Эрик Ластбадер - Кольцо Пяти Драконов
Реккк отвел его в темную камеру.
— Почему вы не включили защитную решетку? — Неффф резко обернулся. — Кто вы, маршал третьего ранга, Н'Лууура вас побери?
— Реккк Хачилар.
С этими словами Реккк вонзил ударный меч в грудь Нефффа. На лице крыл-генерала застыло удивление. Реккк сорвал с него доспехи раньше, чем он упал на землю.
Через несколько мгновений, уже с другими знаками различия, он двинулся за Рианой по ходу, ведущему из пещер в вертикальный тоннель. В гладкие стены были вбиты металлические ступеньки.
Они вылезли из водосточной трубы в узком проходе за Пустым переулком на задах тускугггунских студий. Риана заставила Реккка некоторое время прятаться, помня о предупреждении Джийан, что тот, кто выдал их, вероятно, знает об этом выходе из дворца. Занимался рассвет. Однотонная синева ночи быстро слабела. На небе появились розовато-лиловые полосы. Пели птицы. Какая-то тускугггун открыла заднюю дверь студии, вынесла мусор. Оптовик принес заказанные товары. Послышались голоса. Над головой пролетел катер. Медленный перестук копыт водяного буттрена по булыжникам заглушал шум усиливающегося движения. Начинался обычный городской день. Уверившись, что за ними никто не следит, Риана кивнула Реккку.
Они встали, и Реккк двинулся на юг.
— Куда ты? — Риана схватила его за руку. — Нам надо к Северным воротам.
— Нет, не надо, — сказал Реккк и аккуратно ткнул Риану в точку на щеке.
Он подхватил падающую девушку и, положив ее на плечо, направился к центру города, где ждала, куда притягивала неведомая сила.
.
В кольцо сэсаловых деревьев к северу от Аксис Тэра рассвет пришел поздно. Элеана знала, что они спасены, как, похоже, и Кундала. В ней боролись облегчение и отчаяние. Зловещие сейсмические толчки прекратились. Наверное, Дар Сала-ат победил.
Она смотрела на Тигпен, сжавшуюся у могилы Нита Сахора, и молилась Миине. Щебетали птицы, искали еду мелкие млекопитающие, жужжали насекомые, ветер шелестел в ветвях, изогнувшихся у нее над головой, как балдахин. Первые слабые солнечные лучи коснулись щеки. Мир вокруг нее рождался. В какой-то миг она осознала, что молится о себе, о жизни нерожденного ребенка. Сплетенные в колыбельку пальцы коснулись живота, который только начинал расти. Элеана закинула голову к чистому небу и молча, но от всего сердца, крикнула:
— Мой ребенок! Мой ребенок!
Риана очнулась от боли в челюсти, перед которой отступила даже сильнейшая боль в голове.
— Реккк! Реккк, отпусти меня! Что ты делаешь? Нет ответа.
Риана отступила в себя, открыла Третий Глаз и, пронзив пелену между мирами, вошла в Иномирье. Увидела Космос таким, каков он на самом деле, всеми чувствами, не только пятью органами тела. И увидела Реккка — пустую скорлупу, какой была Малистра. Увидела Тзелоса, сжавшегося у него на плече и управляющего им, как марионеткой.
Заклятие оплело Реккка сложным узором, руны огня и крови смешались и создали волны энергии, державшие его в рабстве. Риана знала, что простое заклятие Осору не в состоянии освободить его: эта паутина была другой, невозможной смесью тьмы и света. Требовалось что-то более сильное... Она сотворила Заклятие Вечности, разыскивая Реккка под мощными слоями огня и крови. И нашла — при помощи Заклятия Вечности — на дне темного колодца. Как же освободить его?
Почувствовав свет на самом краю Иномирья, она полностью сосредоточилась на нем, на маяке из бесценного жадеита с резными изображениями пяти драконов... Пяти Драконов Миины.
Кольцо!
Риана повернула Кольцо на пальце, и Драконы стали оживать. В каждом из них пульсировали колдовские цвета: синий, желтый, красный, зеленый, черный. Они повернулись к ней, назвали свои имена: Эшир, Дракон воздуха и Прощения; Гом, Дракон земли и Возрождения; Эйг, Дракон огня и Силы; Сеелин, Дракон воды и Преобразования; Паов, Дракон дерева и Предвидения. Риана тотчас поняла различия между ними, узнала все, что нужно. Повернула Кольцо так, чтобы Гом смотрел вверх, прижала резного Дракона Возрождения к затылку Реккка.
По Иномирью пронеслась ударная волна. Тзелос отпрянул, нити, при помощи которых он управлял Реккком, порвались. Сущность демона зашипела и начала распадаться. Он сверкнул двенадцатигранными глазами и исчез, оставив на одно страшное мгновение только жуткую бестелесную гримасу.
Как можно быстрее Риана перенесла всех в монастырь, ставший фактически их убежищем.
Регент был убит в собственных покоях. Хааар-кэуты жаждали крови; кхагггунов подняли по тревоге. Катера, ощетинившиеся новейшим оружием, уже прочесывали местность, порой слышались выстрелы ионных пистолетов. Времени оплакивать смерть Нита Сахора почти не было, но Реккк и Джийан все же задержались у могилы.
Позже, пока шла работа по обустройству монастыря, Риана и Элеана неожиданно оказались вместе на углу площади. Риану будто пронзили ударным мечом. Она чувствовала себя глупой, косноязычной.
Элеана вздохнула.
— Надеюсь, ты не обидишься, — неуверенно начала девушка, — но, сколько я помню, я всегда думала о тебе — в смысле о Дар Сала-ате — как о мужчине. Глупо, да?
— Вовсе нет. — Риана сознавала утонченную иронию этих слов. При свете пяти лононских лун Элеана казалась еще прекраснее, чем всегда.
Элеана откашлялась.
— Признаться, не нахожу, что сказать. Я немного побаиваюсь Дар Сала-ата.
— Не надо, — промолвила Риана. Язык словно приклеился к небу. Мужчина или женщина — не имело значения; она любила эту девушку всем своим существом.
Элеана с улыбкой коснулась раздувшейся щеки Рианы.
— Очень больно?
— Только когда вспоминаю. — “Милостивая Богиня, это уж слишком, — подумала Риана. — Наверное, я совсем спячу, если еще побуду рядом с ней”. Страсть и желание переполняли ее, сводили с ума, разрывали душу.
Элеана подошла ближе, понизила голос.
— Можно довериться тебе, Дар Сала-ат? Риана с трудом сглотнула.
— Конечно.
Элеана коснулась низа живота.
— Я беременна.
— Ты... что? — Риане показалось, что она теряет сознание. И прикусила язык, чтобы не выдать себя. — Как это случилось?
— Случайно. Меня поймали у ручья два в'орнна — молодые, наши ровесники. Один напал на меня. Другой... веришь или нет, он пытался меня спасти. Очень странно... на него напал гэрорел, можешь в такое поверить?
Риана промолчала.
— Тот, которого зовут Курган, изнасиловал меня. Это его ребенок.
Рот Рианы был словно набит ватой, разум охвачен огнем. Элеана носит ребенка Кургана? Ей хотелось кричать. Каждый раз, когда она проклинала выпавшую ей жестокую судьбу, происходило что-то еще худшее. А теперь еще и это. Дальше некуда. Ничего хуже случиться уже не может.
