Вера Малахова - Жизнь обреченных на смерть
Безразличие, покорность и скорость, с которой Хоакин согласился с ее требованием, напугали Ремизу. Меньше всего она хотела, чтобы сейчас один из самых сильных игроков опустил руки и отстранился от борьбы. Увидев успокаивающий взгляд Хулиана, она выдохнула.
- Все могут быть свободны. Объявляю собрание Персоналия инициированное сеймом Шагрин закрытым.
Яго стоял перед своей доской и дорисовывал недостающие элементы. Он зачеркнул вопросительный знак, над стрелой, направленной в сердце Мины и вписал имя Хельги Фоли. Напротив имени Шантэль он поставил знак равенства и написал имя бездушной богини. Почти все игроки были расставлены по своим местам. Дверь тихонечко открылась, и вошел Дэймон. Яго изумленно вскинул брови.
- Ты не слишком рано встал?
- Джинни разрешила. Сказала, что мне надо начинать двигаться.
- Что-нибудь о Мине новое есть?
- Нет, все та же песня - ей надо время, чтобы мозг восстановился.
- Это я уже слышал. Скажи мне что-нибудь новое.
- Со мной на связь вышел Эрик. Точнее, я думаю, что это он.
- Какие-то сомнения?
- Когда в твоем сознании кто-то пытается неумело рисовать, сложно быть в чем-то убежденным, - усмехнулся Дэймон. - Но мне трудно представить, кто еще это может быть.
- И что же он тебе нарисовал?
Дэймон улыбнулся шире, подошел к доске Яго и на свободном фрагменте в сторонке изобразил слегка изогнутый овал, в центре которого написал БУМ!!! И добавил "два дня".
- Довольно информативно, - усмехнулся Яго. - Судя по всему, Джейсон уговорил Эрика помочь нам.
- Я не сомневался в этом ни на минуту. Он хороший парень.
Повисшее в кабинете молчание, говорило громче всяких слов. Друзья могли думать лишь о том, что Дэймону осталось жить два дня. Раздавшееся в голове Яго осторожное "тук-тук", заставило его расплыться в улыбке.
- Войдите, - настороженно пригласил Яго.
- Джакомо, это Ремиза.
- Очень рад.
- Да.... Со мной связался Анри. До часа икс осталось два дня.
- Значит, развязка близка.
- Что ты будешь делать?
- Пока не знаю.
- Может, все-таки вернемся к попытке привести Габриэллу в чувства?
- Я не знаю, что еще можно сделать.
- Я могла бы попробовать направить силу Габриэллы, если Мина ее выпустит.
- Боюсь, что сейчас это мало возможно, в свете того, что Мина без сознания.
- Да, конечно. В любом случае, можешь на меня рассчитывать.
- Спасибо.
- Удачи.
Хоакин и Моника молчали с тех пор, как вернулись с Персоналия. Малкани Темо, словно статуя, сидела в кресле, и только редкое постукивание ногтей по деревянной ручке кресла, говорило о том, что красавица жива. Она настолько глубоко ушла в себя, что перестала дышать и моргать.
- Что скажешь? - не выдержав молчания, спросил Хоакин.
- Это было ошеломляюще, - потрясенно ответила Моника через мгновение. - Никогда не могла подумать о том, что объединенные силы Персоналия могут дать такое количество энергии.
- Вопрос даже не в количестве, - покачал головой Хоакин, - вопрос в качестве. Ты видела, какой чистоты разливалась сила? Она была совершенна! А ведь там не было ни Яго, ни Гастона, ни тем более Габриэллы! Может, Фали правы, и, объединив усилия, мы сможем сопротивляться демиургам?
- Хоакин, не хочу тебя разочаровывать, но я с трудом удержала этот поток. Об управлении речи быть не может.
- Может, если фокусом будешь выступать не только ты.....
- Тогда не будет единого потока энергии! Возможно, если попробует Яго или Джинни.... Они демиурги, им даны другие возможности. Если один из них будет управлять....
- Джинни отпадает. Она слишком неопытна. Яго уже немного освоился, но пока еще не справляется с той силой, которая досталась ему от отца. Всякий раз он работает на пределе.
-Фарана!
Усталые стариковские глаза с любовью смотрели на Джинни.
- Сердишься?
- А не должна?
- Я был тебе хорошим отцом?
- Лучшим!
- Я сделал все, что мог, чтобы ты была счастлива в тех обстоятельствах, в которых оказалась.
- Нихуш хочет представить меня обществу, как свою дочь, ты не возражаешь?
- Почему я должен быть против?
- Потому что это ты мой настоящий отец.
- Нихуш это делает не для себя, он был бы счастлив вновь уползти в свою дыру и никого не видеть. Он это делает для тебя. Ты заслужила эту честь. Миру давно пора отдать должное тебе по рождению уважение.
Джинни не знала, что сказать. Все это было как-то слишком.
- Почему он отдал меня? Почему именно тебе?
- Он хотел, чтобы его дочери росли вместе, чтобы дружили, чтобы у тебя было нормальное детство, образование. С другой стороны, если бы Габриэлла взяла тебя к себе, это вызвало бы слишком много вопросов. Их и так было предостаточно. К тому же, у нее хватало проблем и без того, чтобы воспитывать дитя Нихуша. А я был рядом. Он знает меня много лет, и знал, что может доверять.
- Он навещал меня?
- Не могу сказать, что слишком часто, но для него и это было уже подвигом. У тебя есть какие-то вопросы?
- Пока не знаю.... Я потеряна, сбита с толку и не знаю, что спрашивать.
- Ну и к лучшему. Спросишь потом, когда придет время. А пока иди, отдыхай.
Дэймон остался ночевать в Малкури, по настоянию Джинни. Она категорически не хотела наносить визиты в дом Реналя, но и не была готова снять контроль со своего больного. В свете того, что Дэймону было необходимо подумать в тишине и покое, он был даже рад остаться в доме Малкани Куори. По крайней мере, здесь ему не придется объясняться с отцом. Было удивительно то, что его бессмертный папаша до сих пор не настоял на разговоре по душам. Это было не похоже на Реналя.
Едва заметное колебание силы заставило молодого человека подготовиться к ожидаемому визиту. Появившаяся из ниоткуда бабка с усмешкой окинула еще весьма болезненно выглядящего внука.
-Не ожидал тебя увидеть снова, - недовольно проворчал Дэймон.
- Я и не собиралась, но тут Анри...
- Что с ним? - Дэймон постарался вложить в свой голос всю тревогу, на которую был способен.
- Представляешь, он мне сказал "я просто счастлив, что ты отцепилась от Дэймона, больше мне ничего и не надо".
- Какой удар по твоему самолюбию, - криво усмехнулся Дэймон. - Ну и ты, конечно, не удержалась, чтобы подпортить ему и заодно и мне настроение.
- Точно! - довольно воскликнула красавица, лениво разваливаясь в огромном кресле напротив кровати Дэймона.
Молодой человек внимательно всмотрелся в знакомое с детства лицо. Сейчас его божественной бабушке можно было от силы дать 25 лет.
- А ты несколько помолодела....
- Какой смысл и дальше себя искусственно старить? Все уже знают, кто я такая. Нет никакого смысла скрываться. Я красива, бесподобна, ошеломительно хороша....
- Остановись, а то от еще умрешь от переизбытка чувств к себе любимой.
