Виктория Абзалова - К вопросу о добре и зле
Выехали они раненько, не задерживаясь, поднявшись вместе с хуторскими и их петухами. Деревню, о которой те рассказывали, все же миновать не стали, но зрелище было настолько удручающим, что мысль о ночлеге уже не казалась такой привлекательной. По всему было видно, что люди собирались в такой спешке, что брали только то, что могли унести, забывая под час самое необходимое. Сквозь распахнутые двери и ставни виден был разгром, какого не учинить и самому беспардонному вору. Со столба на подошедшую к покосившейся калитке Гейне зашипел оставленный одичавший кот. Но убегавшие крестьяне побросали не только пожитки и живность. У порога одного из домов они обнаружили останки. Труп разложился уже почти полностью, но даже на костях остались характерные следы, а ключичная кость была попросту перекушена.
Райнарт выпрямился. Похоже, смерть этого бедняги оказалась последней каплей, заставившей жителей в панике оставить дома.
— Ты все-таки хочешь заночевать здесь?
Не вызывало сомнений, что несмотря на мелкий дождик, эльф предпочел бы простой костер. Да и принцесса кажется уже тоже. Однако пока они осматривали деревню, день начал клониться к закату.
— Мы не успеем отойти достаточно далеко, а здесь, по крайней мере, есть где укрыться. Спать нам и так и так не придется.
Руководствуясь какими-то своими соображениями Райнарт выбрал отдельно стоявший домишко на отшибе.
— Хорошо бы здесь ключевой водой вымыть, но времени уже нет. Разведи огонь в очаге, — распорядился он, после того как они с Эледвером выложили из поленьев и другого подходящего горючего материала вокруг дома подобие кольца.
— Райнарт, — принцесса Мелигейна кажется, вполне освоилась с положением дел, и больше не выглядела ни подавленной, ни расстроенной, — Это гончие?
Райнарт молча кивнул, в это время чуть-чуть подтягивая перевязь и проверяя как выходит из ножен бастард.
— Подвизд говорил правильно? Действительно их порождают людские пороки?
И снова надо было отдать ей должное — сам Райнарт, например, пропустил имя патриарха мимо ушей. Точнее не счел нужным запоминать надолго.
— В таком случае, все хоть сколько-нибудь крупные города и поселения были бы ими переполнены, и всякий, кто решился бы выйти на улицу после заката, становился бы готовым покойником, — посмотрев на Гейне, он сжалился и объяснил, — Маги до сих пор спорят о природе таких явлений. Кто-то доказывает, что они к людям не относятся совершенно. Иные полагают, что это воплощенная эманация чьей-то злой воли… Мне вполне достаточно знать, что эта дрянь уязвима для хорошей стали.
— Как это по-геройски! — немного нервно засмеялась принцесса.
— Практика. Это гораздо полезнее, чем знания об основах мироздания.
— Ты лукавишь сейчас, — уверенно заявила Гейне.
Синие глаза ответили заговорщицкой улыбкой.
— Самую малость.
Пронзительный вой, пробирающий до глубины нутра, прервал беседу.
— Пора, — Эледвер поджег их заготовку головней из очага, затем двинулся вдоль, шепча заклинания и ведя ладонью над разгорающимся пламенем.
Подчиняясь ему, огонь вставал неодолимым барьером. Вой, жадный и яростный, повторился снова и снова, и Гейне невольно придвинулась поближе к герою. А потом она увидела это — огромная собака, напоминающая дога, но еще более крупная, с широкой грудью, мощными лапами и тяжелой челюстью. Короткая шерсть имела густой черный цвет, но гончая была прекрасно видна даже в резко упавших глубоких сумерках, благодаря исходившему от нее багровому свечению. К ней присоединилась еще одна, потом еще — с другой стороны…
— Скоро все соберутся, — заметил Райнарт.
Гейне вздрогнула.
— Они не смогут добраться до нас?
— Пока горит огонь — нет, — ответил эльф, и обратился к Райнарту, — кто первый дежурит?
— Давай ты.
Принцесса немного успокоилась, но не надолго. Стоя у окна, она наблюдала за жуткой сворой, со злобным воем беснующейся вокруг барьера. Со внутренней стороны с луком на изготовку бродил эльф, чье появление каждый раз вызывало новый взрыв воя. Уснуть в этом ужасе было невозможно, но вот Райнарт похоже даже задремал, сидя на лавке и опершись спиной на бревенчатую стену. Гейне села напротив, обняв себя руками. Впервые она усомнилась в принятом решении: она и раньше знала, что принцессы выходят за муж по любви только в легендах, так чего она разошлась?
Райнарт уж всяко лучше какого-нибудь поэтического хлыща, а оба претендента на ее руку, бывшие ничуть не хуже всех остальных, давно бы уже забились по углам, наделав в штаны от страха. В конце концов, такая политика Светлого совета проверена веками!
Она еще может повернуть назад, добраться до хутора, наняв там провожатых, и меньше чем через неделю будет в Дейле под надежной охраной магов, думала Гейне, смотря в спину Райнарту, сменяющему Эледвера… Страх исчез незаметно: глядя на этих двоих, словно соревнующихся в невозмутимости, она и не сомневалась, что эта ночь обернется ущербом лишь для потрепанных нервов, но ведь это только начало…
— Райнарт, — Эледвер снова сменивший героя на часах, вернулся в дом, — Огонь гаснет.
— Проклятье!
Райнарт поднялся с лавки, на ходу обнажая меч. Шелест дождя, не прекращавшегося всю ночь, становился все упрямее, переходя в ливень.
— Разве дождь может погасить магический огонь? — с испугом спросила Гейне, тем не менее тоже извлекая шпагу из ножен.
— Магический их не остановил бы. Только живой.
— Я просто поддержал его, что бы он горел дольше.
Эльф и герой ответили одновременно, одновременно становясь по обе стороны от крыльца — Райнарт чуть впереди, Эледвер чуть ближе, сразу же спуская тетиву.
Первая, самая нетерпеливая гончая перемахнула через барьер, и с визгом покатилась по земле, задев пламя, после чего огонь угас окончательно. Следующая попала под меч Райнарта, который моментально развернувшись в пируэте пригвоздил к земле еще одну, четвертая, которой за эти мгновенья удалось подобраться на расстояние прыжка к горлу, оказалась насаженной на шпагу Гейне. Дальше происходившее напоминало кошмар сумасшедшего акробата: дикая пляска спиной к спине, едва успевая вгонять потускневшую сталь в черные тела.
Развернувшись в очередной раз, Гейне увидела, как с широкого замаха Райнарт отсекает голову гончей и с недоверием осознала, что эта кажется была последней.
— Рассвет, — заметил Эледвер, указывая на только еще начинающую светлеть кромку неба, и стал собирать серебряные наконечники: все, что уцелело от его стрел.
Не в силах отвести глаз от выжженных пятен — единственного, что осталось от гончих, Гейне сползла на завалинку, чувствуя, что впервые в жизни может упасть в обморок. Руки у нее дрожали даже не столько от усталости, сколько от все не желавшего уходить нервного напряжения.
