Владимир Мясоедов - Растущий лес
— Что-то ты недоговариваешь, — не поверил уже не раз слышанной истории гном.
— Я рассказал тебе все, что помню, — активно запротестовал архимаг.
Тем более это было правдой. Почти. Эльф помнил еще кое-что. Вкус священного паука, великого дара богини своим жрицам, взращенного самой Ллос на собственной крови. И вкус самих жриц. Именно этот букет он тогда пытался заглушить булочкой. Правда, была одна неувязка. Судя по рассказам очевидцев, видевших это существо еще до визита Келеэля в храм, тварь была мало того что до краев наполнена магией, так еще и габаритами слегка превосходила пещерного дракона. А остался от нее только выскобленный до блеска панцирь и пара обглоданных лапок. От погибших жриц, которых было немало, еще меньше осталось. В одиночку эльф сожрать бы столько не смог даже за месяц. Но кто ему тогда помогал? Может, те… чешуйчатые? Но, ради всех богов и демонов, с кем же он тогда… гм…
Потом, когда окончательно пришел в себя и поправил подорванное эманациями Хаоса и экстремальными развлечениями здоровье, Келеэль пытался понять, кого и где ему удалось подцепить, но ни в родном мире, ни в окрестных никого подходящего под признаки, что запомнило совсем нездоровое на тот момент сознание архимага, не нашлось. Слишком далеко он забраться тоже не мог, не успел бы вернуться. Вывод напрашивался только один. Частицы Хаоса, проникшие в чародея, на какое-то время утянули его в свою стихию с ее пугающими и причудливыми обитателями. Волшебник пробовал повторить эксперимент, но в мелких дозах эманации такого воздействия не оказывали, а расчеты по крупным порциям энергии показывали равновеликую возможность просто сойти с ума, умереть и стать на время существом, отличным от эльфа по составу наполняющих ауру энергий. То есть то, чего хотел добиться архимаг, наступало лишь в одной трети, а две оставшиеся приходились на фатальную неудачу. Так рисковать чародей не хотел, а потому поиски своих… гм… знакомых пришлось оставить. До лучших времен. Которые сейчас, спустя четыре тысячи лет, так и не наступили.
— Смотри, — вдруг отвлек эльфа от воспоминаний Протоклис. — Кажется, начинается! Ну, сейчас эта дроу узнает, чем чревата непочтительность к своему мужу!
Архимаг перевел взгляд на изображение, создаваемое его магией, и пренебрежительно фыркнул. Подобную картину ему уже случалось наблюдать… пару раз.
Темная эльфийка держалась за свою челюсть и громко стонала, раскачиваясь из стороны в сторону и не обращая внимания на всполошившихся хозяев пещеры. Наконец она вздрогнула и с особо пронзительным звуком выплюнула прямо на пол что-то маленькое и окровавленное. А потом еще и еще.
— Зубы? — пораженно ахнула Настя. — Это еще что за суперкариес?! А ну всем отойти, вдруг заразно. Мих! Чего там тебе твои духи говорят?!
— Чего-то тут не так, — ошеломленно ответил шаман. — Но что именно, не пойму…
— Кара… — простонала дроу, сплевывая на пол кровь. — Это кара! Та сила, которой наделил меня тот проклятый гном, это она сделала!
— Но за что? — удивился Серый. — Ты же ничего не делала!
— За… — дроу замерла и прислушалась к чему-то внутри себя, — за… за то, что осмелилась перечить мужу!
В голосе ее слышался даже не страх. Ужас.
— Она что, не в курсе ваших обычаев? — повернулся к старому приятелю Келеэль. — Темные эльфы и гномы — ближайшие соседи и регулярно воюют друг с другом!
— У дроу матриархат, подкрепленный магией, у нас патриархат, подкрепленный ею же, — пожал плечами Протоклис. — Естественно, старшие жрицы знают, что женщины нашего народа не могут перечить мужу. Если, конечно, не хотят получить за это наказание от высших сил. Оно, конечно, не всегда находит строптивицу, но если уж служитель бога, особенно вроде меня, попросит особо приглядывать за кем-то… Знаешь, после пары десятков зубов, ну, может, нескольких переломов любая склочница становится шелковой. Жрицы Ллос, естественно, стараются не распространять подобную, с их точки зрения, ересь. Так что незнание этой молодой дурочкой наших укладов вполне понятно.
— Все-таки ваш бог чересчур суров к женщинам, особенно замужним, — укорил старого приятеля Келеэль, наблюдая, как Настя тащит из своих запасов обезболивающий настой для пострадавшей. — А потом еще удивляетесь, с чего о вашей расе такие глупые слухи ходят, мол, из камня рождаетесь… Да скорее эльфийка голышом через человеческий город пройдет, чем гнома из родного дома нос на улицу высунет.
— Возможно, — уклончиво ответил Протоклис. — У него есть на то причины… И, кстати, подобное сравнение отнюдь не в пользу твоих соотечественников. Нашим женщинам, по крайней мере, такая затея и в голову никогда не придет…
Но распространяться дальше не стал.
— Смотрите, он шевелится! — отвлекла всеобщее внимание от дроу Шура, заметив, что Азриэль слегка поменял позу.
— Скоро очнется, — решил Семен. — Кстати, Мих, а куда вы с Келеэлем задевали остальных военнопленных?
— Он их себе забрал, — пожал плечами шаман. — Сказал, что нечего нам мудрить, придумывая объяснения их цвету кожи. Сам все сделает как надо, и даже наследственность изменит, чтобы дети рождались не черными, а белыми.
— Тогда уж полосатыми, — хохотнул Серый и в качестве подтверждения собственных слов закатал рукава одежды. Разница между светлыми участками кожи, обычно прикрытыми тканью, и темными, подставленными беспощадному пустынному солнцу, была весьма заметной. — Может, проще было не их мелировать, а нас генетически активным гуталином намазать? Хотя можно и без него обойтись. Неделя солнечных ванн в нашем климате, и без всякого грима сойдешь за чернокожего.
— Не пори ерунды, — посоветовал Михаэль. — Светлых эльфов тут не любят, но побаиваются. А темных панически боятся, причем так, что уничтожают сразу при обнаружении. Исключений, как я понял из книг, нет вообще. Кстати, дроу, тебе тоже предстоит посветлеть… не кармически, так хоть телесно. Завтра зайдет Келеэль, попрошу его тебя перекрасить.
— Не надо! — попросила его темная, вжавшись в кресло. Судя по всему, при имени пятитысячелетнего эльфа ей сразу вспоминалась их недолгая беседа, закончившаяся для нее замужеством и фактически магическим поводком, который держал в своей руке человек.
— Ну-ну, я понимаю, что ты боишься, но он тебя не съест, — успокоил ее шаман. — И даже не покусает. Я не позволю.
Келеэль, который мысленно обдумывал именно такой вариант запугивания дроу (ну не любил он темных эльфов, не любил, да к тому же был совсем не против поддержать свою сомнительную славу подобной скандальной выходкой), подавился воздухом и мысленно в который раз помянул недобрым словом оракулов. Нет, ну вот как с ними работать? Они же все подлянки, приготовленные для них и их ближайшего окружения, знают наперед!
