Андрей Ватагин - Темный.
— Так ты думаешь, что он…
— Я ничего такого не думаю! Думать за нас начальство будет!
— А как же мы?
— А что мы? Расчистим стоянку и пойдем дальше. Разве не тебе сейчас практику сдавать?
— Ну, мне, — повесил голову Ленокс.
Ему не хотелось возиться с мертвецами, но еще больше не хотелось форсировать болото, наполненное жуткими тварями. И ведь без зачета по прохождению болот, он не сможет приступить к другим заданиям практики!
— Да ты не переживай, — попытался приободрить дядя, догадавшись, о чем он думает, — Это будет противно и сыро, но ничего сложного в этом нет! К тому же, я ведь рядом!
Возвращались мы в молчании. Эльфам, стрелявшим сегодня в беззащитных людей, без сомнения было тяжело. Они выглядели задумчивыми и подавленными. Их выбор был сделан и от этого уже не уйти, о чем я им и сказал, а они, в свою очередь, попросили меня заткнуться.
— Нам обязательно говорить, чем мы сегодня занимались? — Спросил Вентис, когда мы вышли на полянку.
— Сегодня мы просто показывали нашему новому другу окрестности, — ответил Отаро, — незачем кому-то знать о наших похождениях, до того как мы получим хоть какие-то результаты.
— Хорошо, — с облегчением кивнул Вентис и убежал, надо думать к своей подружке.
— Мы ведь все это сделали не зря? — Спросил Отаро. — Ты ведь сможешь извлечь из этой штуки пользу?
— Отсюда, — я похлопал по камню, — можно извлечь только информацию. Надеюсь, она будет полезной.
Отаро кивнул и пошел дальше.
— Я знаю, что поступил правильно, отчего же мне так хреново?! — Резко остановившись, спросил он.
— Если бы ты сейчас был бодр и весел, то я бы понял, что передо мной будущий маньяк — убийца, — улыбнулся я и положил руку ему на плечо. — От совести не спрячешься, такова расплата. Но не бойся, ты это переживешь, главное сейчас — не раскисай! Кто знает, что ждет нас в ближайшем будущем!
Я решил не затягивать с обрядом и вознамерился проделать все сегодняшней ночью. После ужина я сказал Отаро, что мне понадобиться просторная комната и кое-какие мелочи. Мне выделили большую гостиную на втором этаже. Пока ее освобождали от мебели, я взобрался на крышу дома и начал громко выкрикивать заклинание, делая определенные пасы руками. Мне нужна была гроза этой ночью. В том, что получится именно гроза, я не был уверен — мне раньше не приходилось использовать Рассерженное Небо, в подобных климатических условиях.
Закончив свои дела на крыше, я поспешил в комнату и углем на полу начал чертить специальную Пентаграмму Познания, которая позволяла увидеть Суть. Она заняла весь центр помещения. По внешнему кругу пентаграммы я расставил десять свечей. Внутренний круг рисовался в зависимости от размера исследуемого предмета и требовал всего пяти свечей.
Подобная магия гораздо лучше давалась мне именно ночью, поэтому, только когда полностью стемнело, я щелкнул пальцами, заставив зажечься все свечи разом, и разместил камень в самом центре начерченного символа.
Я опустился на колени, распростер руки над предметом, закрыл глаза и начал читать заклинание. Такие заклинания были довольно длинны и содержали множество слов, о которые можно сломать язык. Отец советовал заучивать их как песни — разбив на куплеты и припевы. Это оказалось довольно просто, так как у песен и заклинаний схожее систематическое строение. Только песни слагают, чтобы их слушали, а заклинания содержат функциональный смысл.
Вскоре разразилась гроза. Хорошая гроза, качественная! Молнии так и сверкали, а от грома дрожали оконные стекла — атмосфера таинственного ритуала была соблюдена на все сто!
Даже сейчас я не мог отказаться от столь милых моему сердцу эффектов, поддерживающий зловещий антураж моих деяний. Перед кем рисоваться, спрашивается? Кого тут пугать? Что поделаешь — привычка!
Я раскрыл глаза, собрал силы и выдал заключительную часть заклинания. Свечи моментально потухли, а круги и линии пентаграммы засветились призрачным зеленым светом. В этот момент даже гроза утихла. Остались только я и камень, заключенные сиянием пентаграммы в абсолютной темноте. Теперь мне полагалось коснуться камня и познать Суть. Я медлил.
В прошлый раз я использовал Определение Сути больше ста лет назад. Тогда таинственным образом начали умирать члены Верховного Собрания, поддерживающие мои законопроекты. Я углядел в этих смертях магический подтекст и использовал для Определения Сути единственную улику, имевшуюся в моем распоряжении — шапку, которую мой шпион выкрал у человека, крутившегося рядом с последними жертвами. Хочется отметить, что шпион в определении преступника не ошибся — все-таки королевская агентурная сеть была ночным кошмаром, даже для тех моих недоброжелателей, которые еще не успели напакостить!
Короче, дотронувшись до шапки, я узнал не только то, что мне было нужно, но и кучу совершенно бесполезной информации, примерно такой, как детские воспоминания преступника или технология производства кожаных головных уборов в мастерской господина Кунца. Под «сутью» в заклинании понималось все подряд, что может сообщить данный предмет.
Сейчас же я медлил, потому что представил, что именно я могу узнать от осколка камня, на котором годами убивали людей. И все-таки я положил на него руку. Учти я, что в нем сохранилась хоть частичка магии самого алтаря, то скорее согласился бы на ампутацию головы!
Отаро сидел у камина и немигающим взглядом наблюдал за огнем. Ему было о чем подумать. Вскоре, он отрешенно отметил, что началась обещанная Эзи гроза.
— Ты можешь создать грозу?! Но зачем она тебе нужна? — спросил он несколькими часами ранее.
— Ну… я могу создать не саму грозу, а только определенные условия, при которых она начнется. А нужна она для атмосферы! Так мне проще сосредоточиться!
— Делай, что хочешь, лишь бы получилось, — разрешил Первый.
Некоторое время спустя, гроза резко закончилась, но Отаро этого не заметил. Неожиданно для себя, он заснул прямо на медвежьей шкуре, разложенной у камина. Долго спать ему, правда, не пришлось — его разбудил Вопль. Это был не просто какой-то там вопль от страха или боли. Это был Вопль во всех смыслах этого слова. Он заставлял голову кружиться, а сердце — леденеть от ужаса.
Отаро моментально определил источник Вопля, но долго боролся с собой за контроль над телом. Когда ему, наконец, удалось подняться, он медленно двинулся к лестнице. Шел он маленькими шажками, пытаясь сохранить равновесие, будто пол под ногами ходил ходуном. Подъем по лестнице дался Первому особенно тяжело.
Двери в большую гостиную сразу открыть не удалось. Видимо помня об инциденте с Кайрил, Эзи не стал задействовать шуточные фокусы, а наложил какое-то серьезное запирающее заклинание. Отаро кинулся в комнату колдуна. Там он отыскал почерневший молот и двинулся обратно. По словам Эзи, в молоте еще оставалась магия и Первый надеялся, что ее хватит, чтобы вынести двери.
