Стивен Кинг - Темная Башня
— Да, — ответила она, не понимая, к чему он клонит.
— Туда повернулся Алый Король, чтобы излить свою злобу. Сам он намеревался пойти в другую сторону, ты должна понимать, к Темной Башне, и даже в своем безумии отдавал себе отчет в том, что нельзя уничтожать землю, по которой собираешься пройти, ты сам и те, кого решил взять с собой. — Стрелок прижал ее к груди и поцеловал в лоб с такой нежностью, что она едва не заплакала. — Мы втроем войдем в замок и поймаем Мордреда в западню, если удача повернется к нам лицом, а к нему — спиной. Потом пойдем дальше, в живые земли. Там будет дерево для костра и дичь, которая даст нам свежее мясо для еды и шкуры для одежды. Ты сможешь пройти еще немного, милая? Ты сможешь?
— Да, — кивнула она. — Спасибо, Роланд.
Она обняла его и в тот самый момент посмотрела на красный замок. В прибывающем свете могла видеть, что камень, из которого построили замок, пусть и потемнел с годами, поначалу был цвета свежей крови. Она вызвала из памяти разговор с Миа, в галерее на крепостной стене замка Дискордия, вспомнила красный свет, пульсирующий на горизонте. Практически там, где они находились в данный момент.
Сейчас же иди ко мне, а не то вообще не сможешь прийти. Ибо Король может завораживать даже на расстоянии.
Миа говорила о том самом пульсирующем темно-алом зареве, но…
— Его нет! — сказала она Роланду. — Красного света, идущего от замка… Кузницы Короля, так Миа называла его источник! Его нет! Мы ни разу не увидели его, пока шли сюда!
— Нет, — кивнул Роланд, и его улыбка потеплела. — Я уверен, что он потух в тот самый момент, когда мы прекратили работу Разрушителей. Кузницы Короля больше нет, Сюзанна. И уже не будет никогда, если боги выкажут свою доброту. Так много мы сумели сделать, хотя нам и пришлось заплатить дорогую цену.
Во второй половине дня они подошли к «Ле кас руа рюс», который, как выяснилось, покинули не все его обитатели.
Глава 3
Замок Алого Короля
Они находились в миле от замка, и рев невидимой воды становился все громче, когда начали появляться красочные гирлянды и плакаты. Гирлянды сшили из материи трех цветов: красного, белого и синего; у Сюзанны они ассоциировались с парадами в День поминовения[177] и Главными улицами маленьких городков в День независимости, четвертого июля. На фасадах узких, хранящих свои тайны домов и в витринах магазинов, давно уже закрытых и выпотрошенных от подвала до крыши, эти гирлянды напоминали румяна на щеках разлагающегося трупа.
Лица на плакатах она узнала с первого взгляда. Ричард Никсон и Генри Кэбот Лодж вскидывали руки с победной буквой V, выставленными двумя пальцами, сияя улыбкой продавцов автомобилей (НИКСОН/ЛОДЖ, ПОТОМУ ЧТО РАБОТА ЕЩЕ НЕ ЗАКОНЧЕНА, — прочитала она на плакате). На другом плакате Джон Кеннеди и Линдон Джонсон, обнявшись, приветствовали всех свободными руками. Под их ногами тянулось смелое заявление: МЫ СТОИМ НА ПОРОГЕ НОВОГО ФРОНТИРА.
— Ты знаешь, кто победил? — оглянувшись, спросил Роланд. Сюзанна в этот момент ехала на роскошном такси Толстяка Хо, глазела по сторонам (и мечтала о свитере: видит Бог, не отказалась бы даже от легкого кардигана).
— О да. — Она не сомневалась, что плакаты развесили ради нее. — Победил Кеннеди.
— Он стал твоим дином?
— Дином всех Соединенных Штатов. И Джонсон занял его место после того, как Кеннеди застрелили.
— Застрелили? Ты так говоришь? — заинтересовался Роланд.
— Да. Застрелил из засады трус по фамилии Освальд.
— И твои Соединенные Штаты были самой могущественной страной мира?
— Ну, Россия соперничала с нами, когда ты схватил меня за шкирку и выдернул в Срединный мир, но в принципе да.
— И люди вашей страны выбирали себе дина сами? Звание дина не передавалось по наследству?
— Совершенно верно. — В голосе Сюзанны слышалась настороженность. Она ожидала, что Роланд сейчас разругает демократическую систему выборов. Или высмеет.
Вместо этого он ее удивил.
— Цитируя Блейна Моно, звучит неплохо.
— Окажи мне услугу и никогда не цитируй его, Роланд. Ни сейчас, ни потом. Договорились?
— Как скажешь, — согласился он, а потом добавил, без паузы, но сильно понизив голос: — Держи мой револьвер наготове, если тебя это устроит.
— Устроит вполне, — тут же ответила она, также тихо. Получилось «устроиолне», потому что ей не хотелось шевелить губами. Она чувствовала, что за ними наблюдают из домов, которые сгрудились в этой части Королевского тракта, как магазины и харчевни в средневековом городе (или на съемочной площадке фильма, события которого разворачивались в средневековом городе). Только не знала, люди это, роботы или все еще работающие телевизионные камеры, но поверила этому чувству еще до того, как Роланд подтвердил, что ее подозрения не лишены оснований. И ей хватило одного взгляда на голову Ыша, которая поворачивалась из стороны в сторону, как маятник в дедушкиных напольных часах, чтобы понять: он тоже чувствует чье-то внимание к их особам.
— Он был хорошим дином, этот Кеннеди? — Роланд вновь заговорил обычным голосом. И в тишине разносился он очень далеко. Сюзанна внезапно осознала, что с ней произошло на редкость приятное изменение: она совершенно не чувствовала холода, хотя воздух, не прибавивший в температуре, стал еще и сырым в силу близости ревущий реки. Ее слишком уж интересовал окружающий мир, так что обращать внимание на холод она просто не успевала. По крайней мере на текущий момент.
— Ну, не все так думали, определенно не думал тот псих, что застрелил его, но я считала, что да. Во время предвыборной кампании он говорил людям, что собирается многое изменить. Вероятно, менее половины избирателей верили, что слова у него не разойдутся с делом, поскольку большинство политиков лжет по той же причине, по какой обезьяна машет хвостом: потому что может. Но после того как его выбрали, он начал претворять в жизнь свои обещания. Тогда же едва не началась война из-за одной страны, которая называлась Куба, и он показал себя таким же храбрым, как… ну, скажем так, ты бы с радостью встал с ним плечом к плечу. Когда некоторые люди поняли, что он настроен серьезно, эти сучьи дети наняли психа, чтобы тот его застрелил.
— Оз-вальта.
Сюзанна кивнула, не став его поправлять, подумав, что поправлять нечего. Оз-вальт. Оз. Опять колесо описало круг, не так ли?
— И Джонсон встал у власти после ухода Кеннеди?
— Да.
— Как он себя проявил?
— К тому моменту, как ты меня «извлек», прошло слишком мало времени, чтобы делать какие-то выводы, но он, конечно, относился к тем, кто умел играть в эту игру. «Живи сам и давай жить другим» — так у нас говорили. Ты понимаешь?
