Мелани Роун - Звёздный свиток
Она попыталась отодвинуться и неожиданно поняла, что мокрой от ее слез была совсем не алая кирстская туника. Бархат был темно-синего цвета, с черной кокеткой, да и плечи под ним были пошире, а мускулы покрепче, чем у ее отца. В ужасе она подняла взгляд и увидела… темно-серые глаза лорда Оствеля.
— Миледи… — сказал он неловко; в ярком свете ламп было видно, как он покраснел. — Простите меня. Ваш отец прислал мне приглашение навестить его, но милорда куда-то вызвали. Он попросил меня дождаться его возвращения. Я совсем не хотел… но вы были так… я только хотел помочь… простите меня, — закончил он.
Оствель заикался как школьник, и Аласен поняла, что лорд так же смущен, как и она сама. Как ни странно, но его застенчивость вернула ей изрядную долю самообладания.
— Спасибо, милорд. Я рада, что встретила здесь вас. Он посмотрел на свои руки, все еще нежно сжимавшие ее запястья, и быстро разжал пальцы.
— Я… Ваш отец сказал, что вы разговариваете с лордом Андри, — произнес он не к месту, делая шаг назад.
Их взгляды встретились, и принцесса почувствовала, что самообладание опять покинуло ее. Оствель все понял, или, по крайней мере, догадался. Но он никогда бы ни в чем не признался. Она увидела это в его взгляде. Впрочем, не только это. Богиня, как же она не заметила этого раньше — ни в нем, ни в себе самой?
Руки Аласен прикоснулись к его плечам. Она почувствовала под мягкой тканью тепло и силу. Если Андри был Огнем, быстрым, блестящим и опасным, то этот человек был Землей — терпеливой, спокойной, надежной. Здесь была сила, которая не пугала ее, были глаза, которые ничего не требовали. Они лишь ждали, полные уверенности в том, что она поняла все — так же, как и он сам.
С ним никогда не будет дикого водоворота цветов, пронзающего голову и сердце. Не будет упоительной радости, первой юной страсти. Она никогда не узнает, что значит быть «Гонцом Солнца» и лететь вдоль полос сплетенного света. Никогда она не испытает ликования своим могуществом, своим отточенным до совершенства даром. Какая-то ее часть никогда не получит удовлетворения.
Но зато будут тепло, сила, надежность и спокойствие. Руки Аласен тихо скользнули в его ладони; это был жест молчаливого согласия. Его длинные пальцы непроизвольно сжались. Оствель склонил голову.
Прошло немало времени, прежде чем он заговорил. Слова его текли медленно.
— Миледи… Аласен… мою жизнь унесло ветром вместе с пеплом Камигвен восемнадцать лет назад. Я стал просто… отцом своего сына, другом моего принца, лордом Скайбоула. Я не жил и даже не знал, насколько… насколько пуста была моя душа… пока не появились вы.
Все еще сжимая его руки и ища в них тепло и силу, она придвинулась ближе и положила усталую голову на его плечо. Сердце Оствеля билось, как пара шелковых крыльев. Подождав, пока оно немного не успокоилось, она сделала шаг назад, заглянула в его задумчивые глаза и спокойно улыбнулась.
— Пойдем, — промолвила она. — Надо сказать отцу.
* * *Как и все безжалостно практичные люди, не обращающие внимания на обстоятельства, Тобин приказала накрыть обед в шатре Рохана и пригласить всех родных и друзей. Сегодня вечером должен был состояться Пир Последнего Дня. Этот пир с каждой новой Риаллой становился все более пышным. Но не в этом году. Затейливые планы Киле были преданы забвению, ее слуги, роскошные тарелки и хрусталь возвратились в визский дворец, и принцесса Геннади раздавала пищу беднякам.
Повод для празднования нашла только Чиана. Ее надежды показаться на празднике рука об руку с Халианом не оправдались; поскольку грандиозный банкет, который стоил ее сестре четверти годового дохода от Виза, не состоялся, она решилась дать свой собственный изысканный ужин для тех высокородных, кто не посмел отклонить ее приглашение.
Тобин внимательно осматривала столы, прекрасно понимая, что никто этого не оценит и что все угощение скорее всего тоже попадет к беднякам. Караваи свежего хлеба, вазы, полные фруктов, мясо на серебряных подносах, целые горы овощей — почти все это останется стоять на длинном столе у дальней стенки шатра. Глядя, как ее брат методично чистит кожуру, выковыривает семечки, разрезает на дольки и кладет болотное яблоко в сторону, даже не попробовав его, она кипела от досады, но молчала. Рохан все равно не стал бы ее слушать.
С племянником и одним из сыновей ей повезло больше. Хотя поначалу казалось, что Поль приучен к сдержанности в еде, но постепенно здоровый юный аппетит взял свое. Сорин же никогда не пропускал хорошее застолье по своей воле. Мааркен был слишком занят, пытаясь накормить Холлис, и надежда на него была плохая. Со Сьонед дело обстояло не лучше. Хоть она и успела немного оправиться от всего случившегося, но когда Рохан предложил ей ломтик болотного яблока, она тут же изобразила гримасу притворного ужаса. За Меата никто не беспокоился — он был рожден голодным и, как всегда, ел за двоих. Чейн наравне с Роханом и Уривалем вместо пищи отдавал предпочтение коллекции сирских вин.
Когда Рохан жестом велел Таллаину открыть еще одну бутылку, Тобин нахмурилась, но тут же поняла, что беспокоиться не о чем. Они пили не для того, чтобы отпраздновать, заглушить боль и забыться. Нет, сегодня в вине они искали смелость, необходимую для начала разговора.
Тобин не заботили отрывочные разговоры по пустякам, то и дело возникавшие за столом. Слишком многое надо было обсудить, сказать, объяснить. Но в этот вечер не она единственная боялась начать взрывоопасный разговор. Еще рано. Еще не на всех лицах исчезло затравленное выражение. Без сомнения, она разделяла и глубокую скорбь об Андраде, и шок, охвативший всех, когда они поняли, как погибли другие, и глубочайшую усталость всех «Гонцов Солнца». Но если не будет разговора, не будет и понимания, и горький урок этой Риаллы пройдет впустую.
Кого-то не хватало среди тех, кто должен был сидеть за столом. Тобин поманила к себе Таллаина и спросила, не знает ли он, где могут быть Оствель и Андри. Юноша пожал плечами.
— Извините, миледи. Приглашения я передал, но…
— Понимаю. — Она закусила губу. — Пожалуйста, пошли кого-нибудь, чтобы их найти.
Тобин подошла к Рияну, сидевшему рядом с Меатом у гобелена. Оба попытались встать, но она жестом усадила их назад.
— Прекратите эти глупости, — с улыбкой сказала принцесса. — Риян, что случилось с твоим отцом?
— Он пошел к принцу Вологу и исчез, миледи. — Риян протянул руку и похлопал по плечу Сорина. — О чем твой принц хотел поговорить с моим отцом?
— А… — Сорин проглотил очередной кусок и пожал плечами. — Еще раз хочет поблагодарить за то, что тот на днях помог Алли. Она была порядком потрясена, а Оствелю удалось более-менее успокоить ее.
