Анна Чеблакова - Смерть волкам (СИ)
Обратный путь занял куда больше времени. Было уже около трёх часов дня, когда Веглао добралась до Станситри. В период с двенадцати до четырёх здесь было так жарко, что люди предпочитали отсиживаться дома, но Веглао всё же наткнулась на бегущую куда-то по своим делам девочку лет двенадцати. Тормознув её, девушка поинтересовалась, как пройти к архиву.
— К архиву? — девочка задумчиво наморщила лоб. Она была пухленькой, светловолосой, с родинками на загорелых щеках, очень хорошенькой и серьёзной. — Это рядом с полицейским участком, что ли?
«Понятия не имею», — хотела ответить Веглао, но вместо этого сказала:
— Наверное, да. Так на какой это улице?
— На Астрономической, двадцать четыре. Только это далеко отсюда, квартала три или четыре.
«Я прошла и проехала полторы тысячи километров, чтобы добраться сюда, — подумала Веглао, — подумаешь, три квартала».
— Спасибо, — сказала она. — Пока, я пойду.
Чем ближе к центру, тем больше людей попадались её на пути. Веглао старалась идти быстро и прятаться за домами, но это было непросто — ведь она совсем не знала Станситри и могла легко заблудиться. В Тенве или Палетшетри было бы гораздо легче. Хорошо, что ей пару раз встретились указатели. Спустя час она добралась до Астрономической улицы, которая, в отличие от окраинных улочек, была асфальтовой. Веглао быстро перебежала дорогу перед неторопливо катящим куда-то пузатым автомобильчиком «Абордаж» (такой же был у дяди Гвеледила), и водитель возмущённо засигналил ей вслед. Не обратив на него внимания, девушка подбежала к серовато-жёлтому, приземистому зданию, к стене которого, заложив руки в карманы, прислонился Рэйварго. Увидев её, парень поднял голову и улыбнулся.
— Это что, и есть архив? — спросила Веглао.
— Да, — ответил Рэйварго. — А вон там — полицейский участок. Нам надо бы держаться отсюда подальше.
В этом Веглао была согласна с ним, а в том, что им обязательно надо узнать про природу Кривого Когтя — нет. Ей вообще было без разницы, каким он был оборотнем — «А», «Б», «В» или сколько там ещё поколений. Но стоит ли говорить об этом Рэйварго?
Через несколько минут к ним подошёл Октай. Выглядел он усталым и хмурым, но почему, никто не стал его расспрашивать.
— Я побывал на вокзале, — сказал Рэйварго. — Сегодня ночью отсюда уходит товарный поезд в Намме.
— Где это — Намме? — спросила Веглао.
— Маленький городок совсем рядом с Клыкастыми горами. От него до границы четыре дня пути, а до самих гор — три.
— Откуда ты знаешь? — поинтересовался Октай.
— Я бывал там, — ответил Рэйварго. — Два года назад, на практике. Там была археологическая экспедиция. Так что, едем?
— Конечно, — отозвалась Веглао. — Когда точно он уходит?
— Часа в два ночи. Туда будут сгружать уголь, так что нам придётся запрыгнуть туда в самый последний момент, когда рабочие уже отойдут.
— Не впервой, — хмыкнула Веглао.
— А что делать с этим архивом? — спросил Октай, кивнув на здание. — Как нам туда пробраться?
— Кажется, у меня есть план, — негромко сказала Веглао. — Октай, вспоминай, где здесь ближайшая свалка?
Спустя два часа, когда все жители Станситри уже попрятались в свои дома от жары, в двери архива постучалась маленькая, согнутая старушка, закутанная в старое коричневое пальто и платок. Ей пришлось постучать несколько раз, прежде чем дверь открылась. На пороге стоял невзрачный молодой человек с прямыми волосами и в роговых очках.
— Тебе чего, бабушка? — спросил он, зевая и прикрывая рот рукой.
— Уборку буду делать, пол мыть, — глухо ответила старушка. — Или ты меня не узнал, милый?
— Вас всех сложно запомнить, — пробормотал молодой человек. — Что ж вы сейчас пришли? Время обеда, все по домам сидят…
— Работа-то не ждёт, милый, — отозвалась бабушка, и с этими словами поднырнула под руку дежурного и зашла внутрь.
В приёмной стоял письменный стол, у стен — шкафы. Веглао сразу заметила швабру и жестяное ведро — они стояли в углу, рядом с коричневой дверью, на которой висела табличка «Хранилище». Взяв ведро, Веглао наугад толкнула другую дверь, без всяких надписей, за ней оказался коридор.
— Ты, бабушка, никак забыла, где воду набирать, — сказал за её спиной дежурный. Он уже уселся за свой стол, вальяжно откинувшись на спинку.
— Старость — не радость, — отозвалась Веглао, у которой уже горло болело от вынужденного хрипа. — Вот так выйду иногда с соседками поболтать, а как зовут их — вспомнить не могу…
Она подёргала первую дверь коридора, но та была заперта. Зато за второй оказался туалет. Веглао нашарила на стене выключатель, и над потолком зажглась одинокая лампочка, покрытая толстым слоем пыли. Подойдя к раковине, Веглао набрала в ведро рыжеватой воды и вышла обратно.
— Только пол, — предупредил её дежурный, отпирая дверь в хранилище. — Полки не трогайте.
— Да уж знаю, — ответила Веглао, заходя внутрь.
Она оказалась в длинном, полутёмном помещении, окна в котором располагались под самым потолком. Повсюду стояли высокие, на метр не доходящие до потолка, стеллажи с бесчисленными папками. Проходы между стеллажами были узкими, так что два человека с трудом могли там разминуться.
Дежурный закрыл за ней дверь, но запирать её не стал. Тогда Веглао поставила ведро на пол, а сама быстро и бесшумно побежала вдоль рядов по узким проходам. «Е», «Ж», «З»… Вот и буква «К». Папка с названием «Кривой Коготь» нашлась быстро. Она лежала на нижней полке. Веглао пришлось опуститься на колени, чтоб достать её. Папка была слишком тяжела для того, чтобы читать её, держа на весу, и Веглао положила её прямо на пол. Здесь было так жарко, что на лице выступил пот, и одна капля его уже потекла по носу. Чтобы стало чуть полегче, Веглао скинула платок.
Дело Кривого Когтя было объёмным. Тут было всё: сообщения о совершённых им и его приспешниками убийствах, ограблениях, разбойных нападениях, изнасилованиях и других преступлениях, показания свидетелей, и, наконец, протоколы допросов самого оборотня. Веглао начала листать один протокол за другим.
Кривого Когтя допрашивали девять раз, хотя, казалось бы, и одного раза хватило бы: злодей не хранил молчание, а отвечал на все вопросы хвастливо и нагло. У Веглао было слишком мало времени, чтобы читать всё, да ей этого и не хотелось, и всё же некоторые места приковывали её взгляд на несколько секунд, и тогда у неё кровь стыла в жилах и волосы шевелились. Кривой Коготь с удовольствием рассказывал о том, что совершал, перемежая свою речь смехом (это указывалось в ремарках) и время от времени вставляя какое-нибудь напыщенное суждение, в котором Веглао видела смутное подобие того, о чём ей говорил Тальнар. Всё понятно: на основе того, что оборотни видят в темноте и быстро излечиваются от ран, убийца Ригтирна построил целую расовую теорию. Наконец она нашла то, что искала: на одном из допросов Кривой Коготь признался, что всегда был оборотнем.
