Галина Ли - Эндана
Городская стража сбилась с ног, царица подключила службу тайного сыска, но безрезультатно. Более того, вчера исчезла со своего боевого поста представитель этой самой службы, опытная шпионка и очень красивая девушка. Следов сопротивления, как и в других случаях, не обнаружили. Теперь ясно почему: в похищениях участвовал маг.
Это тоже удивляло, ведь маги настолько редки, что их знания ценятся на вес золота. Не каждый правитель мог похвастаться магом у себя на службе, а тут – преступники.
Зато стало понятно, почему Верховная жрица вопреки здравому смыслу выбрала на роль живца высокородную заложницу, поставив под угрозу мирные отношения с соседями.
У девчонки, оказывается, невосприимчивость к магии!
Маг-похититель, швырнув заклинанием вслед убегающему ребенку, задел пару людей, но с девочки заклинание скатилось как с гуся вода. А те несчастные до сих пор в невменяемом состоянии лежат в храмовой больнице.
Храбрая девочка: вчера, выслушав предложение жрицы, сразу согласилась, а сегодня обвела преступников вокруг пальца, удрала, не вызвав подозрений, и очень точно описала преследователей. Они небось и не догадались, что ребенок их запомнил. Вот только завтра будет еще опаснее, уж больно лакомый кусочек энданка для похитителей, просто так не отстанут. Как же ее защитить?
Тирас в задумчивости пожевал губами. Хорошо, если у жрицы получится за ночь сделать охранные амулеты, а если нет? Ведь тогда и стража не поможет!
Предмет раздумий воина, удобно устроившись за столом, жадно уничтожал поздний обед. Девочка сияла от удовольствия: наконец-то свобода, наконец-то приключения! Она сидела на высоком стуле, по-детски поджав одну ногу и болтая в воздухе второй, вскоре, правда, спохватилась и степенно замерла.
– Вот что, девонька, ты как, собак боишься? – наконец решился Тирас.
Девочка в ответ в недоумении захлопала ресницами, а потом хихикнула.
Пожилой воин спохватился:
– И правда, смешно. У тебя даже грифоны в друзьях ходят, а я о собаках. – Мужчина протянул ей узкий серебряный свисток. – На, держи. Пойдем на улицу, опробуешь.
Они вышли во двор, и девочка с силой дунула в подарок. Однако ничего не услышала – свисток молчал. Леа уже хотела дунуть еще раз, но тут из-за угла дома выбежала огромная собака.
– Это Смелый – мой друг и верный товарищ. – Воин почесал ластившегося к нему пса между ушей. – Свиста не жди, человеческое ухо его не слышит, но Смелый обязательно прибежит. Он будет рядом со мной, неподалеку. Если тебе покажется опасно – свисти не раздумывая. Смелый – пес умный, просто так бросаться не станет, но за тобой приглядит. – Тирас потрепал большие уши собаки и приказал: – Ну, давай, знакомься!
Леа протянула руку к псу, тот обнюхал ее, запоминая запах, и повернулся боком, приглашая себя погладить.
– Вот и славно, – улыбнулся начальник городской стражи, глядя на то, как принцесса почесывает пса, закатившего от удовольствия глаза, – а теперь всем спать! Завтра день тяжелый будет.
Спать девочке не хотелось, и она выпросила разрешение немного поваляться на плоской крыше дома. Лежа на спине и разглядывая медленно плывущие розово-лиловые от закатного солнца облака, Леа размышляла…
О том, какая странная все-таки штука жизнь, постоянно преподносит сюрпризы и неожиданности. О том, как будет здорово поймать этих гадов и как жаль, что Гуалата осталась в школе – уж вдвоем-то они бы их обязательно схватили. О том, что Смелый – очень умная собака и так забавно умеет улыбаться. Вот только о том, что приключение может плохо для нее закончиться, у девочки даже в мыслях не мелькнуло.
Так, незаметно для себя, принцесса заснула и не почувствовала, как отнес ее в кровать пожилой воин. Девочка спала, и ей снились улыбающиеся собаки, крылатые грифоны, мелкие белые горные мышки бьёли и еще какая-то веселая ерунда.
* * *Утреннее солнце едва успело вынырнуть из-за крыш невысоких домов, а почтенный гном Р’Омус – разложить товар, как явился зевающий во весь рот мальчишка. Он, поздоровавшись, уселся на свободную скамейку рядом с гномом.
По еще пустому торговому ряду утренний ветер гонял пыль, закручивая маленькие смерчи. Он разметал кудри ребенка, и под лучами солнца блеснула золотая сережка в его ухе.
Гном подслеповато сощурился, приглядываясь, а затем ахнул:
– Это откуда у тебя, малец, такая вещица?!
Мальчик хмуро пригладил волосы, пряча украшение:
– Подарили.
Р’Омус недоверчиво покачал головой:
– Ты хоть знаешь, что носишь? Это серьга не руками людей или гномов сделана! Уж мне ли не отличить! Ее выковал в подземном горниле бог кузнечного дела Горс! Да будет вечно стучать его молот.
Мальчик хитро прищурился:
– А я и не говорил, что мне ее человек подарил!
Гном некоторое время ошарашенно молчал, а потом громко расхохотался.
– Ты, конечно, Леонард, парень не промах, – сказал он, вытирая выступившие от смеха слезы, – но не до такой степени, чтобы с нашими богами дружиться!
Мальчик стал серьезным:
– А я и не говорил, что это был ваш бог.
Оружейник замолк, не зная – обидеться или посмеяться над нахальным сорванцом, а может и вовсе – поверить. Ведь такую вещь может носить лишь тот, кому она предназначена.
Неизвестно, сколько бы еще размышлял почтенный торговец над этой неразрешимой загадкой, но тут перед прилавком выросла тень.
Р’Омус поднял глаза и нахмурился. Стоящий напротив мужчина ему не понравился, несмотря на богатую одежду. Что-то противное было в липком, беспокойном взгляде, в заискивающей кривой ухмылке.
– Иди себе мимо, уважаемый. – Гном, недобро сверкнув глазами, положил руку на прислоненный к прилавку боевой топор.
Оружейник видел, как незнакомец алчно рассматривает мальчишку. Ох, как не нравился Р’Омусу этот взгляд… Не принято ни у гномов, ни у людей так жадно рассматривать чужих детей. За это недолго кулаком промеж глаз схлопотать, а то и не кулаком… а чем-нибудь потяжелее.
Что за человек? Какого он роду-племени? Непонятно. А уж чем на жизнь зарабатывает и вовсе спрашивать не стоит, без вопросов видно – нечестным путем.
Мальчик между тем беспечно гонял из одного угла губ в другой серебряную свистульку, нисколько не интересуясь происходящим вокруг, – он снова ушел в созерцание разложенного оружия, обнаружив что-то интересное.
А оружейник, не спускавший глаз с незнакомца, окончательно уверовал в недобрые намерения мужчины, когда увидел подкатившую повозку с высокими бортами и двух мордоворотов с откровенно бандитскими рожами.
Взмахнул топором честный оружейник, намереваясь отогнать прочь незнакомцев, но не успел: замер, обездвиженный заклинанием.
