Глен Кук - Суровые времена. Тьма
— Что случилось?
— Землетрясение.
Вот те на! Витая в мире духов, я и думать забыл о том, что катастрофа может затронуть мое бренное тело.
К тому времени, когда мне удалось ощутить под собой колени, я понял, что Тай Дэю пришлось изрядно потрудиться, чтобы до меня добраться. Большая часть нашей норы обвалилась.
— Матушка Гота? — спросил я, непроизвольно использовав нюень бао.
— Не знаю, — отозвался он на том же языке. — Она так и не вернулась домой.
В голосе его звучала необычная нервозность, страшное напряжение давало о себе знать. Такое случалось — раз в несколько лет ледяное спокойствие изменяло ему. На пару минут.
— Как ты до меня добрался?
— Через дыру. Там, где провалилась крыша.
Хлюпая по мокрому полу, я пошел взглянуть на эту дыру. Сквозь нее просвечивало серое, безобразное небо. По-прежнему моросил дождь. Может, Тай Дэй и залез в эту мышиную нору, но мне такое явно не светило. Ведь я вдвое выше его ростом, не говоря уж о комплекции.
— Боюсь, мне придется посидеть здесь месяц-другой, прежде чем я смогу вылезти наружу. Слишком уж я отожрался после Деджагора. Тогда мы все походили на ходячие скелеты.
Кстати, а не связаны ли с этим некоторые мои сны?
— Подержи свечу. Я поднимусь и расширю отверстие.
Конечно, он же мой телохранитель. Кажется, за все время ему впервые выпала возможность спасти мою задницу от злобного намерения промокшей крыши всенепременно ее расплющить.
Он подтянулся к отверстию. Повертелся. Поёрзал. И свалился вниз.
— Тебе придется меня пропихнуть.
— Э, да ты, я смотрю, тоже отъелся, пока мы валяли здесь дурака. Ну давай.
Я отставил в сторону свечу. С превеликой осторожностью, поскольку мне вовсе не улыбалось остаться в этой паршивой могиле без света. Потом я ухватил Тай Дэя за ноги и принялся проталкивать его в отверстие. Видимо, края дыры были достаточно мокрыми и скользкими, так что в итоге мои труды увенчались успехом. Я представил себе, как земля порождает маленького, безобразного человечка, словно глиняного демона из гуннитских преданий, и невольно хихикнул.
Сверху донеслись голоса. Что-то загородило грязноватый свет.
— Эй, лежебока, — послышался голос Костоправа, — ты как, еще дышишь?
— Со мной все в порядке. Я как раз подумывал о том, чтобы вздремнуть.
— А почему бы и нет? Дрыхни, пока мы будем тебя откапывать.
— Ладно. Все будет хорошо. Покуда хватит свечи.
Я глянул на нее. Нет, здесь подвоха опасаться не приходилось. Эта штуковина была рассчитана надолго.
Затем я подумал о Тай Дэе. Что побудило его спуститься ко мне туда, где вполне могли таиться Тени? Как все-таки сложен и непонятен его внутренний мир. А может, я просто сентиментальный дурак или так ничего и не понял насчет этих нюень бао? Ведь у меня до сих пор не сформировалось четкого отношения к Тай Дэю. Поскольку в разных обстоятельствах он вел себя совершенно по-разному. С одной стороны, он полагал, что имеет передо мною долг, столь великий, что готов был оберегать меня до конца своих дней. Возможно, он отдал бы за меня жизнь, а то и душу. Но в то же время Тай Дэй не считал зазорным обмануть чужеземца, навлекшего позор на его семью. И уж конечно он не расскажет Воину Тьмы ничего, что могло бы пролить свет на отношение его соплеменников к Черному Отряду.
Впрочем, что там говорить о Тай Дэе. Если подумать, то же самое относилось и к моей ненаглядной Сари. Она всегда очень умело переводила разговор на другую тему.
Я крикнул что-то в дыру, но никто мне не ответил. Ну и хрен с ними. Я устал настолько, что мог заснуть даже в грязи. Что и сделал.
72
Проснулся я лишь тогда, когда раскопавшие мою нору пленники из числа солдат князя подняли меня с земли. Масло и Ведьмак, ребята из Старой команды, которых я не видел с самого Чарандапраша, уставились на меня.
— Ты только посмотри, — сказал Масло, — что за рожа. Слышал я, что тут водятся какие-то подземные твари, вроде кротов…
— Ага, — подхватил Ведьмак, — только этот гаже. Раз уж дождик кончился, взял бы ты, Масло, ведро да окатил его. Авось не так вонять будет.
— Комики, — пробормотал я. — С такими хреновыми шуточками вас не примут и в самый задрипанный балаган.
— Надо же, — заметил Ведьмак, — Кажется, он чувствует себя лучше, чем когда мы виделись в прошлый раз. И дырок в нем, вроде бы, не понаделали.
— Вы-то как, ребята? Мы ведь тут ни хрена ни о ком не знаем.
Ведьмак нахмурился.
— Как-как? То так, то сяк, — ответил Масло. — Ничего особенного.
Сколько я знал этих парней, с первой же нашей встречи, они постоянно залечивали свои раны. Этим-то они и были известны всем и каждому, являя собой живую легенду Отряда. Считалось, что и того и другого можно только ранить, но не убить, а пока живы они, будет жить и Черный Отряд.
— Нас послали с кучей донесений для Старика, — сказал Ведьмак, — и кое-какими материалами для тебя. По спискам имен.
— О! — только и сказал я. Мы с Костоправом всегда старались заносить в Анналы имена наших погибших братьев. И многие ребята крепко на это рассчитывали. Ведь, когда они погибали, строка в Анналах оставалась единственным свидетельством того, что некогда они жили. В чем заключалось своего рода бессмертие.
— Уйма имен, — продолжал Ведьмак. — Сотни. Прошлая ночь оказалась для Старой дивизии не лучшей.
— Ты хоть записать-то сможешь? — поинтересовался Масло. — Есть куда, а то, я смотрю, всю твою нору завалило?
— Это точно. Но об Анналах я позаботился лучше, чем о себе. Все бумаги сложены в особой каморке — с бревенчатым потолком, степами и дренажем, на случай затопления. Так, на всякий случай. Но неужто и вправду сотни имен? И есть такие, которые я знаю?
— Они все на листе.
— Придется занести их в том, над которым я сейчас работаю… На последние страницы.
Если погибших сотни, то большая часть из них наверняка недавние рекруты, с которыми я не знаком. Их следовало отметить как выбывших в ведомости на выдачу жалованья, но ко мне это не имело отношения. Материализовался Тай Дэй. До этого я не замечал его отсутствия.
— С моей матерью все в порядке, — сказал он, почему-то без особой бодрости в голосе.
— Хм?
— Ее нашли в землянке волшебника, откопали вместе с ним. Поэтому они и поспели к тебе так поздно. Твой капитан знал, что с тобой ничего страшного не случилось, но понятия не имел, жив ли волшебник.
Я понял, что он имел в виду Одноглазого. Ясное дело, если уж это землетрясение нанесло такой урон нашему дому, к обустройству которого мы с Тай Дэем приложили столько усилий, то уж нора Одноглазого наверняка превратилась в лужу с дождевой водой.
