Шерит Болдри - Крест короля Артура
— Эй! — завопил Айво. — Это наше! Отдайте!
Они с Гервардом бросились за мастером Теллером, но Айво споткнулся и упал лицом в грязь. Пока Гервард помогал другу подняться, карлика и след простыл.
Весь грязный, Айво вернулся к Гвинет и Амабель. Лицо его было белым от ярости — только веснушки оставались рыжими.
— Ну, я до него доберусь, — шипел он. — Я ему пчёл в кровать напущу! Я…
— Ох, не будь ослом! — воскликнула Амабель. — Это же лучшая мамина корзина! И я даже не спросила, можно ли нам её взять!
— Мы вернём её, — пообещала Гвинет. — Вот пойдём сейчас к мастеру Фримену и попросим его…
— Не отдаст, — буркнул Айво, вытирая пучком травы грязное лицо. — Он нас терпеть не может.
— Тогда пусть ваша матушка попросит, — предложил Гервард.
— Нет! — Амабель чуть не плакала. — Нельзя её просить. Недели не прошло после скандала с ослом и репой миссис Карвер…
Гвинет открыла было рот, спросить, что там произошло с ослом и репой, но потом решила, что объяснение может получиться слишком долгим. Близнецы почти каждую неделю впутывались в разнообразные истории, одна другой скандальнее.
— Значит, придётся все делать самим, — решила Гвинет. В конце концов, вряд ли добыть эту корзину сложнее, чем найти похищенные кости короля Артура!
— Идём же!
Вскоре начался дождь, и друзья совсем приуныли. Когда они вошли в деревню, Рис Фримен уже поджидал их стоя в дверях своей лавки. Толстые губы кривила неприятная улыбка.
— Я знал, что вы здесь пройдёте! — заявил он. — Ну, и что вы скажете в своё оправдание? Напали на моего помощника — каковы! И к тому же кто-то испортил мою лучшую вершу! Готов поспорить, вы-то об этом знаете!
— Мы ничего не знаем о вашей верше, мастер Фримен, — сказал Айво. Гвинет догадывалась, каких усилий ему стоило сохранять вежливый тон. — И мы не нападали на мастера Теллера. Мы случайно в него попали. Можно мы заберём корзину, пожалуйста?
— Нет, нельзя! — отрезал Рис Фримен. — Проваливайте!
— Ну пожалуйста, мастер Фримен! — взмолилась Амабель. Она чуть не плакала от отчаяния. — Вы можете оставить себе все орехи, только разрешите нам забрать корзину! Матушка так рассердится…
— Раньше надо было думать! — отрубил Рис Фримен и захлопнул дверь у них перд носом.
— Ненавижу этого типа! — взорвался Айво. Амабель всхлипнула и вытерла глаза рукавом.
— Придётся рассказать маме.
— Ни за что! — Айво весь трясся от ярости. — Провалиться мне на этом месте, если я не отберу у него корзину! Гвинет, Гервард, вы со мной?
Гвинет с братом переглянулись. Они никогда не любили ни Риса Фримена, ни его неприятного помощника, но сейчас, когда у них столько возни с этими пропавшими костями…
— И чем же мы можем тебе помочь? — спросил Гервард.
— Вернёмся сюда позже, — сказал Айво. — Когда стемнеет. Пролезем как-нибудь внутрь и утащим корзину. Не знаю пока , как, но к вечеру обязательно придумаю. Так вы поможете или нет?
— Конечно, поможем, — ответила Гвинет.
Не оставлять же, в самом деле, друзей в беде! Ох, зря они в это ввязываются…
* * *Вскоре после заката четверо друзей осторожно прокрались к лавке Риса Фримена. На этот раз они прошли позади домов, по узкой тропинке за кустами. Слышно было, как в аббатстве звонит колокол к вечерне.
Айво до сих пор так и не открыл им своего замечательного плана. Гвинет подозревала, что он ничего и не придумал. Как они пролезут в лавку? А если Рис Фримен или Осберт Теллер их поймают, что тогда скажут отец с матерью? При одной мысли об этом ей делалось дурно.
— Айво! — прошептала она.
Айво шёл первым. Сейчас он внимательно вглядывался в темноту сквозь ветви падуба и лишь нетерпеливо отмахнулся, услышав её шёпот.
— Тсс! Там что-то происходит!
Гвинет потихоньку подошла к Айво и выглянула у него из-за плеча. Гервард скорчился рядом с ней, глядя сквозь нижние ветви. Амабель припала к земле и осторожно раздвинула траву.
Лавка мастера Фримена стояла на углу, и со своего наблюдательного пункта друзья могли видеть задний двор и часть бокового проулка. В сгущающихся сумерках Гвинет разглядела тёмный силуэт в конце улицы. Звякнула упряжь.
— Повозка, — прошептала Гвинет.
Из-за угла лавки показался человек с фонарём в поднятой руке. Рис Фримен. Вторая фигура, поменьше, очевидно принадлежала Осберту Теллеру. Они обошли дом и остановились у задней стены, на полдороги к проулку. Послышался скрип и в стене образовался тёмный провал.
— Дверь подвала, — пробормотал Гервард. — Но что они делают?
— Заносят товар, — отозвался Айво шёпотом. — Или выносят. Но почему в такую поздноту?
— Это как раз ясно — не хотят, чтобы их видели, — ответила Амабель. — Что-то затевают…
Рис Фримен и его помощник нырнули в тёмный провал, забрав с собой фонарь. Все погрузилось во тьму. Даже колокол умолк. Гвинет задержала дыхание. Наконец, мастер Фримен появился снова, с большим ящиком в руках.
В ту же минуту в конце улицы что-то шевельнулось, и над повозкой появилась белая призрачная фигура. Гвинет почувствовала, как холодный пот стекает у неё по спине. Рядом судорожно сглотнул Гервард. Негромкий скрип, и белая фигура спрыгнула на землю. Когда она выпрямилась, Гвинет внезапно поняла, кто это, и едва не вскрикнула от изумления.
Ночным посетителем Риса Фримена был не кто иной, как мавританский купец, Вазим Хараб!
Гервард сдавленно ахнул, и ухватился за ветку, чтобы не упасть.
— Тише! — прошипел Айво.
Рис Фримен замер и обернулся туда, где они сидели. Неужели, услышал? Гвинет оцепенела. Но лавочник что-то пробурчал и потащил свой ящик дальше. Взгромоздил его на повозку и отправился обратно, похоже, за новым грузом.
Осберт Теллер с огромным узлом в охапке разминулся с хозяином на полпути к подвалу. Гвинет, как заворожённая, наблюдала, как эти двое снуют к повозке и обратно. Вазим стоял неподвижно.
Наконец, мавританский купец поднял руку:
— Довольно, друг мой, довольно.
Рис Фримен, который как раз шёл за очередным ящиком, остановился и запротестовал:
— Но это же не все! У меня ещё много…
Вазим негромко рассмеялся:
— Больше я не продам. Не хочешь же ты сбить цену, выбросив слишком большую партию? Не волнуйся, мой друг. Я вернусь, и довольно скоро.
Лавочник, ворча, подошёл к мавританцу. Вазим протянул ему небольшой кожаный мешочек и вскарабкался на своё место позади мула. Заскрипели колеса, и фургон растворился в темноте.
Осберт Теллер вылез из подвала с фонарём. Со скрипом закрылась дверь. Две тёмные фигуры скрылись за углом. Наверное, в лавку вернулись…
Оставшиеся в темноте друзья молча смотрели друг на друга.
