ласковое касание губами к моему лбу, — очень плохо?
Иной раз муж, читающий мысли, — это благословение богов.
— Очень, — искренне призналась я.
— Сейчас все пройдет, — пообещал Араэден, и его пальцы коснулись моих висков. Вслед за этим раздалось его ласковое: — Лорды и леди, продолжайте трапезу.
Я хмыкнула. Теперь лорды и леди коллективно давились ужином и под страхом смертной казни не взглянули бы в нашу сторону.
В тот момент я еще не знала, что их выдержка подвергнется жесточайшему испытанию.
— О-о-о, да-а-а, — протянула я, когда пальцы кесаря, нежно массируя, прошлись от кончиков ушей до висков, — мм… продолжайте.
Кесарь усмехнулся и весьма громко, но от этого не менее волнующе прошептал:
— Как пожелаешь, радость моя…
Я не удержалась, посмотрела на придворных, превратившихся в один сплошной орган слухового восприятия, и мстительно, по отношению к ним естественно, произнесла:
