Надежда Федотова - Капкан для гончей
– Это не страшно. – Она весело махнула рукой. – Я на пристани столько всего наслушалась, что вряд ли меня чем-то еще можно смутить!
– На пристани? – изумился Томас. – А что вы, простите, там делали?!
– Ну… – замялась она, – интересно же! Люди новые, товары всякие… Опять же книги! Папа не всякую одобрит, а то, что одобрит, – так ведь со скуки умрешь, читая. А если успеть сразу, как только корабль к берегу пристанет, много чего интересного найти можно.
– Любите читать? – еще более удивленно, но не без нотки одобрения в голосе спросил Том.
Нэрис кивнула:
– Очень! А вы?
– Люблю, – улыбаясь, признался волынщик.
– А он еще и писать любит, – заговорщицки подмигнул девушке Мэтью. – Баллады всяческие. Дюже слезоточивые…
– Много ты понимаешь! – обиженно надулся Томас. – Ты и читать-то никогда не умел!
– А оно мне надо? – бесхитростно развел руками тот. – Ко мне девки и так липнут, без песенок чувствительных!
– Именно, – ухмыльнулся рыжий. – К тебе – девки, а ко мне – дамы из благородных семейств! И, я тебе так скажу, тут даже сравнивать нечего.
– Эх! – с чувством выдохнул суровый возница, даже развернувшись в этот раз аж на полкорпуса назад, дабы пристыдить не в меру разболтавшихся товарищей по отряду.
Те мигом умолкли, опустив глаза долу. Нэрис фыркнула. До чего забавные! И этот неразговорчивый Творимир, который так печется о ее, Нэрис, нежных девичьих ушах. Знал бы он, о чем болтают между собой воины на пристани, ему бы нынешний разговор церковной проповедью показался! Хотя, с другой стороны, подобные познания молодой девушке из приличной семьи чести не делают. Папа бы узнал, точно бы выпорол, и на пристань нипочем больше не пустил бы! И, подумалось ей, новоиспеченный муж, каким бы он там ни был свободомыслящим, вряд ли будет в этом вопросе лояльнее папеньки. «Что-то я разоткровенничалась, – решила она. – Пусть они и славные, но этак ведь можно и опозориться! Все-таки я не дома, да к тому же теперь вроде как замужняя женщина. Надо вести себя подобающе. Знать бы только – как это? Мину, что ли, постную состроить?» Она вздохнула и попробовала.
Томас встревоженно подался вперед:
– Вам плохо, леди?
– Да в общем-то нет.
– Вы так в лице переменились!
– А… это… Усталость, знаете ли, – неубедительно пробормотала она, отворачиваясь. Да уж, над соответствующей мимикой, видимо, придется еще серьезно поработать! И уж во всяком случае, не сейчас. Нэрис посмотрела на тихонько посапывающую рядом на сиденье служанку и с трудом подавила зевок. Болтовня с близнецами рассеяла тревожное чувство, и на смену ему действительно пришла усталость. С рассвета самого на ногах, свадьба вообще дело волнительное, а если еще вспомнить, чем она кончилась! Нэрис поплотнее закуталась в плащ и опустила голову на плечо уютно сопящей Бесс. Впереди долгая дорога, повозка покачивается, убаюкивая, толстый плащ не пропускает ночной холод, глаза слипаются… «Свою первую брачную ночь я представляла по-другому, – подумала она, уже погружаясь в сон, – но, с другой стороны, – этот вариант все-таки еще не самый плохой!»
– Спит? – минут через пять тихо поинтересовался Томас.
Мартин кивнул:
– Спят. Обе. Как бы не замерзли-то!
– Сейчас. – Подумав, волынщик перекинул поводья лошади через борт повозки и легко перепрыгнул следом. – Тут у нас пледы были… Их бы постирать, конечно! Ну да ладно. Завтра в Перте будем к утру, новых купим. А то неудобно прямо… – Он вынул из мешка два клетчатых пледа и осторожно укутал спящих. – Вот. Теперь точно не озябнут!
– Экие мы заботливые, – ехидно откомментировал Мэтью. – Что, служанка приглянулась, а, Том?
– Дурак ты, – беззлобно фыркнул волынщик. – И бить тебя некому. Вперед смотри! А то только трепаться горазды.
– Чья бы корова мычала, – ухмыльнулся Мартин. Впрочем, продолжать мысль не стал. Отряд, освещая себе дорогу колеблющимся светом факелов, оставил позади рощу и выбрался на наезженный широкий тракт.
– Не нравится мне все это.
– Да тебе вечно все не нравится. Мак-Лайона отослали, тебе мало?
– Мало, черт его дери! Суду не подвергли, а должны были. Да еще и отпустили куда глаза глядят! А коли он вернется?
– Вернется, а как же. На то он и Мак-Лайон. Я еще папашу его помню – упертый, как буйвол, был, куда там тому Ивару! Вернется… А наше дело успеть, покуда не вернулся.
– Кеннет убрался в Стерлинг?
– Ага, нашел дурака. Тут он. Не в замке, конечно, принял приглашение конунга Олафа, у него на корабле гостит. В целях государственной безопасности. Хитрый старый лис. Кого-то из нас подозревает, нутром чую! Оно и понятно – кого ж ему еще-то подозревать?
– Как – кого?! А норманны?!
– Ты не ори-то так, лорд, чай, не у себя в замке, тут ушей чужих без счета. И, думаю, не одному Ивару да королю интересно, кто ж его величество отравить вздумал!
– Да как не орать-то. Сидим здесь, сочувствующих из себя корчим, даже не уехать – как бы не заподозрили!
– Так тебе одному, что ли, не свезло? Все сидят. И наши и равнинные. Рыльце-то у всех в пушку. Так что не елозь, утра дождемся – и по домам. Кеннет вечно под охраной норманнов сидеть не будет. И они с ним в Стерлинг не поедут. Выждем чуток – да и…
– Тсс!
– Да нет там никого. Крысы это. Не трясись!
– Крысы не крысы, а давай-ка, дружище, дома это обсудим. Хе! А все ж таки интересно, как этот прощелыга яду в кувшин подсыпать успел? Я глаз с него не спускал весь вечер!
– Какой кувшин? Ты разве не слыхал? Не было яду в кувшине том!
– Тогда тем более…
– Потом у него спросишь, коли так приспичило. Тихо. Нет, это не крысы. Давай-ка и правда рты-то прикроем! Пока и нас куда не сослали. Опять же и не спал я толком.
– Сдается мне, нескоро мы выспимся. Пока Мак-Лайон свободным ходит…
– Цыц, говорю тебе! Не лорд почтенный, а баба визгливая. Ивар Бескостный в Хайленд отправился. А уж там-то мы его достанем, будь спокоен! И ни король его не спасет, ни норманны.
Ивар побарабанил пальцами по столу и поднял голову:
– Том, дверь прикрой.
– Сейчас, – кивнул волынщик. – Мэт, подержи поднос. Не таверна, а черт-те что! Или тут так принято, или мы их так напугали, но служанки в комнаты еду нести отказались наотрез. Так что, парни, кому надо – либо в общем зале трапезничайте, либо сами с подносами таскайтесь! Нам с Иваром за пивом я сбегал, и на этом мои подвиги прошу считать успешно завершенными. Дружище, с тебя три монеты.
– А не многовато ли?
– Одну за твою кружку, вторую – за мою, и еще доставка!
– Том, ты не обнаглел? – Командир потянулся к кошелю. – Я ж тебе утром десять давал, серебром! Ешь ты их, что ли? Или уже все в волчка на площади проиграл? Я видел, ты там в уголке с каким-то типом ругался.
