Тэд Уильямс - Башня Зеленого Ангела
Изгримнур начинал сердиться.
Непохоже было, что Джошуа сосредоточен на делах: каждые несколько минут он подходил к двери шатра и пристально смотрел в долину, на монастырь, стоящий на склоне горы. В косых лучах солнца скромные каменные постройки сверкали золотым и коричневым.
— Она же не при смерти, Джошуа, — взорвался наконец герцог. — Она просто ждет ребенка.
Принц виновато обернулся:
— Что?
— Ты целый день глаз не сводишь с этого монастыря. — Изгримнур с трудом поднялся со скамьи, подошел к Джошуа и положил руку на плечо принца. — Если уж тебе невмоготу, то иди к ней. Но я тебя уверяю, что Воршева в надежных руках. То, чего не знает о детях моя жена, знать не нужно.
— Да, да. — Принц повернулся к разложенной на столе карте. — Я просто не могу привести в порядок свои мысли, старый друг. О чем мы говорили?
Изгримнур вздохнул.
— Очень хорошо. — Он склонился над картой. — Камарис говорит, что здесь, над долиной, есть пастушья тропа…
Кто-то осторожно кашлянул в дверях. Джошуа обернулся:
— А-а, барон. Рад вашему возвращению. Входите, прошу вас.
Сориддан вошел в сопровождении Слудига и Фреозеля. Пока все обменивались приветствиями, Джошуа достал бочонок телигурского вина. По виду барона и его спутников нетрудно было догадаться, что они проскакали много миль по грязной дороге.
— Юный Вареллан затормозил прямо перед Хасу Яринне, — с усмешкой сказал барон. — У него больше твердости, чем я думал. Я ожидал, что он будет отступать до самого Онестрийского прохода.
— И почему же он не отступает? — поинтересовался Изгримнур.
Сориддан покачал головой:
— Возможно, он понимает, что, если начнется битва за проход, остановить ее будет уже не в его власти.
— Может быть, он не так уверен в победе, как его брат Бенигарис, — предположил Джошуа, — и подумывает о переговорах.
— Я полагаю, — сказал Слудиг, — он просто не хочет начинать сражение, пока не подошел Бенигарис с подкреплением. Я не знаю, как они оценивали наши силы, когда война начиналась, но сир Камарис изменил их мнение, каково бы оно ни было.
— Кстати, где он? — спросил Джошуа.
— Они с Хотвигом на переднем крае. — Слудиг медленно покачал головой. — Милостивый Эйдон, я слышал все рассказы о Камарисе, но считал, что в них половина вранья. Принц Джошуа, я никогда не видел ничего похожего. Он и несколько всадников Хотвига оказались зажатыми между двумя отрядами рыцарей Вареллана, и мы были уверены, что Камарис убит или схвачен. Но старик рубил этих несчастных рыцарей как дрова. Одного просто пополам разрубил! Воистину, этот человек — орудие Божьего гнева. И меч у него волшебный.
— Торн — могущественный меч, это верно, — согласился Джошуа. — Но с ним или без него, никогда не было в мире рыцаря, подобного Камарису.
— Его рог Целлиан стал проклятием наббанайцев, — продолжал Слудиг. — Услышав его, многие сразу поворачивают и скачут назад. И каждый раз, разбив очередной отряд, он посылает одного пленника к Вареллану со словами: «Принц Джошуа хочет поговорить с вашим господином». Я думаю, к нынешнему дню Вареллан выслушал это послание не меньше двух дюжин раз.
Сориддан поднял чашу.
— За него. Если он такой сейчас, каким же он был в расцвете сил? Я был еще мальчишкой, когда Камарис… — Он коротко рассмеялся. — Я чуть не сказал «умер». Когда он исчез. Я никогда не видел его.
— Он был немного другим, — задумчиво проговорил Изгримнур. — Это меня удивляет. Его тело состарилось, но мастерство и сердце воина остались прежними. Как будто он сохранил все силы.
— Может быть, Господь оставил ему свои дары, — сказал Джошуа, взвешивая каждое слово, — для одного последнего испытания. Сейчас он побеждает ради всех нас.
— Но я не понимаю… — Сориддан сделал еще один глоток. — Вы же говорили мне, что Камарис ненавидит войну и готов делать все, что угодно, лишь бы не сражаться. А я никогда не видел такой безжалостной убивающей машины.
Джошуа улыбнулся, но в глазах его была тревога.
— Камарис на войне похож на служанку, которой велели перебить пауков в спальне госпожи.
— Что? — Сориддан нахмурился и оглядел присутствующих, думая, что над ним смеются.
— Если приказать служанке заняться пауками, — объяснил Джошуа, — она придумает тысячу отговорок, чтобы не делать этого. Но если вы будете настаивать, она перебьет всех пауков до единого, чтобы быть уверенной, что ее не попросят сделать это еще раз. — Слабая улыбка сошла с лица принца. — Так и Камарис. Единственное, что он ненавидит больше войны, это ненужное убийство. Убийство, которого можно было бы избежать, с самого начала обратив врага в бегство. И если Камарис выступает против какой-то армии, он должен быть уверен, что ему не придется выступать против нее второй раз. — Он поднял бокал, салютуя отсутствующему рыцарю. — Представьте себе, каково бы вам было, если бы вы знали, что лучше всех в мире делаете то, что хотите делать меньше всего на свете.
Остатки вина они допивали в молчании.
Прихрамывая, Тиамак прошел через террасу, нашел удобное место на низкой стене и взобрался на нее. Потом он сел, свесив ноги, греясь в косых лучах заходящего солнца. Перед ним лежала долина Фразилиса; серо-зеленые макушки деревьев окаймляли Анитульянскую дорогу.
Слегка прищурившись, Тиамак мог разглядеть силуэты шатров армии Джошуа, гнездящиеся в багровых тенях на юго-западном склоне горы.
Мои товарищи могут думать, что мы, вранны, живем •как дикари, думал он, но я так счастлив, что мы на несколько дней задержались там, где есть надежная крыша над головой.
Мимо, спрятав руки в рукава, прошел монах. Он с любопытством посмотрел на Тиамака, но в конце концов ограничился официальным кивком.
Монахи, похоже, недовольны нашим присутствием, решил он, улыбаясь про себя. Против своего желания они оказались втянутыми в войну, и теперь, конечно, должны с еще большим подозрением относиться к появлению женщин и солдат в их монастыре.
Тиамак был очень рад, что Джошуа выбрал это место в качестве временного убежища и разрешил своей жене и многим другим оставаться в монастыре, пока войско движется дальше по ущелью. Вранн вздохнул, нежась в теплых лучах и подставляя лицо прохладному ветерку. Хорошо было остановиться хоть ненадолго. Хорошо, что прекратились дожди и вернулось солнце.
Но, как говорит Джошуа, напомнил он себе, это ничего не значит. Передышка скоро закончится. Все, сделанное нами до сих пор, не смогло остановить Короля Бурь. Мы не можем разгадать заданные нам загадки, и, если не придумаем, как нам добыть мечи и что с ними потом делать, это мгновение мира продлится недолго. Смертельная зима вернется — и тогда люди многие, многие годы не увидят солнца. О Тот, Кто Всегда Ступает По Песку, не дай мне ошибиться. Позволь Стренгьярду и мне найти знания, которые мы ищем.
