Светлана Фирсова - Тито
Что будет дальше, вполне понятно. Тито вызовет на разговор сам Директор и в своём страшном убежище-кабинете вытащит из головы Тито все воспоминания и мысли юного мага. Если только Ролевер не сработает быстрее и не сотрёт из сознания мальчика всё лишнее.
Тито громко вздохнул. Ему не хотелось ничего терять из своей памяти. Даже то горькое, что отравляло ему иногда ночной сон кошмаром, он ни за что на свете не отдал бы. Все его мысли должны принадлежать лишь ему и он будет бороться за них до конца. Даже если будет видно, что борьба заранее проиграна.
Юный маг присел в нишу стены, прижавшись спиной к холодному равнодушному ко всему камню. Лицо Тито горело, но мысли находилиь куда в большем беспорядке. Тито провёл ладонью по шрамам на своём лице. Этот жест он всегда использовал, когда старался себя успокоить. Ощущение своего уродства как будто подстёгивало его и делало хладнокровным. И сейчас это подейство-
вало. Он собрался с мыслями и стал думать о том, как ему лучше сейчас поступить. Побежать ли в убежище к Ролеверу или лучше пойти и самому сдаться в жёсткие руки Директору. Однако ни то, ни то его не воодушевляло. Если он сейчас кинется к Ролеверу, за ним смогут проследить и так Тито сделает хуже Магу быстрее. В противном случае, если о убежище Ролевера узнают позже, тот сумеет подготовиться к встрече или убежать. Хотя, как совсем недавно говорил сам Ролевер, он сможет справиться с кем угодно и когда угодно. Но всё же Тито решил не идти к нему.
Второй способ — сдаться. Сдаваться — это значит признавать свою трусость и подлость. А Тито не был ни трусом, ни подлецом. Может, только эгоистом, но не более. Так что и второй способ был решительно отвёргнут. Поэтому юный маг решил прибегнуть к помощи Великих Часов. Если они уже успокоились и не бушуют, конечно.
Тито пришёл к двери своей комнаты и по возможности решительнее открыл дверь.
— Ага! Подлый трус вернулся! Выходи на дуэль, мерзкий магишка!! Я тебя одной стрелкой уложу! Как ты смел бросить своего друга в такую трудную минуту! Как ты мог оставить меня здесь одного в состоянии жуткой депрессии! Да мои нервы ужасно раскачаны, я почти что схожу с ума, а ты шляешься где-то, и даже не думаешь обо мне! Ты ужасный маг! Ты предатель!.. — сразу же обрушились на Тито Часы. От их громкого скрипучего голоса у Тито в голове застучало. Поэтому он едва нашёл в себе силы произнести тихим голосом:
— Дорогие Часы, мне нужна Ваша помощь.
Тирада "мученика" тут же остановилась. Часы тихонько скрипнули маятником и спросили довольно мягким голосом:
— В чём же дело?
Тито удивлённо поднял на них глаза. Он ожидал самых разных реакций на свою просьбу. Но о таком исходе событий даже не смел помышлять.
— Мне нужно как-то научиться скрывать свои мысли от самых сильных магов, — осторожно ответил проситель.
— То есть, от меня? — насмешливо поинтересовались Часы, подмигивая одним болтиком.
— Нет. От Директора.
— Чем же Я могу тебе помочь? Тебе стоит обратиться к более сильным в магии магам. Например к Ролеверу, — вот такого ответа Тито ожидал. Он даже не растерялся и сумел спокойно ответить:
— Я считаю, что мне сумеете помочь в данном случае только вы.
Конечно, Тито думал вовсе не так. Он прекрасно понимал, что ему мог бы помочь и Ролевер и учитель Практической магии. Но только к первому идти нельзя, а второму никак не получится объяснить, почему это вдруг понадобилось Тито. Была ещё, конечно, и библиотека, но не всегда можно научиться чему-то от книг. Также Тито понимал, что всеведущие Часы спокойно считывают с его души все помыслы и что фраза, обронённая Тито никак не могла их обмануть. Но Тито также знал, что Часы ему помогут. И не от того, что они к нему искренне привязались, а от того, что они слишком сильно любят Ролевера Волориба.
— Я помогу, но сумеешь ли ты быть послушным учеником? Тем более, что тебе придётся учиться скрывать себя истинного всего за один день, — с непонятной интонацией заметили Часы.
— Я буду стараться. И я не отступлю, — твёрдо ответил Тито.
— Тогда собери всю свою волю и твёрдость мужчины, если это есть в тебе… В чём я слегка сомневаюсь, и готовься стать учеником непомерно требовательного учителя, — ехидно проворчали Часы.
И начался урок, от которого зависело несколько жизней. Часы действительно оказались претребовательнейшим учителем. Тито однако оказался наипослушнейшимся учеником и потому дело у них продвигалось хоть и медленно, но с толком.
— Чтобы научиться скрывать свои мысли нужно прежде всего научиться держать себя. В тебе есть зачатки этого свойства. А я уверен, что смогу хорошенько развить их. Второе — тебе нужно уметь представлять ясную преграду между тобой и остальным миром. Я вижу, что и это есть в тебе. И это развито в тебе уже сейчас сильно. Третье — очень важное, ты должен думать так, как хочется думать тебе, ты не должен следовать никаким правилам или законам речи. Ты просто должен следовать своей сущности. Вот этого в тебе нет и, я уверен, именно сделать такую перемену в себе будет для тебя наиболее сложным. Четвёртое — ты должен уметь верить в свои мысли, чувства, эмоции и слова, будь это как правдой так и ложью одинаково. Пятое — пока что, последнее. Ты обязан взять частичку своей магии и, как клеем вклеить с первого по четвёртого себе в душу, навсегда запомнив это и следуя этому. Когда вклеишь, то продолжим далее. Пока что сам попробуй следовать моим словам… Если ты их запомнил, болван! Учти, я на это надеюсь, а если не запомнил — пеняй на себя!
Тито, к счастью, вник в каждое слово Учителя и потому не накликал на себя гнев сего. Также Тито удалось выполнить с первого по пятый пункты, почти спокойно и почти не психуя… Не считая разлетевшихся по комнате тетрадей и вспыхнувшей мусорной корзины, когда он усердно пытался полностью следовать языку своей сущности.
Как оказалось, это были лишь цветочки, а ягодки впереди. Причём ягодки оказались такими зелёными и ядовитыми, что Тито почувствовал себя последним существом на Земле. В последущие часы Часы описывали Тито ещё 255 пунктов, выполнить которые было самым главным, как сказал Учитель.
В этот день Тито остался без ужина, в этот день он всю ночь не спал, если не считать минуты, когда он лёг в кровать, чтобы смотритель не заподозрил ничего. И всю ночь он следовал пунктам.
Уже где-то за час до того, как всем нормальным школьникам следовало вставать после сладких сновидений, наш ненормальный Тито, на гране нервного срыва закончил пункты.
— Молодец, ты впитал в себя всё, что нужно было, как губка… А вот почему ты выглядишь как губка, я не знаю. Какой-то обвисший, кажешься мягким и бесхребетным. Ба! Неужели наш мальчик устал? — вопросили Часы.
