Ксения Баштовая - Пыль дорог
Вот тут уже не выдержал Кебриан. Благо в политике он слегка разбирался — опекун за этим следил:
— Гоблины? Троллей? Вы шутите!
— А вы сравните, сколько гоблинов и сколько троллей — их массой задавят!
Тут уже Кебриан не нашел что ответить. Примерное количество жителей Дагарнии он представлял с трудом.
— И все равно, — мрачно буркнул полукровка, — не все люди плохие. Вон еще полвека назад они в Шиамши нормально жили.
Трактирщик только скривился:
— Поэтому ваш герцог до сих пор не женат? Супруга среднего брата оставила о себе приятную память?
В следующий миг Кебриан мертвой хваткой вцепился в локоть Илы, рванувшегося к трактирщику. И вряд ли полукровка спешил к стойке для того, чтобы заключить речного эльфа в объятия.
— Пусти меня!
— Стой, идиот! — прошипел Кебриан, с трудом удерживая рассвирепевшего полукровку.
— А ну отпусти меня! Я ему… Я его…
— Врежет или не врежет? — лениво поинтересовался Джейс у Леседи.
— А я знаю?
— Твои ж подопечные — должна уже уметь оценивать их способности!
Девушка окинула долгим взором извивающегося «в объятиях» Кебриана полукровку и твердо сказала:
— Врежет.
Минут через двадцать после происшествия в таверне путешественники неспешно брели по улице. Кебриан щупал только начинающий проявляться небольшой, но весьма болезненный синяк под глазом — кто им наградил в завязавшейся свалке, Ила или трактирщик, он не заметил. Полукровка же словно и не обращал на это никакого внимания, радостно перепрыгивая через медленно уменьшающиеся лужи — вода уходила в те самые странные трещины в камнях. Как выяснилось, это происходило каждые несколько часов: уровень реки поднимался, затапливал город, а потом вода спадала так же внезапно, как и появлялась. И так повсюду в долине Кашмаира.
Кебриан молчал, крепился изо всех сил и наконец не выдержал:
— И какого духа ты так завелся? — недовольно буркнул он, в очередной раз дотрагиваясь до синяка и морщась от ноющей боли.
— Не люблю, когда о нашем герцоге плохо отзываются, — зло обронил полукровка. Он замер на месте, балансируя на одной ноге, и гневно начал: — Я вообще не понимаю, почему ты молчал, он ведь говорил о людях, а ты — один из них…
— А можно не оглашать в полный голос мою расовую принадлежность? — перебил Кебриан, нервно оглядываясь по сторонам — проверяя, не заинтересовался ли кто словами Илы. — Тем более что на материке я никогда не был.
Ила, уже перешагнувший одной ногой лужу, так и замер, застряв одновременно на обоих берегах:
— Серьезно? А здесь как оказался?
— Это долгая история, — поморщился воспитанник князя Краши, которому совершенно не хотелось касаться этой темы. Тем более в разговоре с малознакомым темным эльфом-полукровкой.
— А ты вкратце! — не успокаивался Ила.
— Отстань.
— Ну что тебе стоит? Расскажи, а?
— Отстань!
— Ну Кебри!
Парень замер, словно в него бросили замораживающее заклинание. Медленно обернулся:
— Как ты меня назвал?
— А тебе что, не нравится?
Юноша только плечами пожал:
— Да нет, почему же.
— Тогда расскажи, а? Что тебе стоит?
Мальчишка в простом зеленом костюме неспешно листал страницы летописи. Искусно нарисованные виньетки соседствовали с написанными на скорую руку рунами.
Вот наконец и нужная страница.
«В год пятнадцатый от начала правления князя Алмариэна острова постигло несчастье. Промчались по землям эльфов пришедшие из-за моря варвары — люди. Зря их пустили на наши земли в третьем году правления князя Гиртаима — видно, через столько лет Великий дух разгневался на своих детей.
В первой атаке был разрушен замок Тайим, погибла княгиня. Горевал князь о супруге своей. На третий день изгнал он людей из Краши. Кто не ушел по доброй воле — полегли, как трава под ударами косы.
Кинул он клич над землями светлых, лесных, речных, горных и темных эльфов. Предложил вырезать под корень человеческое семя. Пришла речная армия. Пришла горная. Пришла лесная. Пришла темная, да лучше бы не приходила — на второй день, как сошли на землю Дагарнии войска, пришла весть с Островной империи: умер старый герцог Шиамши. А новый велел своему войску возвращаться.
Множество дней длились бои. На каждого эльфа пришлось по десять человек. Земля покраснела от пролитой крови.
В день десятый от начала нашествия все было окончено. Корабли готовились к отплытию. Князя долго не было…»
— Опекун рассказывал, — тихо начал Кебриан, — что нашел меня в небольшой рощице неподалеку от бухты. Там не было никого, кроме младенца, лежащего в корзине. Он подобрал меня, завернул в свой плащ и принес на корабль.
— Эльф? Человеческого ребенка? В последние дни нашествия?
Его собеседник лишь плечами пожал. Комментировать это или как-то объяснять он не собирался.
— И капитан корабля не был против?
Тут Кебриан уже не смог сдержать ухмылки, но снова ничего не стал объяснять. А Ила все не успокаивался:
— А ты сам не спрашивал? Почему он решился тебе помочь?
— Пожалел? — пожал плечами парень. — Мне говорили, у него погиб сын.
— Он был намного старше тебя?
— Не выяснял, — отрубил Кебриан. Вообще-то он выяснял, но стоило ли рассказывать, что погибший был его ровесником…
Наступило неловкое молчание. Первым решился нарушить паузу Ила. Он завел разговор на совершенно другую тему:
— У тебя денег на пару кэльпи или кабил-ушти хватит?
— Зачем они нам? — удивленно покосился на него Кебриан.
Полукровка пнул носком сапога небольшой камешек и, с интересом проследив взглядом, как тот запрыгал по лужам, пожал плечами:
— Быстрее доедем.
— Мне не надо быстрее, — огрызнулся парень.
— А все равно иначе не выйдет. Пешком мы доберемся до Кроона за два-три дня, а верхом — за день-два. Так хоть ноги бить не будем.
— Убедил, — вздохнул путешественник. А что ему еще оставалось?
Торговца водяными лошадками они нашли быстро. Как и полагалось, конюшня находилась на берегу реки. Если говорить точнее, основной вход располагался неподалеку от пристани, а задняя часть помещения, с загонами, была до середины затоплена. Волны плескались сквозь щели в стенах, отчего вода постоянно оставалась свежей. Речные эльфы предусмотрели если не все, то очень и очень многое.
— Что угодно? — сладко зевнув, поинтересовался сидящий у двери мужчина. Серовато-зеленые волосы были заплетены в косу по горной моде, а в левом ухе красовалась сережка.
— Мы хотели бы приобрести пару водяных лошадок, — сообщил Кебриан.