Елизавета Дворецкая - Как огонь от огня
В самом деле: имена из сказок про сестрицу Аленушку, братца Иванушку или Василису Премудрую настолько слиты в нашем сознании с «родной стариной», что воспринимаются как нечто исконное, коренное. Не только моя бабушка, но и многие известные писатели не могут взять в толк, что когда-то очень давно, до принятия Русью христианства и укоренения его в народном сознании, наши предки этих имен не знали. И действуют под пером романистов в IX или X веке славянские девушки по имени Настя и Алена, мужчины Марко и Микула; Кузьма, Прохор, Мирон и прочие «старинные» имена спасают многих авторов, которым надо как-то называть героев! До смешного доходило: одна древнерусская княжна, жившая даже раньше Аскольда и Дира, якобы носила имя Равула, которое, конечно, очень красиво, но по происхождению – древнееврейское, мужское и означает «стряпчий, крючкотвор».
В поисках же исторического колорита активно используются имена из ранних частей летописей и из былин – но их там не так уж и много. Дошло до возникновения теории, будто женщины в Древней Руси вообще не имели личных имен, поскольку одни из упомянутого набора (Рогнеда, Малфрида, Ольга) являются заимствованными у скандинавов, а другие (Предслава) якобы служили княжескими титулами. И кочевали десятилетиями из романа в роман Ольга и Вадим, Любава и Путята, Изяслав и Малуша – притом почти всегда без учета общественного положения носителя, так что высокие княжеские имена с корнями «слава» и «мир» доставались кузнецам и рыбакам, которые в исторической действительности едва ли имели на них право. Откроешь иную книгу, а там все имена знакомые, хоть здоровайся. А ведь роман – не трамвай, по рельсам ездить не предназначен. Некоторые же авторы делают еще проще – привыкнув к «бессмысленности» собственного имени, и для древнерусских героев подбирают в качестве имен бессмысленные сочетания звуков. Неоправданность, мягко говоря, этого пути объяснять не надо.
Кстати, ситуация с именами русского народа, привычная для нас, на самом деле является парадоксальной. Представители многих народов, принимая христианство, сохраняли после крещения свои исконные имена и их же давали детям. У современных скандинавов, например, большинство имен – Бьерн, Сигурд, Эрик, Арне, Астрид, Ингрид, Улав и многие другие – древнегерманского происхождения и имеют смысл для самих носителей. То же у немцев, у западных славян. Только наши дорогие предки при государственном крещении поддались своей дурацкой склонности принимать чужое, начисто отвергая свое, даже не задумываясь, а чем это чужое лучше. На сегодняшний день у русских в реальном обиходе сохранилось всего несколько мужских княжеских имен славянского происхождения (Владимир, Святослав) и ни одного женского. (Имя «Светлана» придумано Жуковским, имя «Людмила» принадлежало чешской княгине и попало к нам через те же святцы. Троица «Вера», «Надежда» и «Любовь» являются переводом греческих имен святых, то есть тоже, по сути, заимствованы. Однако, спасибо и на том!) И если через три тысячи лет будущие исследователи попытаются установить происхождение русского народа, основываясь на его именах, то нас причислят к древним евреям со значительной примесью древних греков и римлян, небольшой – скандинавов и ничтожной – славян. Ибо абсолютное большинство наших «русских» имен по происхождению древнееврейские (включая «самого русского» Ивана), древнегреческого, латинского или древнескандинавского происхождения (Олег, Ольга, Игорь).
Значение наших имен – открытие для нас. Иной раз открытием является сам факт, что у имени есть значение, что оно не просто набор звуков, предназначенный отличать нас от соседей, что Николай означает «победитель народов» (что еще неплохо), Павел – «малыш» (что уже обидней), а Дмитрий – «посвященный Деметре» (что вызывает законное недоумение, при чем здесь Деметра и вообще кто она такая?).
Однако преобладание иноязычных имен – это еще полбеды. Если бы мы в полной мере использовали хотя бы те возможности, которые предоставляют те же святцы! Но у нас в ходу всего по десятку имен для каждого пола! В любом коллективе из десяти женщин обязательно будут Елена, Марина, Светлана, Ирина, Ольга, Наталья, Татьяна – и не по одной! Вспомните свой класс, группу, отдел – сами убедитесь. Стандартизация мышления – страшная вещь.
А между тем имя как грамматическая категория предназначено как раз для выделения одного человека из всех прочих. С точки зрения науки личное имя не имеет множественного числа. В свое время на занятиях в институте меня это позабавило – с точки зрения грамматики нельзя сказать: «На скамейке сидели три Лены» потому что «Лена» может быть только одна. А две другие – жертвы убогой фантазии родителей. Выбирают привычное. А ведь ничего ужасного в непривычном нет. Привычка – дело времени, и не слишком долгого. Имена Олег и Игорь вошли в употребление в XX веке и теперь входят в десятку самых распространенных. А могли бы вместо Олега и Игоря попасть Аскольд и Рюрик – у всех четырех имен совершенно одинаковое происхождение (скандинавское), близкие значения, одно и то же время бытования и даже исторический контекст.
Общеизвестно, что имя влияет на судьбу, и неприятно звучащее или слишком распространенное (как бы отрицающее вашу индивидуальность) имя может стать для человека источником постоянных неприятностей, вплоть до душевной болезни. Я никого не призываю «ломать традиции» и «возвращаться к корням». Я просто прошу: задумайтесь, а надо ли с первых дней жизни вталкивать нового, неповторимого человека в толпу одинаковых и посвящать его чужим богам?
Правда, понятия об оригинальности у каждого свои. Однажды, когда данная книга и читаемая вами статья уже были несколько раз изданы, мне написала молодая женщина, не оставшаяся равнодушной ко всем этим доводам. Она писала, что статья об именах заставила ее задуматься и что, когда у них с мужем родился сын, было решено назвать его как-нибудь оригинально и по-древнерусски. У меня замерло сердце – неужели на свет появился Огнеяр? Но нет, так далеко дело не зашло, и мальчика назвали Всеволодом. И то, как писала моя корреспондентка, некоторые родственники их не поняли. А мне вспомнился один молодой человек из нашего исторического клуба, которого зовут как раз Всеволодом. Когда у него, тоже недавно, родился сын, он назвал его Радимом. Но это ведь исторический клуб, где у каждого есть второе, клубное, имя, по происхождению древнерусское, и люди там привыкли называть друг друга – Тур, Лебедь, Нежана, Заря, Велемир, Добробой, Ветер, Велеса, Огнезор… И оказалось, что если немного привыкнуть, то ничего ужасного в таких именах нет. Все дело в привычке.
