akchisko_san1 - Рики Макарони и Старая Гвардия
— А ты сама ему напиши, – посоветовал Рики.
— Вот, точно! – утешилась девочка. – Френк ведь берет школьных сов, значит, мне тоже можно.
— Школьных? Разве они носят письма на такие расстояния? – удивился Лео.
Рики тоже недоуменно вскинулся – Китай, где в данное время жил Марк Эйвери, находился на другом конце света. Впрочем, на почте Хогсмида, кажется, имелись специальные птицы для покрытия дальних расстояний. Рики удивился. Он был уверен, Эйвери пользуется всеми преимуществами чистокровного колдуна. Возможно, ему как раз и купили такую выносливую сову.
— Не знаю, – стушевалась Мирра. – Я видела Френка в совяльне… Ох, как неохота у него спрашивать!
Девочка явно расстроилась – Рики подозревал, скорее от того, что кузен публично выказал ей свое пренебрежение. Мирра очень рассердилась и всю дорогу в гостиную жаловалась на невоспитанного родственника.
Как оказалось, собственной совы у Френка вовсе не было, а имелся только семейный филин.
— Его родители очень жадные, – просветила Мирра Жанн. – Из‑за этого мама перестала с ними общаться. Дело в том, что семья Эйвери очень богата, но сейчас нет возможности приумножать богатство. У моего дяди навязчивая идея – расходовать деньги крайне экономно, чтоб сохранить их для будущих поколений. Поэтому у него был конфликт с мамой насчет ее приданого. И я не удивляюсь, что Марк после школы поспешил уехать в такую даль. Он часто проводил у нас каникулы…
Юноша кивал, слушая ее жалобы, и старался не подавать виду, что размышляет о другом. Рики никогда не думал, что у Френка сильный характер. Но если скупость отца не убавила его гонора… Начитанный Рики знал, что для самолюбия многих аристократических семейств безденежье было тяжелым ударом по гордости.
Впрочем, существовали обстоятельства, которые больно задевали гордость любого слизеринца. В своем последнем в этом году матче с «Равенкло» слизеринская команда потерпела поражение. Генри Флинт, привыкший к победам и начавший было бахвалиться, что это его капитанская политика привела к блестящим результатам, воспринял это очень тяжело. Он два дня валялся на своей кровати и вздыхал, а Моргана сидела рядом, жалобно подвывая. Можно было подумать, что в спальне поселилось стихийное бедствие.
На четырнадцатой минуте матча Бетси Спок поймала снитч, обеспечив своей команде преимущество в девяносто очков.
— Один ловец погоды не делает, – убеждали капитана игроки, которые теперь всегда толклись в спальне. – Вся остальная команда у них никуда не годится.
— Зато они еще сыграют с гриффиндорцами и доберут очков, – напоминал Генри. – И если такая команда обойдет нас, я себе не прощу!
Шансы «Слизерина» на кубок квиддича уменьшались еще от того, что на счету «Равенкло» в текущем году не было ни одного проигрыша; каждый раз они побеждали с незначительным, но перевесом. Даже профессор Снейп, очевидно, считал расклад в их пользу возможным. На своих уроках он стал придираться как к Бетси, так и к Генри. Возможно, он делал игрокам «Слизерина» поблажки, как открыто рассчитывал Эйвери, но скоро он убедился, что это касалось других курсов.
Очередной урок профессор начал, согласно заведенному в начале семестра порядку, с проверки домашнего задания. Рики не удивился, когда у Эйвери его не оказалось – они ни разу не столкнулись в библиотеке. Но зельевар за Френком не следил и, естественно, пожелал узнать причину такой небрежности.
— Я не смог сделать домашнюю работу, – промолвил Френк Эйвери почти слезливо. Как и многие в классе. Рики потрясенно уставился на него: для такого здоровяка, подобный тон звучал довольно нелепо.
— И что же Вам, позвольте узнать, помешало? – не без сарказма осведомился профессор Снейп.
Френк поднял на него страдальческий взгляд, на который Рики никогда бы не купился.
— Это все из‑за змеи Макарони! – заявил Френк. – Она шипит по ночам и не дает мне заснуть! Из‑за этого я не высыпаюсь и не могу быть внимательным на уроках! Кто вообще позволил держать змею в школе?
Рики рот раскрыл от такой наглости, тем более невероятной, что она оказалась для него полной неожиданностью он чувствовал, однако, что публика настороженно косится теперь уже на него. Но ни один аргумент в свою защиту не приходил в голову, ибо все они были настолько очевидны для его понимания, что не требовали слов.
— Но это ложь, – дошел до него голос Лео. – Змея висит возле моей кровати. Она вообще не шумит.
— Действительно. Я не помню, когда последний раз слышал ее шипение, – сказал Генри и добавил с некоторым неудовольствием: – хотя моя кошка постоянно к ней лезет.
Общественное мнение несколько заколебалось, принимать сторону Френка, претерпевающего тяжелый стресс, или не стоит. Губы Снейпа изогнулись в еще более саркастическую усмешку.
— Френк, а до того, как в вашей спальне поселилась змея, что мешало Вам учиться, как следует?
— Изображение на значке «Слизерина» – шепнула одна из девчонок за спиной Селены. Эйвери метнул в ту сторону убийственный взгляд, который, однако, никого не ранил.
— Прошу не подсказывать, – невозмутимо произнес профессор Снейп, – Иначе я вынужден буду вычесть баллы. Так что Вам мешало, Френк? Или Вы змею с первого курса предсказали и заранее готовились? – осведомился он почти медовым голосом.
— Нет, – с сожалением признал Френк.
— Поэтому я не считаю Ваше объяснение удовлетворительным. И вы с Макарони задержитесь после урока и решите ваши разногласия в моем присутствии.
«Ну и кто тебя просил высовываться?» – не без злорадства подумал Рики.
Эйвери же, казалось, вовсе не расстроен.
— Возможно, это его последние уроки у Снейпа, – проворчал Лео. – Мог бы вести себя прилично.
— Это наверняка его последние уроки, – не сдержался Эди, для которого достижения в зельях не первый год были особым пунктиком. Пожалуй, если бы Снейп вздумал продолжить обучение Эйвери, хуффульпуффец счел бы это за личное оскорбление.
До конца урока профессора успела рассердить Дора. Она попыталась уменьшать силу воздействия настойки, для чего сделала перегородку внутри котла и тайно варила два разных состава, причем проверяла снадобья тем, что нюхала поочередно то одно, то другое. В итоге ей стало очень плохо, из ушей повалил черный дым, а когда Снейп от ее ближайшего соседа, Билла Кеттлборна, узнал причину, то рассердился невероятно. Он отправил ее в больничное крыло в компании Тиффани, которая вовсе не возражала, а остальным прочел лекцию о пользе осторожности. В общем, никто не возражал, когда занятие, наконец, кончилось.
Рики проводил взглядом удаляющихся к выходу друзей, после чего неохотно развернулся в противоположную сторону.
