Джеффри Лорд - Жемчуг Кархайма
Блейд, в свою очередь, неплохо относился к прелестному капитану. Нельзя сказать, чтобы он совсем потерял голову, но воспоминания о других женщинах не тревожили его сны, а это было уже много. В конце концов, в длинном списке его побед, среди изящных манекенщиц, величественных королев, юных принцесс, танцовщиц варьете, загадочных жриц, страстных сингапурских баядерок и томных дам лондонского бомонда, предводительница пиратской шайки могла занять лишь весьма скромное место. Он относился к Айоле с искренней симпатией, однако она была для Блейда только мимолетным пристанищем в чужом мире, безопасной гаванью, где он мог бросить якорь на месяц или два. Но показывать этого не стоило. Он знал бешеный нрав своей подруги; хватит малейшего подозрения, чтобы его бренная плоть взлетела на нок-рею галиона или очутилась под его килем. И Блейд правдоподобно и старательно разыгрывал влюбленного, пытаясь не вспоминать о тех, кто был ему по-настоящему дорог. Гралия, его отважная зеленоглазая амазонка… нежная волшебница Аквия… рыжекудрая Зулькия… маленькая отважная Эдара… Увидит ли он их еще раз?.. Эдару — нет, никогда… Даже если Лейтон ухитрится снова послать его на Катраз, он сможет только положить цветы на ее гробницу.
Вздрогнув, Блейд привлек к себе Айолу, теплую, нежную, живую, и, обняв ее за плечи, ласково перебирая роскошные волосы, поинтересовался:
— Разве мы уже не идем в Кархайм, моя красавица?
— С чего ты взял? — Черная Сестра отстранилась, удивленно взглянув на Блейда; в ее бездонных темных глазах еще плавали ночные воспоминания. — Мы будем во владениях старого скопидома Ринвела Кривого через десять или двенадцать дней.
Ринвел Кривой был герцогом Кархайма, одним из богатейших владык на берегах Акрода. Его земли тянулись узкой полосой вдоль извилистого и длинного Кархаймского пролива и на взгляд любого фермера не стоили медного гроша. С юга к ним подступали горы, с севера — пустыня, так что плодородной почвы, по слухам, хватало лишь на два десятка апельсиновых рощ, пастбища да огороды. Однако герцогский род издревле процветал в этой маленькой и скудной земными богатствами стране: пролив был гигантским садком раковин-жемчужниц, и вдобавок рыба в нем плавала неисчислимыми косяками.
— Я взглянул на компас, — произнес Блейд. — Похоже, мы повернули к югу?
— Так ты разбираешься в навигации? — ответила Айола вопросом на вопрос. На губах ее играла улыбка: каждой женщине приятно убедиться, что ее возлюбленный — необыкновенно одаренный человек.
— Я же моряк, хотя и не очень умелый. Когда-то меня обучали и навигации, госпожа моего сердца, — подтвердил Блейд, нимало не покривив душой. Его, как и любого школьника Британии, учили ориентироваться по компасу, а на курсах «Секьюрити Сервис» он научился работать с картами.
Айола отстранилась чуть подальше и с уважительным восхищением взглянула на своего телохранителя. Ну где же еще найдешь такого мужчину? Он был красив и силен, он хранил ее тело ночью и днем, метко стрелял из пушки, дрался, как дьявол, и вдобавок знал навигацию! Она уже начинала подумывать, не выйти ли за него замуж, передав командование наследственным турмом.
Блейд ласково встряхнул девушку и с легким нетерпением напомнил:
— Так в чем же дело, моя рыбка? Идет «Жаворонок» в Кархайм или не идет? Или намечается стоянка?
— Совсем ненадолго, — кивнула головкой Айола. — Мы заглянем вон на тот островок, — обнимая Черного за пояс, она свободной рукой махнула в сторону тучки, которую он заметил раньше. — Это Шардис, неплохое место… Там есть отличные бухточки, можно запастись водой, поохотиться и привести в порядок ритолийскую посудину. Ты же, наверно, заметил, — Айола, как и многие женщины до и после нее, едва ли сомневалась, что любимый мужчина видит и знает все, — что на фрегате не поднять и половины парусов? Снасти можно заменить на ходу, но с рангоутом куда больше возни. Так что дня два простоим у Шардиса.
Теперь Блейд уже без труда разглядел, что тучка является островом. Шардис казался куда больше и приветливей, чем та вулканическая скала, на которой они брали воду в прошлый раз. Его береговая линия тянулась миль на десять, и невысокие холмы в центре весело зеленели под лучами утреннего солнца. По мере того, как «Жаворонок» подходил к живописному островку, покрытому густыми зарослями, которые Блейд, недолго думая, назвал джунглями, открывались все более заманчивые виды: желтая полоса пляжа, русло быстрой речушки, мыс с причудливым утесом, какие-то высокие деревья, похожие на пальмы, и другие, свечой тянувшиеся к небесам, — не то кипарисы, не то пирамидальные тополя. Очаровательное местечко! Блейду оно напомнило Коривалл, и сердце его на миг сжалось.
Галион бросил якорь в двухстах ярдах от песчаного пляжа; тотчас на воду спустили шлюпки, которых на «Жаворонке» было восемь, и они в два приема перевезли почти всю команду на сушу. Ритолийский фрегат встал ближе к берегу — там, где сразу за полосой песка начинался травянистый откос, упиравшийся в лесную опушку. От него тоже отвалили переполненные посудины; сотня ховестаров призовой команды, вооружившись пилами и топорами, была готова взяться за ремонт.
В последней шлюпке переправились Айола, сопровождаемая Баскаром и Черным, а также Ратагом, хмурым не более обычного. Временно он смирился с головокружительным возвышением соперника, столь легко и непринужденно занявшего место в той постели, в которую первый помощник жаждал попасть уже лет пять, еще со времени походов под командой старого Айлата. Блейд полагал, что Ратаг таит злобу, намереваясь выждать удобный случай и отомстить всем сразу — и наглому чужеземцу, и капризной девчонке-капитану, и всему свету — за те неудачи, что преследовали достойнейшего из ховестаров турма «Жаворонка». Впрочем, разведчика это не слишком волновало; он знал, что первым доберется до глотки Ратага — если раньше это не сделает Айола.
Когда шлюпка достигла берега, половина команды, что прибыла раньше, уже разбрелась по окрестностям. Люди радовались возможности ощутить под ногами твердую почву и бросить взгляд на зеленые деревья. Но они не бездельничали, нет! В лесу уже стучали топоры, несколько человек подтаскивали хворост, а три десятка лучников отправились на промысел. Вскоре у реки с чистой прохладной водой запылали костры, и ароматный дымок жаркого потянулся к небу.
После обеда, оставив Баскара отдыхать в тени деревьев, напоминавших кокосовые пальмы, а Ратага — заниматься водой, бочками и новыми стеньгами для фрегата, Айола с Блейдом отправились исследовать островок. Жар полуденного солнца, нещадно палившего на побережье и над океаном, почти не ощущался под раскидистыми густыми ветвями деревьев, опутанных лианами и какими-то вьющимися растениями, чьи цветы источали приятный аромат. Блейд шагал следом за девушкой, проклиная про себя тяжелые и высокие сапоги, которые являлись неизменной частью облачения ховестаров. Впрочем, он понимал, что все неудобства этой допотопной обуви искупаются безопасностью — по крайней мере, ноги в них не пострадают от шипов, колючек и змей, нередко попадавшихся в лесу.
