Михаил Исхизов - Охота за мультифритом
Как и положено, при позе спокойствия, большая лысая голова Умняги была опущена, а глаза закрыты. Казалось, он подремывал.
- Умняга, как ты можешь спать в момент, когда решается судьба нашего движения!? - окликнул его Крагозей.
Умняга медленно приподнял голову и открыл левый глаз. Философ посмотрел на Крагозея, но ничего не ответил.
- Они добудут кристалл! Мы продадим его и получим тысячи золотых монет, на нужды нашего движения...
- В Геликсе его никто не купит, - прервал вождя Умняга.
Когда они оставались вдвоем, Умняга нередко подчеркивал, что именно он является мозгом движения. И все стратегические планы, глубокие умозаключения а, главное, научные предвидения в области развития исторического процесса борьбы за равенство - есть прерогатива его, Умняги Тугодума.
- Мы продадим кристалл пиратам на Харахорийские острова. За полцены.
Умняга недовольно поморщился. Вождь заметил это.
- И не спорь со мной! Ты теоретик и стратег. А я практик и тактик. Когда дело касается практических действий и тактики, спорить со мной не надо! Да, мы продадим кристалл за полцены. Но, когда мы придем к власти, то немедленно выкупим Мультифрит и сделаем его достоянием народа. А сейчас - за полцены. Торговаться не станем. Даже за четверть цены. Этого нам хватит, чтобы привлечь на свою сторону широкие массы трудящихся. Через месяц, или два, мы выведем народ на улицы и площади Геликса, захватим мэрию, разгромим все городские учреждения, разрушим старые памятники и изгоним погрязших в коррупции сатрапов. Затем проведем выборы и придем к власти демократическим путем. Мы установим в городе равноправие, и все станут свободными. Все! Всего через два месяца сбудется вековая мечта всех жителей города: от гнома, до тролля!
Философ открыл второй глаз.
- Время не имеет значения, - сообщил Умняга. - Время есть категория относительная. По незыблемым законам истории, общество развивается от низшей фазы, к высшей. Существующий строй обречен, и он падет. А когда это произойдет - не суть важно.
- Как это - не важно!? - возмутился Крагозей. - Я не могу больше жить в этом городе, которым управляют тиран и его сатрапы.
- Твои личные желания не имеют существенного значения, - сообщил Умняга. - Важен сам непрерывно протекающий исторический процесс. Он развивается от малого к большому, от простого к сложному, и от частного к общему.
- Не отрицай роль личности! - Крагозей сердито посмотрел на Умнягу. - Когда появляется личность, она сокрушает все преграды. А я, и есть - личность, которую вознесла волна народного гнева. Я пришел, чтобы сокрушить несправедливость и даровать народу счастье.
- Конечно, личность, становится катализатором исторического процесса, - согласился Умняга. - Но, главное - созревшие противоречия. Именно они должны стать причино-следственой связью. Именно они раскачивают тяжелый маховик истории.
Умняга Тугодум, как и всякий политолог-теоретик, был очень умным и, вполне возможно, понимал все то, о чем он говорил. Крагозей же был далек от теории. Он был борцом-практиком, и не совсем четко представлял, какое значение имеет принцип развития от частного к общему. И не особенно разбирался в причино-следственых связях. Зато Крагозей был уверен, что именно ему суждено установить в Геликсе новые порядки. Ему хотелось это сделать немедленно.
- Как раз, сейчас наступило время перемен, - Крагозей продолжал шагать из угла в угол, энергии его можно было позавидовать. - Слейг и его чиновники-эльфы, погрязли в коррупции, лишились авторитета и уже не могут управлять городом. А народ устал, и не желает больше мириться с тем, что им управляет продажная клика диктаторов, сатрапов и тиранов. Я слышу тяжелые шаги истории. Умняга, прислушайся, история стучится в нашу дверь!
Шагов истории Умняга не услышал, и стука тоже. Их заменил противный и громкий скрип несмазанных петель. Дверь открылась, и в комнату проскользнул гном, одетый во все серое.
- Сколько раз я говорил, что надо смазать петли этой проклятой двери! - взвился Крагозей. - Я не переношу этот ужасный скрип. Он отвлекает меня от важных мыслей и судьбоносных решений. Почему мои указания не выполняют!?
Умняга Тугодум не шелохнулся и не ответил. С его, Умняги Тугодума, философской точки зрения, скрип одной, отдельно взятой, двери был настолько мелким явлением в историческом процессе борьбы за равноправие, что его можно было не принимать во внимание.
Вошедший гном тоже молчал. На первый взгляд, он не относился к сторонникам Крагозея, которые красовались в красных рубашках с белыми пуговицами и высоких зашнурованных башмаках. Башмаки на нем были обычные, рубашка серая. И куртка тоже серая. Все это делало его неприметным. А высоко поднятый воротник куртки и серая шапочка, с длинным козырьком, скрывали лицо. Выглядел он обычным гномом-трудягой, каких в Геликсе сотни и сотни.
И все-таки это был не рядовой гном, а личный доверенный шпион Крагозея. Один из самых доверенный и самых удачливых. Никто, даже персоны приближенные к вождю, не должны были видеть лицо этого шпиона. Они и не старались его увидеть. Все и так знали - это Хэмми Маленький. Несмотря на свою кличку, Хэмми вовсе не был маленьким. Ласковое имечко "Маленький" ему прилепили, родители, когда он был еще младенцем. Со временем Хэмми вырос, стал довольно большим, а кличка "Маленький" осталось.
Хэмми оглядел комнату, убедился, что кроме Крагозея и Умняги здесь никого нет, и опустил воротник.
- Вождь, - обратился он к Крагозею. - Я следил за отрядом Клинкта Большая чаша.
- Молодец! - похвалил его вождь. - Докладывай.
Хэмми, как тайному секретному агенту, по инструкции, разработанной лично Крагозеем, было положено передавать свои донесения только самому вождю. Умняга Тугодум делал вид, что ничего не слышит.
- В Вонючем переулке, - доложил шпион (Хэмми называл "Благоуханный переулок" именно так, как его следовало называть), - на отряд Клинкта Большая чаша напали разбойники Бритого Мамонта.
- Почему?! - Крагозей сжал губы в ниточку и вытаращил глаза. - Как он посмел!? - Крагозей ударил кулаком по столу. - На Клинкта должны напасть боевики Бодигара.
- Наш отряд ожидает Клинкта в Малом Гончарном переулке. До него Клинкт доберется еще не скоро.
- Бодигар не должен допустить, чтобы кто-то опередил его, - продолжал возмущаться Крагозей. - Передай мой приказ. Действовать быстро и энергично. Историческая необходимость... - Крагозей посмотрел на Умнягу. Тот утвердительно кивнул, подтверждая, что вождь правильно трактует этот вопрос теории. - Историческая необходимость, - повысил голос Крагозей, - требует, чтобы кристаллом завладели мы! Никого впереди себя не пропускать! Не хочу знать ни о каком Бритом Мамонте. Маятник истории уже раскачивается! Я не позволю какому-то Бритому Мамонту вставлять палки в колесницу прогресса!
