Мэтт Ральфс - Жизнь Зигмара
Зигмар поднимался все выше, и трава уступала место камню, из которого кое-где торчали деревья с голыми ветками. Когда он добрался до горной тропы, небо было сплошь покрыто низко плывущими тучами. Зигмар привязал лошадь к полусгнившему древесному стволу и шагнул в узкую расщелину. С неба посыпался мелкий холодный дождь, накрывший весь мир серым покрывалом. Зигмар поднимался по пологим склонам все выше, стремясь попасть в холодные объятия скалы.
Через два дня и две ночи, проведенных в пути, Зигмар вышел из ложбины и оказался на открытом месте. Над его головой раскинулось небо, огромное, тусклое и сизое, как кусок сланца. Он увидел, что стоит на скале, выступающей из тела горы. Зигмар посмотрел вниз и не увидел ничего, кроме клубящегося тумана, скрывшего все остальное под своей холодной пеленой. Вокруг него возвышались горы, их склоны кое-где были окутаны облаками. Под ногами скрипела галька и перекатывались булыжники; между ними белели кости лошадей, коров, овец и людей. Зигмар понял, что он рядом с логовом Скаранорака.
Он медленно пробирался вперед, перебегая от одного валуна к другому. Шепот дождя и вой ветра звучали в его ушах, но сквозь их шум до него доносилось глубокое, ритмичное рокотание: дыхание огромной спящей твари, и с каждым его шагом оно становилось все громче. Но какого же размера должна быть тварь, чтобы производить такие звуки?
Он увидел пещеру, напоминавшую шрам на гладкой поверхности выступающей вперед скалы. У входа в пещеру было навалено множество почерневших камней, обожженных и оплавленных каким-то сильным жаром. Там же лежал спящий Скаранорак. Зигмар задохнулся от удивления, увидев чудовище.
Тварь была создана из плоти и крови, но казалась старше, сильнее и прочнее окружавших ее скал, которые она считала своим домом. Ее голова, покрытая длинной черной шерстью, покоилась на валуне. Глаза были закрыты, но Зигмар заметил яростный блеск, прорывающийся меж неплотно сжатых век. Над выпуклым лбом возвышался костяной гребень, острый и загнутый вперед, как рог у оленя, но лицо твари было до отвращения схоже с человеческим.
Зигмар чувствовал горячее дыхание, вырывающееся из ноздрей, и ему казалось, что тварь, делая вдох, втягивает в себя весь окружающий ее воздух. Рот создания был приоткрыт, и меж зубов размером с дротик свешивался толстый язык.
Его туловище было подобно туловищу человека — хотя ни один человек не мог вырасти до таких размеров. В мускулистых руках тварь сжимала огромный топор. На коричневато-красной коже виднелось множество шрамов. От пояса и ниже тварь имела форму дракона и была покрыта черными чешуйками, блестевшими, как хороший уголь. У нее было четыре крепкие ноги, толстые, как ствол дуба, на концах которых виднелись острые когти. Красный костяной хребет шел от макушки широкой головы через широкие плечи до самого кончика гибкого хвоста. Зигмар застыл в восхищении перед этой дикой красотой.
— Сегодня боги улыбаются мне, — подумал он. — Я могу убить его, пока он спит. Хотя мне кажется нечестным отобрать его жизнь таким негодным образом.
Боги услышали его слова и решили еще раз проверить силу Зигмара. Насколько же силен этот человек, возвысившийся среди своих собратьев? Если он убьет Скаранорака во сне, это невозможно будет проверить. И боги вмешались в игру.
Когда Зигмар подобрался к чудовищу, он чуть ли с ног не падал от вони гниющего дерева и крови. Пошел дождь. Сначала почти незаметный, он становился все сильнее и сильнее, и вскоре по камням бежали потоки воды, а ущелье наполнилось грохотом водяных потоков, падающих вниз, в расщелины и трещины. Стена густого тумана скрыла горы. В небе сердито заворчал гром, воздух вокруг дрожал от напряжения.
Скаранорак зашевелился, и Зигмар ускорил шаг. Теперь он мог рассмотреть чудище получше: жесткая черная шерсть на руках, темно-пурпурный оттенок кожи, который та принимала на свету, кусочки мяса — и обрывки одежды, — застряашие между зубов, широкий наборной серебряный пояс на талии, колючки, торчавшие на кончике беспокойного хвоста.
Стараясь двигаться как можно более бесшумно, Зигмар забрался на валун, на котором лежала голова чудовища. Он вскинул молот и, пробормотав «Прощай», с силой опустил его вниз. В тот же самый миг раздался раскат грома, подобный грохоту сходящей лавины. В небе извивались молнии, копьями вонзаясь в скалу вокруг пещеры. Зигмар не удержался на камне и упал на спину. Вокруг грохотал гром, дождь превратился в ливень. Частицы небесной энергии обвивались вокруг просыпающегося чудовища мерцающими голубыми лентами, вливая новую силу в его плоть и кости.
Тварь поднялась на ноги. Молния вонзилась ей в грудь. Чудовище вытянуло над собой руки, закинуло голову к небесам и взревело. Задрожали камни вокруг пещеры, Зигмар прижал ладони к ушам. Когда затем он посмотрел на руки, оказалось, что они покрыты кровью. Частицы первобытных энергий вонзались в тело Скаранорака, он становился все выше и толще, кожа его шла рябью, словно какая-то сила пыталась вырваться наружу.
Зигмар подался назад, когда тень чудовища упала на него. Он побежал под ледяным дождем, затем спрятался между валунами и вознес торопливую молитву Ульрику, спрашивая, что же ему теперь делать.
Чудовище вышло из пещеры вслед за ним. Оно было огромным, даже горы уже не казались большими на его фоне. Скаранорак, дрожа от гнева, ударил топором по скале, выбивая фонтан острых осколков. Земля содрогнулась. Он взвыл так громко, что Зигмар испугался, как бы горы не обрушились на них. Дрожал воздух. Сквозь всю эту какофонию Зигмар расслышал далекий смех в небесах.
Собрав все свое мужество для предстоящей битвы, Зигмар выступил из-за валуна, готовясь встретить чудовище. Ни о чем другом он думать не мог. Тварь приковывала к себе его взгляд. Это чудовище пришло из глубины веков, создание столь могучее, что ему нипочем были тысячелетия: оно лишь становилось сильнее с каждым днем и каждым новым убийством. Зигмару казалось, что сами боги придали камню столь отвратительную форму и наполнили ее неукротимой жизнью. Сквозь пелену дождя они смотрели друг на друга, подняв оружие, думая лишь о том, как им убить противника. Все остальные заботы отступили перед важностью момента.
Они сражались много часов подряд. Зигмар перескакивал с валуна на валун, уклоняясь от ударов чудовища, Скаранорак сокрушал скалы, пытаясь нанести смертельный удар. Время шло, противники устали, но жажда битвы пылала в их сердца, заставляя легкие работать, а сердца — громко биться в груди. И Скаранорак и Зигмар были покрыты кровоточащими ранами и порезами. После суток битвы небольшое плато было полностью разгромлено. Воздух дрожал от боевых кличей и воплей, и этот шум перекрывал раскаты грома, срывавшиеся с неба. Стены ущелья под ударами топора и молота покрылись трещинами.
