Анатолий Хохлов - Связующая Нить. Книга 3
Кано остановился, взмахнул руками и представил, как на пути удирающей златовласой балбески появляется большое и мягкое одеяло. Представил и услышал громкий «вяк» с нотками мяуканья, когда Кицунэ со всего маху влетела в возникшее из небытия одеяло и, запутавшись в нем, повалилась на землю.
— Попалась! — Кано мгновенно оседлал барахтающуюся в одеяле подругу и прижал ее к земле. — Я что тебе говорил? От меня не сбежишь!
Мальчишка поднял край одеяла, пытаясь освободить девчонку, и оттуда, словно всполох золотого огня, выскочила большая пушистая лисица. Одежда, сброшенная оборотницей, расплывалась быстро истаивающим бесплотным туманом. Кицунэ хихикнула и, смешно тявкнув на удивленного принца, задала стрекача в непонятно откуда взявшиеся кусты.
— Ах ты… — Кано метнулся за ней, сделал пару шагов, раздвинул кусты руками и вдруг оказался на краю впадины в земле, усеянной множеством замшелых валунов. Озерцо в центре искрилось в солнечном свете, несколько бабочек порхали над ним, опускаясь к самой воде и снова взмывая вверх. Лес, темный и таинственный, не тронутый людским вмешательством, возвышался вокруг неприступной стеной. Золотая лиса, склонившись у берега озерца, быстрыми движениями языка лакала воду. Одно движение, и она, обернувшись к человеку, вдруг растворилась в воздухе золотистой дымкой.
— Пытаешься поймать меня, Кано-кун? — прошелестел ветер в кронах деревьев. — Но разве можно ухватить мечту за хвостик? Разве можно грубой силой удержать при себе Кицунэ? Ты не поймаешь меня… не догонишь… не коснешься.
— Конечно, если ты будешь жульничать! Это ведь сон, и ты нарочно придала себе скорости и ловкости, да еще и исчезаешь! Попробуй-ка убеги от меня в реальности!
— Но мы сейчас не там… посмотри, что это здесь, у воды?
Кано склонился вперед и устремил все свое внимание на берег озерца. Кицунэ только этого и ждала.
— Попался!!! — девчонка с пушистыми ушами и золотистым хвостом возникла за спиной Кано и прыгнула ему на шею.
Мальчишка пригнулся, уклоняясь, но руки оборотницы ухватили его за плечи и, потеряв равновесие, оба подростка кувыркнулись вниз со склона.
Они покатились по земле и траве, Кицунэ визжала и хохотала, изо всех своих сил пытаясь отбиться от сына самураев, который ухватил верткую хулиганку и больше не намеревался ее упускать. Точно такая же борьба началась бы, если бы рыбаку удалось поймать руками речного вьюна. От кого-нибудь послабее Кицунэ бы точно отбилась, но Кано не был обычным противником и, перехватывая управление гендзюцу, не оставил противнице даже возможности жульничать.
— Ой-ой-ой! — голосила Кицунэ, не забывая молотить кулачками в грудь мальчишке. — Пусти, злыдень, а то сейчас ка-а-ак…
— Что «как»? — ехидно осведомился Кано, крепче сжимая ее плечи.
— Ничего, — Кицунэ стушевалась. — А чего ты?
— А ты чего?
— А что я?
— А ничего! — Кано рассмеялся над содержательностью диалога. — Ну, лисица, поняла, кто сильнее?
— А кто сильнее? Ты просто меня поймал! Да еще и обманом! Сделал вид, что отвлекся! Я все равно сильная, ловкая, хитрая и быстрая!
— Да ну? — Кано сжал хватку еще крепче.
— Ой-ой-ой! С ума сошел? Синяки останутся! Я же хрупкая и нежная, нельзя так со мной!
— Тогда признавай свое поражение.
— Ни за что… ой-ой-ой! Пусти, дурак! Больно же! Признаю! Признаю поражение! Сдаюсь!
— То-то же, — Кано разжал хватку, а Кицунэ, тотчас вскочив на ноги, показала ему язык.
— Обманула, обманула! Это же гендзюцу, я все равно не чувствую боли!
— Ну, держись! — мальчишка, раззадоренный, вскочил на ноги, и двое детей начали кружить по берегу озерца, причем Кицунэ не упускала возможности зачерпнуть воды и плеснуть ею на своего преследователя.
Эта игра продолжалась довольно долго, Кано несколько раз нарочно позволял девчонке улизнуть, чтобы была возможность еще немного за ней побегать. Усталости, как и боли, в гендзюцу Кицунэ не было, но после одной из таких «пощад» маленькая оборотница заметила поддавки. Она вдруг остановилась и нарочно позволила Кано себя схватить.
— Ты быстрее меня и сильнее, Кано-кун, — сказала она. — И можешь блокировать изменения в гендзюцу. У меня нет шансов против тебя. Я признаю твою победу.
— Что это ты так вдруг?
— Просто хочу показать тебе кое-что еще, Кано-кун, а ты мешаешь мне изменить мир.
Кано заинтересованно посмотрел на нее и снял свое влияние.
Кицунэ не медлила ни секунды.
Все вокруг завертелось в бешеном вихре, и через мгновение Кано очутился в большом зале с огромными окнами, за которыми виднелся украшенный светом фонарей парк и ясное ночное небо. Звездное небо изображали картины на куполообразном потолке зала, и эти звезды, словно в воде, отражались на мраморе пола. Отражались? Нет, это был лишь искусный мозаичный рисунок, построенный так, чтобы казаться отражением.
— Красиво, правда? — прозвучал голос Кицунэ, и Кано оглянулся, увидев стоящую рядом юную девушку в ало-золотом, с явным преобладанием золота, платье. — Это звездный зал императорского дворца, разрушенного в самом начале эпохи Войн. Увлеченные культурой Давних, наши предки интересовались не только их технологией, но и архитектурой, литературой, музыкой и… танцами. Ты когда-нибудь танцевал раньше, Кано-кун? — Кицунэ сделала шаг вперед и, приблизившись к мальчишке, положила руки ему на плечи. — Едва ли, ведь для настоящего танца обязательно нужна девушка. Обними меня за талию.
— Что ты задумала? Это какая-то игра?
— Можно и так сказать. — Кицунэ сама взяла Кано за руки и заставила себя обнять. — Это мой подарок тебе, победившему и взявшему меня в плен. Просто расслабься и делай как я. Не беспокойся, я тоже совершенно не умею танцевать, и сейчас мы будем учиться вместе.
Зазвучала плавная, красивая мелодия. Кицунэ, однажды видевшая видеозапись конкурса бальных танцев, вплела действие в свою иллюзию, и вокруг них с Кано закружились полупрозрачные, легкие видения танцующих дам и кавалеров.
— Возьми меня за руку, Кано-кун, — шепнула Кицунэ. — И-и-и… шаг влево, шаг вправо, поворот, еще поворот…
Со стороны их танец мог показаться неуклюжим, но некому было делать замечания или смеяться. Двое детей, играя в танцы на балу, развлекались как могли. Кано любовался своей партнершей и чувствовал во всем теле сладкое томление. Касаться Кицунэ, видеть ее, слышать ее голос было необычайно приятно. Мальчишка легко сдавался во власть лисьих чар, мечтая лишь о том, чтобы волшебство не заканчивалось, чтобы Кицунэ, игривая лиса, отныне всегда была рядом с ним.
Кицунэ видела это и млела от счастья.
