Пола Вольски - Великий Эллипс
— Еще не поздно, — сказала она, — я еще могу вернуться в Уолктрец.
— Можете, — кивнул он. — Но разве этого хочет в'Ализанте? Вы думаете, он будет рад увидеть вас? Несомненно, он будет польщен. Но разве он не огорчится при этом из-за крушения всех ваших надежд, причиной которого стал? — Она не ответила, и он продолжал: — Конец гонок совсем близко. Исключая непредвиденные обстоятельства, мы должны быть в Тольце послезавтра. Мне хорошо известно, что на данный момент мы с вами на финишной прямой и ваш шанс на победу очень высок. И вы хотите сейчас отказаться от него?
Послезавтра. Это так скоро, и потом все будет кончено. Каслер абсолютно прав, нет ни смысла, ни пользы в ее возвращении.
— Мы с вами вместе на финишной прямой. — Она не ответила прямо на его вопрос. — Есть какие-то оговорки в правилах Великого Эллипса для двух участников, прибывших первыми одновременно?
— Я не знаю. Однако вы затронули интересный момент. Буквально через несколько часов мы оба садимся на поезд южного направления. Мы пересаживаемся на другой поезд в Тофсенке и на следующий день ступаем на платформу вокзала в Тольце. И тот, кто первым преодолеет короткую дистанцию между вокзалом и мэрией, и будет победителем гонок. Это, конечно, будет напряженный момент, но, я думаю, вряд ли это можно будет назвать настоящей победой.
— Поразительно, не правда ли? Сколько времени ушло, какие огромные расстояния преодолели, сколько отчаянных усилий вложено — и все это в конце уплотняется в один безумный рывок, смешное расстояние в несколько городских улиц — и мы возвращаемся туда, откуда начали. Есть в этом какой-то глубинный смысл, какая-то философия.
— Ну вот, вы чувствуете себя уже лучше, не правда ли?
— Да, вы правы, еда помогает. И по поводу завершения гонок вы тоже абсолютно правы. Я бы хотела вернуться в Уолктрец, и все там сделать по-другому, да и не только там, но отказаться от Великого Эллипса за два дня до его завершения — это не способ искупления.
— Вам нечего искупать. Вина в отравлении лежит на руке, это сделавшей, и на голове, этой рукой руководившей. Рука запятнала себя преступлением, голова, лишенная чувства порядочности, не заслуживает уважения…
Лизелл посмотрела на него с удивлением. Каслер говорил как будто сам с собой. Его взгляд обратился внутрь, к невидимому, но неприятного образу. Она через стол слегка коснулась его руки:
— Каслер, вы хотите сказать, что…
Появление грейслендских солдат оборвало ее на полуслове. Замолчав при виде полдюжины солдат, Лизелл напряглась, несмотря на присутствие Каслера Сторнзофа. Ей не надо бояться грейслендцев, пока она с ним. Они, может быть, просто зашли выпить чего-нибудь. И все же во рту у нее чуть пересохло, а сердце забилось чуть быстрее. Она бросила быстрый взгляд: почти все посетители разом замолчали.
И в этой тишине совершенно отчетливо прозвучал голос грейслендского капитана:
— Господин Стисольд, подойдите сюда.
Все глаза устремились к кухонной двери. Стисольд секунду стоял как вкопанный, с широко открытыми глазами, простодушный, как испуганный ребенок. Он с трудом сглотнул, выступил вперед и произнес:
— Вот он я.
Капитан поманил его пальцем:
— Подойди.
Несколько посетителей, сидевших за передним столом, поднялись и направились к выходу. Двое солдат преградили им дорогу, и посетители тихо вернулись на свои места.
Клек Стисольд шел как на казнь. Остановившись перед капитаном, он робко спросил:
— Чем могу служить, сэр?
— Простенькая служба, — ответил капитан на хорошем гецианском. — Нам сказали, что ты верный гражданин своей страны. Хочу верить, что эти слухи не пустая болтовня.
— Я благонадежный гражданин Геции, сэр.
— И хочешь послужить своей стране?
— Да, сэр.
— Прекрасно. И ты понимаешь, не так ли, что интересы Верхней Геции и ее союзника, Грейслендской империи, совпадают?
— Наверное, так, сэр.
— Империя испытывает необходимость в твоих талантах.
— Да у меня нет талантов, сэр. Если вот только империи нужен хороший хозяин гостиницы.
— Ты шутишь, господин Стисольд?
— Да зачем же, сэр?
— Тогда ты слишком скромен, поскольку до нас дошли слухи, что ты местная знаменитость.
— Да уж многие меня знают, сэр. «Трое нищих» предлагают радушный прием и хороший стол.
— И развлечения?
— Развлечения?
— Представление для счастливых избранных. Фокусы, иллюзии, заклинания.
— О, ничего необычного, сэр.
— Ты несправедлив к себе. Все говорят, что твои представления просто замечательны. Настоящее волшебство, говорят.
— Мне об этом ничего не известно, сэр. Просто устраиваем всякие пустяки, чтобы время скоротать.
— Ты меня очень заинтересовал. Давай мы тоже скоротаем время, а ты продемонстрируешь нам свои достижения.
— Ну, я мог бы показать несколько фокусов с картами, сэр. У меня есть еще парочка трюков с монетами.
— Меня больше интересуют фокусы с кольцами.
— С кольцами, сэр? — Стисольд облизал пересохшие губы. — Я не уверен, что понял вас.
— Не испытывай моего терпения. Это твое кольцо весьма известно в этих краях, ты же не будешь этого скрывать.
— Да я не скрытный человек, сэр. Это правда, у меня есть кольцо, маленький подарочек на счастье, который достался мне от моего дедушки. Оно ничего не стоит, просто память, и я использую его иногда для фокусов. Наверное, об этом вы слышали.
— Ты признаешься в существовании волшебного кольца?
— А, да я бы не назвал его волшебным, сэр. Это обычное маленькое…
— Покажи нам его.
— Да, оно где-то здесь, сэр, но вот так сразу — я просто не знаю… Оно может и не попасться под руку. Мне нужно время, чтобы его поискать, может быть, вы зайдете завтра…
— Если ты не покажешь нам кольцо, мы начнем обыск, а искать мы умеем хорошо.
С ужасной неохотой господин Стисольд, пошарив в кармане, выудил оттуда маленький металлический предмет. Грейслендский офицер протянул ладонь, и с еще большей неохотой Стисольд повиновался безмолвному приказу и положил на нее кольцо.
Со своего места Лизелл мельком увидела маленькое, очень простенькое серебряное колечко, совершенно обычное, ничем не примечательное, как и говорил его владелец.
Капитан внимательно изучил кольцо, после чего спросил:
— Из чего оно сделано?
— Думаю, оно серебряное, сэр.
— Я так не думаю. Оно как-то особенно переливается.
— Да просто потерлось оно, сэр.
— Как-то оно очень странно поблескивает. Я такого никогда не видел.
— Просто его надо немного почистить, сэр.
— Продемонстрируй нам его волшебные свойства.
