Ирина Шевченко - Дочь Хранителя
— Правда, — ответил он, не задумываясь.
— А ожерелье здесь при чем?
— Я же сказал, это долгая история. А уже ночь.
— Ну и что? Думаешь, я теперь усну?
— Ладно, — вздохнул он, присаживаясь рядом. — Слушай. Давным-давно Ленир Ваол заключил перемирие с владетелем Сумрачного Края Стиаром Т'арэ. Но тот выставил одно непременное условие…
* * *Она все-таки уснула. Было далеко за полночь, и Лайс успел рассказать ей не только об ожерелье Левины Зеол, но и поделиться своими мыслями насчет того, отчего бы Иоллар мог пойти на сделку с Хранителем. Галла совсем уже успокоилась, слушала с улыбкой, с этой улыбкой и заснула прямо там, на диване, прижавшись к его плечу.
Магистр Эн-Ферро уложил ее осторожно, укрыл одеялом. А после пошел на кухню, вынул из-за шкафа припрятанную бутылку крепчайшей травяной настойки и отпил едва ли не половину прямо из горлышка. Ну и денек выдался! Не приведи небо еще хоть один такой же! А все из-за чего? Из-за глупости. Из-за его собственной глупости, из-за нелепых, абсолютно лишенных логики поступков Иоллара, из-за скрытности Галлы. Хотя молодежь понять еще можно — там, где все решается сердцем, для разума места нет. А вот как он мог настолько оплошать? Не помогли ни многолетний опыт, ни хваленое логическое мышление. Хотел ведь только поговорить, а в результате едва ли не убил мальчишку! А ведь приди он хотя бы на час позже, когда они уже проснулись бы, все было бы совсем по-другому. Или заметь он сразу на ней ожерелье.
Вот ведь как получилось, усмехнулся кард, возвращая бутылку на место. Воспитанички! Одно смущало: Ил-то ведь самого главного о ней не знает. А когда узнает, неизвестно, как отреагирует: шутка ли — дочь Хранителя? Хотя, если это — то самое, большое и настоящее, остальное уже и не важно…
Наутро насилу заставил Галлу позавтракать — будь ее воля, спросонья вскочила бы на кера, и помчалась в Марони.
И у Школы осадил:
— Ты куда? Забыла, я через ваш портал не пойду! И по дороге доедем.
— Как же мы его найдем? — девушка нервно ерзала в седле. — Город большой, куда он пойти мог?
— В гостиницу, — предположил Лайс.
Или в кабак, добавил про себя. Хотя Иоллар и не из тех, кто спешит утопить свои проблемы в вине, так ведь раньше у него и проблем таких не было.
Стражники у Портовых ворот на них даже не глянули.
— В Портовом городе он точно не задержался, — заявил кард уверенно, минуя склады и сворачивая на ведущую в центр дорогу.
Не такой же мальчишка дурак, чтобы после ссоры с любимой девушкой бежать прямиком к шлюхам. Это, кажется уже более поздняя стадия. Нет, определенно, гостиница.
Выскочившую на дорогу прямо перед ним девицу даже не заметил. Хорошо, что кер, умница, сам сбавил шаг.
— Тэр Эн-Ферро! — несостоявшаяся жертва дорожно-транспортного происшествия крепко ухватилась за стремя. — Вы меня не помните?
Вообще-то Лайс помнил все и всех. И эту красотку тоже. Только вот отчего она в него вцепилась?
— Доброе утро, Миласа. Случилось что-нибудь?
Ящерка ехавшей позади Галлы поравнялась с ними, и взгляды, которыми обменялись девушки, магистру Эн-Ферро ох как не понравились.
— Лайс, мы спешим, — напомнила резко помрачневшая сестренка.
— Да, сейчас. Извини, Милли, в другой раз.
— Постойте, тэр Эн-Ферро, — отцепляться девица никак не хотела. — Я только хотела попросить, чтобы вы передали сидэ Иоллару, — Лайс заметил, как проехавшая уже вперед Галла резко притормозила своего кера, — он у нас в последний раз кошелек оставил. Там денег-то всего серебрушка и пара красненьких. Но кошелек больно хорош. Я его припрятала, чтоб тетушка не отобрала.
— Когда забыл? — вернулась.
— Давно, — отмахнулся Лайс. — Поехали.
— А вот и не давно, — подбоченилась гордо Миласа. — На прошлой длани, в ночь на четверик он к нам заходил.
Дура!
— Милли, ты напутала что-то. Гал, мы ведь спешили?
И по лицу ее понял, что никуда она уже не спешит.
— В ночь на четверик, говоришь?
Обычным зрением Эн-Ферро отметил, как сощурились ее глаза, как побелели, сжавшиеся до хруста пальцы, магическим — яркие всполохи силы, воронками закручивающиеся вокруг головы и рук. На трансформацию это похоже не было, но вот размазать по ближайшей стене кретинку Миласу Галла была вполне способна.
— Гал, поехали. Кого ты слушаешь? Она сама не соображает, что несет. Ил сюда весь последний месяц носу не казал, уж мне-то можешь поверить.
— А как же, — усмехнулась Миласа, да так противно, что Лайс едва удержался, чтоб ногой прямо с седла ее не пнуть, — месяц не было. Даже больше. А на прошлой длани вот объявился. Так что вы уж про кошелек ему передайте, тэр Эн-Ферро, не забудьте. Хороший кошелек.
И развернулась уже, чтобы уйти. Да не тут то было.
— Галла, не вздумай!
Маг и заметить не успел, как сестренка стояла уже напротив кабацкой "подавальщицы" глядя той прямо в бесстыжие глаза. Какая другая уже б бежала дальше, чем видела, а эта только руки в боки уперла — и не поймешь, кто здесь волшебница, и кто кого взглядом испепелить готов.
— Месяц не было, говоришь, — прошипела Галла, — а тут вдруг объявился? С чего бы это так?
— Так оно дело известное, — скривилась Миласа презрительно, не отводя глаз. — Нашел себе какую-то, из порядочных. Посидел месяцок у ее юбки. А опосля снова ко мне прибежал. Они-то, порядочные, для женитьбы может и в самый раз, детей рожать, портки стирать, только вот за всем остальным мужики от чего-то к нам бегут. Или не знали?
А после этого уже развернулась и ушла. И напрасно волновался магистр Эн-Ферро, что Галла не сдержится и сотворит что-нибудь ужасное с дерзкой зарвавшейся девкой. Ничего она не сделала, совсем ничего. И сила бурлящая вокруг нее успокоилась, стихла, как и сама девушка.
— Галчонок?
И в глазах, которые подняла она на него, не было ни ярости, ни даже обычной обиды, а только какая-то усталая обреченность.
— Все в порядке, Лайс. Нормально. Ты знаешь, я с тобой, наверное, не поеду. А ты езжай, найди его, как и собирался. Поговори.
— Гал, ты не…
— Ты прав был вчера. Насчет того, почему он это сделал. И Хранителю он отказать не мог. И обо мне всего не знал, и о том, что может навредить, не думал. Полагаю, так оно и было. Так что, помимо того, что сразу обо всем не рассказал, его и винить не в чем…
Кард соскочил с кера, подошел к ней, намереваясь, по сложившейся привычке, обнять, пожалеть. Но девушка отстранилась, продолжив так же медленно и тихо:
— Ты только в одном ошибся, — одним резким движением сдернула с шеи ожерелье. — Это не копия, Лайс. Это — подделка.
