Николай Басов - Посох Гурама
Сосредоточившись на почти бесконечное мгновение, теряя последние силы, Лотар посмотрел магическим взглядом внутрь Чунду, чтобы понять, что происходит с сердцем гигантского паука. То, что он увидел, его не обнадёжило.
Сердце паука составляло несколько вытянутых, как кишка, довольно плотных камер, каждая из которых работала, разгоняя жёлтую кровь чудовища. Две камеры были разорваны гвоздями, но самая большая работала, и тело Чунду уже восстанавливалось, даже стенки сердца уже каким-то образом затягивались, чтобы в тишине и холоде пещеры паук вновь стал здоровым и невредимым.
Внезапно Чунду шагнул в сторону и попытался зажать Лотара между собой и каменной стеной, растереть его, как мошку. Между спиной гиганта и камнем осталось не больше фута, Лотар лёг на хитиновые шипы паука, раздирая кожу на груди, животе и ногах. Камень проскрипел рядом.
Чунду отклонился в сторону, чтобы примериться получше. Нужно было отступить. Лотар сделал, что мог, но этого оказалось недостаточно. Если он промедлит и не спрыгнет сейчас, будет поздно.
Лотар протянул правую руку за плечо, обхватил сильной, но неуклюжей трансмутированной кистью огромную, в три обычных ладони рукоять Гвинеда, поднял его как можно выше и изо всех сил опустил на колючую спину чудовища, вогнав на полфута в панцирь, под которым билось коричневое сердце. Мало! С ужасающей ясностью Лотар понял, что вогнать меч глубже он уже не успеет.
В это же мгновение толчок о стену отбросил Лотара в сторону, и он повис, случайно захватив правой рукой один из боковых наростов паука. Стена была совсем рядом. Сейчас Чунду повернётся, и от Лотара останется лишь груда изломанных, залитых кровью костей. Но паук вдруг дрогнул и замер, это спасло Лотара.
Обдирая колени, руку и лицо, Желтоголовый скользнул вниз и почти сразу же стал падать. Он попытался упасть на ноги, но это у него уже не получилось, он приземлился на левое плечо и бок. Удар оказался даже сильнее того, которым Чунду проломил ему грудь. Поэтому Лотар не успел вскочить на ноги, как хотел, и убраться из-под ног гигантского паука.
Он сумел лишь подняться на четвереньки и попытался ползти. Нога Чунду с треском, от которого можно было оглохнуть, врезалась в камень в нескольких дюймах от его головы, он даже, кажется, ударился, по инерции, об неё виском, попытался отползти в сторону, но тут боль в груди стала невыносимой, и он упал на локоть, потом на грудь.
Он лежал под Чунду и не мог выползти из-под обезумевшего монстра, который взбивал каменную поверхность, как тесто. Если не в этот самый миг, то в следующий его размозжит, размажет по камням чудовище, топчущееся в бешеной пляске над ним. Лотар лишь закрыл глаза и подтянул ноги, чтобы стать как можно меньше.
Но нет, он не только ждал конца. Хотя у него уже не было возможности двигаться или хотя бы вдохнуть этот напоённый смертью, пылью и туманом воздух, он мог попытаться обмануть. Сосредоточенно и неторопливо, как на обычной тренировке, он попытался стать невидимым, а рядом, в десятке шагов, сбоку создал фантома, стоящего во весь рост, ухмыляющегося Лотара, каким он был, наверное, в начале боя. Потом, в другой стороне, он попробовал создать ещё одного, потом ещё…
Смерть всё не приходила, её не было. Он всё лежал, и наколдовывал свои фантомы, и ждал, а её не было, и тогда он стал надеяться, хотя понимал, что надеяться всё-таки не на что.
Внезапно стало потише, топот чудовища передвинулся в сторону и стал доноситься сбоку и казался теперь почти неопасным. Смерти всё не было.
Тогда Лотар понял, что поверх этого грохота слышит звук мягких, здоровых и торопливых шагов. Потом чья-то прохладная, полная энергии ладонь легла на его грудь. Только не убирай эту ладонь, хотел произнести Лотар. Или всё-таки произнёс? Нет, конечно, но и говорить теперь было не нужно.
Это был Сухмет. Он поднял Лотара, окровавленного, с торчащими из тела сломанными костями, дико трансмутированного. Над ними всё ещё бился Чунду. И было непонятно, остановится ли он когда-нибудь, одолеет ли смерть этого гиганта?
Но сейчас нужно было спасти Лотара. И Сухмет побежал, покряхтывая под тяжёлой ношей, и Лотар, к счастью, уже не чувствовал этих толчков.
Странные, нечеловеческие руки Лотара свисали вниз и мерно, спокойно раскачивались. В них было не больше жизни, чем в водорослях, выброшенных на берег штормом.
Глава 8
Грохот обрушился так неожиданно, что от него почти невозможно было защититься. Но Лотар с удивлением обнаружил, что это ему удалось. Значит, дело обстояло не так плохо. А разве было плохо? Лотар этого не помнил. У него осталось только ощущение ожидания смерти и понимание того, что он выжил только потому, что удача была на его стороне.
Первые, тяжёлые, как спелые виноградины, обжигающие свежестью капли дождя упали ему на лицо. Он медленно слизнул влагу. Она была обычной, словно он только и делал последнее время, что пил чистые горные дожди. Он хотел рассмеяться, но у него заболел бок, получилась только вялая улыбка.
Неожиданно послышался чуть взволнованный голос, от которого радоваться хотелось ещё больше, чем от снежного вкуса дождя.
— Ох, беда, беда… Кто же мог подумать, что вместо этой пелены придёт дождь? Сейчас, господин мой, я перенесу тебя под камень.
Кто-то твёрдыми, маленькими руками поднял его и отнёс под каменный козырёк, о который капельки разбивались, как льдинки весной разбиваются о валуны на порогах. Лотар начал прислушиваться к этому звону, но вспомнил о громе и не стал чрезмерно обострять слух. И тотчас же, словно по его приказу, ударил следующий раскат.
Здесь, в горах, этот звук был едва выносим, но Лотар радовался ему, потому что это доказывало — он жив, и ему даже может заложить уши, или может надоедать суетливость Сухмета, или может случиться что-нибудь ещё, и даже обязательно случится.
— Ты… — он разлепил губы, пересохшие от жажды и перенесённой боли, — ты зря…
Сухмет затаил дыхание. Сначала он попытался что-то расслышать, потом просто стал исследовать сознание драконьего оборотня, внедрившись в него острым лучом своего внимания. Потом он пришёл в ужас, и Лотар снова услышал его голос.
— Сейчас, господин. Вкуснейший чай с целебными травами, которые сделают тебя лучше прежнего.
— Не хочу, — сумел произнести Лотар.
— Не хочешь быть лучше прежнего? — от костра, на котором булькал в котелке чай, спросил Сухмет.
— Воды.
— Давай всё-таки ты попробуешь чай, а потом я принесу воду. Даю слово, что…
Снова ударил гром. На этот раз в его раскатах было скрыто не только торжество жизни и силы, но и что-то несущее тревогу, напоминающее о смерти. Лотар сосредоточился, насколько мог, и стал вспоминать.
