Роберт Сильверберг - Песни умирающей земли. Составители Джордж Р. Р. Мартин и Гарднер Дозуа
Шрю оставил при себе лишь Слепого Боммпса, старшего слугу и незаменимого повара, и отправился на север, в свой летний домик на берегу Малого Полярного моря. Боммпс помнил наизусть и этот домик, и защищенные прилегающие территории — ничуть не хуже, чем многочисленные комнаты, башенки, туннели, тайные ходы, лестницы, гостевые пристройки, кухни, сады и угодья в самом Штормовом Пути.
Что касается множества малых дьяволов, демонов, сандестинов, скальных вурдалаков, элементалей, арквальтов, дайхаков и нескольких рунных призраков, которых Шрю держал на коротком поводке, — то все, кроме одного, ушли под землю вместе со Штормовым Путем, повинуясь измененному заклятию безнадежного заточения, но каждого из них можно было призвать с помощью кратчайшей формулы.
Единственным иномирным созданием, которое чернокнижник Шрю взял с собой в домик на берегу Малого Полярного моря, был Кирдрик.
Странное создание смешанной природы, Кирдрик наполовину представлял собой мутировавшего сандестина из Четырнадцатой эры, наполовину — полноценного дайхака из ордена Ундра-Хадра. Только величайшие архимаги в истории лишенной желтого солнца Умирающей Земли предпринимали смелые попытки подчинить взрослую помесь дайхака с сандестином. В распоряжении чернокнижника Шрю было сразу три таких грозных существа. Два из них теперь покоились в сорока пяти милях под поверхностью земли, а Кирдрик летел на север вместе с Шрю и Слепым Боммпсом, удобно устроившись на одном из тех больших ковров, что раньше украшали главный зал Штормового Пути. Ковер-самолет путешествовал по ночам, никогда не поднимался выше пяти тысяч футов и находился под защитой всемогущей сферы Шрю, а также собственного облака тайны, рожденного древним узором переплетенных чаронитей, поющих свою негромкую песню.
Шрю понадобилось тридцать пять лет, чтобы призвать Кирдрика; на его полное подчинение ушло еще шестьдесят девять лет, на обучение иному языку, нежели родное наречие, состоящее из проклятий и междометий, — десять, а на то, чтобы дайхак-полукровка сделался в меру воспитанным и смог занять свое место среди верной челяди Шрю, пришлось потратить больше двух веков. Шрю решил, что пора бы твари наконец-то начать отрабатывать свое содержание.
Первые недели, проведенные Шрю в полярном домике, были временем тишины и спокойствия, о которых мог лишь мечтать любой отставной чернокнижник.
Каждое утро Шрю просыпался, в течение часа упражнялся, сражаясь с личным аватаром, подчиненным во времена Войны Ранфица, а потом удалялся в сад для длительной медитации. Никто из бывших коллег или противников Шрю понятия не имел о том, что он уже давно являлся адептом Медленной науки Дер Шур и, сообразно ее суровым требованиям, ежедневно совершенствует свои духовные способности.
Сам сад, хоть он и выглядел скромно в сравнении с садом Штормового Пути и располагался большей частью ниже уровня окружающих лугов и безлесных равнин, все-таки был впечатляющим. Вкусы Шрю отличались от присущей большинству магов любви к буйной экзотике — пушистым зонтичным деревьям, серебристо-голубой танталовой листве, трехлепестковым воздушным анемонам, прозрачным стволам и так далее; ему больше по душе были растения скромные и приятные глазу: триосина, завезенная из старых миров вроде Иперио и Гроджа, ночецветная камнеломка и ветропевный шалфей, а также кингрин, образующий фигурные узоры без помощи ножниц садовника.
На исходе утра, когда огромное красное солнце наконец-то вырывалось из плена южного горизонта, Шрю обычно шел по длинному причалу к своему лоснящемуся пятикрылому катамарану, ставил мачты и поднимал паруса, после чего отправлялся в плавание по прозрачным водам Малого Полярного моря, изучая по пути бухты и заливы. Даже здешние неглубокие, бесприливные северные воды служили обиталищем для морских чудовищ — чаще всего кодорфинов и сорокафутовых водяных теней, — но эти морские хищники давным-давно поняли, что не стоит и пытаться досаждать такому архимагу, как чернокнижник Шрю.
Потом, после одного-двух часов спокойного плавания, он возвращался и наслаждался приготовленным Боммпсом скромным обедом из груш, свежеиспеченной питы, бернишских макарон и холодного золотистого вина.
Во второй половине дня Шрю работал в одной из своих мастерских — обычно в Зеленой тайной комнате — на протяжении нескольких часов, а затем удалялся в библиотеку, где, выпив чего-нибудь для настроения, выслушивал ежедневный отчет Кирдрика о патрулировании окрестностей и наконец-то открывал почту.
И вот однажды в один из таких моментов Кирдрик явился в библиотеку, шаркая полусогнутыми ножищами, одетый лишь в оранжевую набедренную повязку, которая не очень-то скрывала пол чудища и его странное телосложение. Дайхак сжал свое материальное воплощение до предельно малого размера, но все равно был почти в два раза выше среднего человека. Покрытый голубой чешуей, желтоглазый, шестипалый, с жаберными щелями на шее и животе, многочисленными рядами зубов и пурпурными перьями, украшавшими грудь и костяные выросты на черепе, — не говоря уже о пятифутовых бритвенно острых спинных лезвиях, которые поднимались дыбом, стоило Кирдрику разволноваться или просто захотеть произвести впечатление на своих врагов, — слуга Шрю на людях вынужден был по приказу хозяина носить просторные, развевающиеся голубые одеяния и вуаль фиршнийского монаха.
На этот раз, как уже говорилось, дайхак был в одной лишь непристойной оранжевой набедренной повязке. Проковыляв к чернокнижнику, Кирдрик стукнул себя кулаком по лбу, изображая пародию на приветствие — или, возможно, лишь приглаживая белые нежные перья, которые покрывали его колючий налобный панцирь, — и по привычке сперва начал ворчать, рычать и плеваться и только потом заговорил (Шрю уже давно применил к дайхаку заклятие, которое вызывало боль при попытке извергнуть какое-нибудь проклятие — по крайней мере, в присутствии самого мага, — но чудовище все никак не унималось).
— Что ты сегодня видел? — спросил Шрю.
— Гр-р-р, тьфу… Гризпола в часе человечьей ходьбы на восток вдоль берега, — прорычал Кирдрик голосом, который приближался к инфразвуку, но Шрю соответствующим образом изменил устройство своих ушей.
— Хм, — пробормотал чернокнижник. Гризполы были редкостью. Громадные рыжевато-коричневые медведи, воссозданные в Девятнадцатой эре проживавшим на севере магом по имени Хрестырк-Гырк, возникли, согласно легенде, благодаря скрещиванию мифических белых медведей, которые обитали здесь миллионы лет назад, когда полюса все еще были холодными и просторными, с коварными коричневыми медведями из южных степей.
![Эрик Френк Рассел - Космический марафон [сборник]](/uploads/posts/books/105339/105339.jpg)