Раймонд Фейст - Слуга Империи
Маре стоило немалого труда усидеть на месте, но она молчала, ожидая продолжения.
— Люди из клана Хунзан отличаются весьма своеобразным складом ума. Их соседи уже и удивляться перестали, что бы те ни выкинули. — Под конец доклада Аракаси приберег особую новость. — О самом Нетохе известно мало, если не считать того, что он женат на бывшей рабыне.
Брови у Мары взлетели вверх; это сообщение не могло не вызвать у нее любопытства.
Но последовавшее объяснение мастера развеяло всякую надежду на освобождение Кевина:
— Перед тем как покинуть Келеван, Миламбер освободил всех рабов в поместье Чичимеки. Это распоряжение имело силу закона, поскольку в то время статус Миламбера как члена Ассамблеи никто и не думал подвергать сомнению. Но даже оставшись без рабов, Нетоха добился процветания своих небольших владений. Он очень трудолюбив, и его считают человеком с будущим. Возможно, когда-нибудь он станет могущественным властителем.
Внимание Мары привлекла подробность, которая имела прямое отношение к ее сегодняшним делам:
— Значит, он способен заинтересоваться торговыми операциями, требующими доставки товаров через Бездну?
— Возможно, — сдержанно согласился Аракаси. — Есть еще кое-что, госпожа. Многое неясно, но одно несомненно: на ход Игры влияет нечто, выходящее далеко за рамки обычных понятий. Возвращение мага-отступника породило в обществе всплеск бурной деятельности, хотя все происходит в глубокой тайне. Вовлечены люди из самых разных сословий: высокопоставленные чиновники подолгу совещаются с учеными, взяв с них обет неразглашения; личные гонцы Света Небес снуют взад и вперед, переправляя секретные тревожные послания — и ни слова на бумаге; при этом, если верить дворцовым сплетням, каждый вестник клятвенно обязуется в случае чего совершить самоубийство, но не выдать доверенный ему секрет. Я попытаюсь докопаться до сути дела, но, раз уж тут замешана Ассамблея… — Он вновь пожал плечами, давая понять, что все усилия могут оказаться бесплодными.
Слишком озабоченная собственными, куда более злободневными делами, Мара не стала втягиваться в обсуждение таинственной суеты среди Всемогущих. Вопреки обыкновению она не стала задерживать мастера для более обстоятельной беседы и, отослав его, сразу же призвала писца. Нужно было срочно написать властителю Нетохе и магу Фумите послания с предложением выгодных условий использования моста в Мидкемию.
После того как послания Мары были передраны в гильдию курьеров для доставки адресатам, ее уже почти ничего не удерживало в Кентосани. Властительница Акомы решила поскорее вернуться домой, и для этого у нее были по меньшей мере две основательные причины: стремление уклониться от возможных встреч с остальными членами клана и внезапно накатившая тоска по Айяки. Мальчик подрастает так быстро! Он уже почти на полпути к тому, чтобы стать мужчиной, подумала Мара; вскоре нужно будет поговорить с Кейоком насчет выбора воина, которому можно поручить обучение наследника Акомы искусству владения оружием: до десятого дня рождения осталось не более полугода.
Обратный путь на барке вниз по Гагаджину прошел без приключений. Когда они пересекли границу ее владений, тревога Мары несколько улеглась: возвращение домой всегда приносило ей покой и умиротворение. И все-таки — впервые в жизни — ее мучило подспудное ощущение какой-то утраты. Она пыталась угадать, в чем тут дело, пока носильщики несли паланкин к господскому дому.
Ответ пришел, когда она ступила на каменные плиты дорожки перед крыльцом и приняла приветствия встречающих: Люджана, Кейока и Накойи. Дом вдруг показался невзрачным.
В ее глазах отцовский дом неизменно оставался домом ее детства — самым великолепным и прекрасным местом на земле. И сейчас ее пронзило мимолетное сожаление о том, что время разрушило эту иллюзию. Теперь, будучи властительницей и предводителем клана, она видела лишь ширь земель, которые трудно защищать, и жилище, уютно и со вкусом обставленное, но отнюдь не величественное на вид; к тому же в нем отсутствовали покои для важных гостей, необходимые в доме правителя ее ранга. С грустной иронией Мара подумала о том, что самый ненавистный ее враг, должно быть, сейчас наслаждается жизнью во дворце, который не только превосходит все другие особняки в Империи красотой и величием, но и защищен самой природой от любых превратностей войны.
Когда Мара — как обычно, в сопровождении Кевина — перешагнула порог, за ней немедленно последовала Накойя. Уязвленная рассеянными ответами госпожи на приветствия, старуха не слишком выбирала выражения:
— Какая муха тебя укусила? У тебя что, ум за разум зашел?
Нагоняй вывел властительницу из задумчивости. Она резко обернулась к советнице:
— Что ты имеешь в виду?
— Я имею в виду захват жезла предводителя! — Накойя погрозила пальцем, как делала раньше, будучи нянькой. — Почему ты ни с кем не обсудила свои намерения, прежде чем действовать?
Мара, скрестив руки на груди, не дрогнула под напором:
— Эта мысль пришла мне в голову, когда я была уже на полпути к Кентосани. Уезжая, я надеялась, что смогу уговорить клан прислушаться к моей просьбе, но на реке у меня было время подумать…
— Жаль, что ты не нашла этому времени лучшее применение! — прервала госпожу первая советница.
— Накойя! — В глазах Мары вспыхнул гнев. — Нечего отчитывать меня, как девчонку. Чем ты недовольна?
Первая советница отвесила точно выверенный поклон, означавший, что крепость не сдалась.
— Прошу прощения, властительница, — почти насмешливо проговорила она, — но, заставив клан Хадама признать твое первенство, ты изволила довести до всеобщего сведения, что отныне ты сила, с которой нужно считаться.
Захваченная врасплох, Мара попыталась отмахнуться от упреков:
— Да ничего не изменилось, кроме…
Накойя тяжело опустила узловатые руки на плечи Мары и заглянула госпоже в глаза.
— Многое изменилось. До сих пор в тебе видели сообразительную девочку, способную обойти расставленные ловушки, укрепить свой дом и защитить себя. Даже после смерти Джингу знать Империи могла приписать твой успех простому везению. Но теперь, когда ты вынудила других уступить тебе почет и власть, ты объявила всему свету, что представляешь собой угрозу! Теперь Тасайо обязан действовать. Причем действовать незамедлительно. Чем дольше он будет тянуть, тем больше его союзников и вассалов начнут сомневаться в его решимости. До сих пор он мог бы довольствоваться ожиданием удобного случая, но теперь он вынужден что-то предпринять. Ты не оставила ему выбора.
Мара похолодела. Да, последствия ее необдуманного шага будут в точности такими, как сказала Накойя.
