Галина Романова - Двое из Холмогорья
Сегодняшний доклад, то есть весь вчерашний день, был относительно спокойным — всего из двух мест поступили сообщения о Белой лошади, да Черный конь унес девушку накануне свадьбы. Нет, были сообщения о том, что одного графа терроризирует призрак ребенка, которого тот заживо замуровал в подвале, поскольку графиня родила его не от законного мужа, а от кого-то постороннего. Несчастная была до сих пор жива — за нее вступилась родня, и ее всего-навсего выслали на какой-то остров. Но младенец, плод греха, был умерщвлен и с тех пор мстил своему убийце. Граф, видите ли, избавившись от законной жены, попытался пытать счастья с незаконной, возвел в сан графини свою любовницу, так призрак-утбурд, дух убитого младенца, ополчился на новую графиню и тут же стал причиной двух ее выкидышей, не считая мелких неприятностей. Посланный на помощь рыцарь-щитоносец ничего не смог сделать. Даже перезахоронение ребенка на семейном кладбище не дало результатов. Утбурд безмолвствовал ровно сорок дней, а потом принялся за старое.
Да что провинция! Даже в самом королевском дворце, даже в самом Ордене Щитоносцев…
— Читать? — угадал мысли магистра сэр Бравлин.
— Не надо. Это я знаю и так.
— Тогда все! — Рыцарь свернул пергамент.
— Что говорят братья провидцы?
Вопрос был не праздный. С тех пор как участились случаи проявления потусторонних сил, брать япровидцы, особое отделение Ордена, работали не покладая рук, пытаясь как-то систематизировать или хотя бы объяснить происшествия. Но пока им удалось выяснить одно: никакой системы в происходящем нет. События случались независимо друг от друга, предсказать их не было возможности, каждый день полнился сюрпризами.
— Как всегда, ничего особенного, — пожал плечами сэр Бравлин. — Утверждают, что у них мало фактов.
— У них всегда мало фактов!
— Они говорят, что все это началось слишком внезапно! Вот если бы им были доступны сведения за несколько лет… хотя бы года за три-четыре, можно было бы строить прогнозы.
— Но у нас может не быть этих трех-четырех лет! — резко выпрямился сэр Годован. — Скажите, что я жду… Я жду брата Ксенира! Пусть зайдет ко мне как можно скорее! Керагаст!
Прекрасный юноша возник в дверях. Он успел снять верхнюю одежду и остался в тунике, поверх которой был наспех наброшен легкий форменный плащ рыцарей-щитоносцев. Плащ, состоящий из двух полос, скрепленных на плечах фибулами, был перетянут в талии поясом, на поясе висел меч, от чего фигура юноши казалась еще более стройной и какой-то женственной. Настолько женственной, что сэр Годован тут же дал себе зарок возобновить отношения с графиней Иридой, которую не видел уже больше месяца. Он прямо сегодня пошлет к ней гонца с просьбой о встрече!
— Милорд? — улыбнулся Керагаст.
— Вот что, мальчик. Ты сейчас же передашь брату Ксениру, что я желаю его видеть, причем немедленно. Заодно отправь графине Ириде Онновар Синеглазой три красные розы, перевязанные синей лентой. Понятно?
— Да, милорд! — кивнул юноша и вышел.
— А вы, сэр Бравлин, можете быть свободны, — дождавшись, пока за молодым рыцарем закроется дверь, сказал сэр Годован. — Да, кстати! Его величество только что передал под наш особый контроль дело о его кузене Лейре Косоглазом. Заготовьте указ, размножьте его и отправьте во все крупные города, дабы этому человеку не просто не мешали, но всячески способствовали как можно быстрее добраться до королевского дворца.
ГЛАВА ПЯТАЯ
Не успел Терри опомниться, как оказался в подземелье. Оно было совершенно таким же, как и в его родном замке, который он сверху донизу излазил в далеком детстве. В подземелье таились мрачные каменные камеры, свет в них попадал только через крошечные щелки под потолком; струились узкие сырые коридоры, таились тесные норы, в которых заключенный мог либо сидеть, либо лежать, но только не стоять в полный рост, разогнувшись и выпрямившись. Земляной пол пропитался застарелыми испражнениями, в ржавых цепях застряли кости замученных жертв. Тут были даже свои призраки, завывавшие по ночам на разные голоса. В подземелье пахло страданием, болью, грязными телами, землей и плесенью. В общем, молодой человек почувствовал себя как дома, с той только разницей, что на сей раз он не мог в любой момент открыть камеру и выйти подышать свежим воздухом.
Хотя что это мы! Конечно, он мог это сделать, иначе какой из него маг? Ни цепи, которыми его заботливо прикрепили к стене, ни толстая железная дверь, ни стража и тем более ни священник, который долго молился и кропил углы камеры святой водой, не являлись для юноши серьезным препятствием. Терри просто не хотел отсюда выходить, считая бегство вопиющим неуважением к людям, которые так старались. Кроме того, тут действительно было интересно. Взять хотя бы этого призрака!..
Бывший обитатель камеры явился к молодому магу, стоило только стихнуть шагам охраны. Он просочился сквозь стену и какое-то время молча рассматривал новичка, который не обращал на него ни малейшего внимания, деловито обустраивая соломенное ложе.
— Глазам не верю, — проворчал наконец призрак. — Это куда же мы катимся?
— Никуда. — Терри продолжал заниматься своим делом. — Мы на месте стоим!
— Вот и я про то же! — Призрак неслышно всплеснул костями. — Что же будет дальше, если даже сейчас… даже вы!
— А что — я? — Молодой человек бросил взгляд на непрошеного гостя. — Я ничего не делал!
— Простите, если я чего-то не то произнесу вслух, — прошелестел призрак, от волнения становясь более прозрачным, — но неужели вы не чувствуете?
— Чувствую. — Терри принялся загибать пальцы. — Сырость, холод, цепь жмет, солома воняет… А еще я есть хочу! Пока все. А что еще я должен чувствовать? Страх?
— Если бы и вы стали чувствовать страх, я уж не знаю, что тогда оставалось бы делать! — Призрак стал совсем прозрачным. Теперь его голос доносился практически из пустоты. — Они и вас посадили на цепь!
Терри понял, что призрак учуял в нем мага высокого уровня и происхождения.
— Да разве это цепь? — Он погромыхал железкой. — Вот у меня дома…
— Расскажите, — внезапно попросил призрак и опять стал почти осязаемо плотным, то есть предстал перед смущенным юношей в виде изможденного мужчины средних лет в каком-то бесформенном балахоне и с кровью на руках. — Знаете, как тут тоскуешь по нормальному общению! Все прочие узники либо слишком озабочены тем, что с ними будет, либо ругаются, либо молятся, либо угрюмо молчат. А я ведь не могу отсюда уйти! Так соскучился!
— Ой, знаете, я тоже! — обрадовался Терри. — У меня в замке вообще не с кем было поговорить! Да вы присаживайтесь рядом. Поболтаем!
