Алексей Чтец - Аннстис. Клан возрожденных (Новая жизнь. Клан возрожденных)
Непонятная комната… Анст, вернее теперь уже Сат
Утро для меня началось где-то в половине четвертого ночи по зову перенасыщенного жидкостью организма. В свое оправдание могу сказать, что терпел я до последнего, но все-таки подчинился настойчивым намекам матушки природы и с кряхтеньем поднял свое тело с жесткого, вонючего лежака. Слава богам хоть одежда цела и, кажется, даже чистая. Из всех внешних последствий только на голове царит жутко творческий причесон… Еще бы мокрыми волосами длинной до середины спины, да поворочаться на слежавшейся подушке…, иначе говоря, полнейший шухер. Почему голова мокрая? Так я после всеобщего замирения пытался освежиться чистой водой, где я ее достал лучше не думать, но, помнится, у коновязи стояла неплохая поилка…
Оуу… (обхватил я голову руками, когда пришли первые четкие воспоминания), не привлекать внимание (для поправки здоровья произнес малое исцеляющее заклинание). Влиться в общество (второе исцеляющее, так как после первого мало что изменилось). Затеряться в массах (третье, чтобы по максимуму убрать последствия), наслаждаться жизнью (четвертое). Уф, наконец-то полегчало. Великие планы трещат по швам, кроме пункта о новых впечатлениях, вот их хоть отбавляй, здравствуй запоздалый рецидив студенческой молодости. Опять же новые лица, новые знакомые, что-то мне подсказывает, сегодня лучше уйти по-английски, не прощаясь, пока на дворе еще толком не рассвело. Чем меньше свидетелей, тем потом будет проще потеряться, вот он был вчера беззаботный веселый эльф, хвать, а его уже и след простыл.
Еще нужен плащ с глубоким капюшоном, чтобы до поры до времени не светить длинные уши, есть у меня подозрения, что они создают вокруг меня устойчивую ауру крохоборства и жадности, особенно со стороны стражи у ворот и некую отчужденность у остального населения. Идея не лишенная смысла и требующая задуматься над реализацией. Пока я немного не оботрусь на новом месте, лучше побыть обычным странником, нежели "богатым" снобом. Пожалуй, что так и поступлю. Тихонечко приоткрыв дверь, я вышел в коридор и спустился по скрипучей лестнице вниз, к стойке, где по логике вещей должен обитать хозяин этого убогого местечка, по-другому не скажешь. Если все комнаты размером три на три метра, то заведение больше напоминает тюрьму, по той простой причине, что кроме сундука и кровати в такую камеру, то есть в комнату, ничего и не влезет.
Ну, хватит об этой, пора и честь знать. Но напоследок я не удержался и заглянул за стойку, где в нижнем шкафчике позаимствовал чистую наволочку, которую и разодрал на старую добрую бандану, чтобы спрятать уши. Головной убор получился хоть и не из модных, но свои функции выполнял исправно, потому, положив в ящик медяк за испорченную тряпку, я посчитал за лучшее удалиться, по пути заскочив в маленькую пристройку на узком заднем дворе. После небольшой задержки, поленившись идти к воротам и снова обходить трактир, я с легкостью перемахнул через ограду и продолжил недавно прерванный путь в богатые кварталы.
Передвигаясь по городу, я старался держаться безлюдных мест, вернее двигался там, где на ночной караул наткнуться ну никак невозможно. К сожалению, вероятность наткнуться на кого-то другого возрастала многократно, но я смотрел на эту возможность философски. Кто может ночью шастать по самым темным улицам города? Правильно, тот, кто не хочет, чтобы его заметили или те, кто хотят кого-то незаметно встретить. Первые обойдут меня стороной сами, а вторые…, что же, со вторыми у меня разговор будет короткий, они знали, на что идут и чем рискуют.
В один прекрасный момент, повернув за угол очередной узкой улочки, я увидел как раз то, чего немного опасался. Троица ночных работников ножа и топора обирала неподвижное тело в каких-то двадцати метрах от меня, причем обирала мертвое тело. Мгновенно сообразив, что собственно произошло, я прижался к стене, чтобы не попасть на глаза увлеченным мародерством людям, и бочком, по стеночке, не делая резких движений и не привлекая внимания, медленно двинулся обратно. По здравому размышлению, зачем мешать тем, кто ни в грош не ставит чужую жизнь, тем более что помогать-то уже и некому? Сейчас они заняты своим делом, я своим, наши интересы не пересекаются ну совершенно! Вот если вздумают напасть, тогда да…
Но чувство меры на пару с интуицией у этих ребят атрофировались напрочь, и не успев сделать и пары шагов, я почувствовал приближение четвертого. Черт, черт, Черт! Хрен его знает, откуда он взялся, спрыгнул с крыши, вышел из дома или, что больше похоже на правду, просто в сторонке стоял на шухере и не стал поднимать тревогу, чтобы не спугнуть одинокого путника и приумножить добычу. Не важно. Плох тот факт, что он, не приближаясь ко мне, каким-то особым свистом привлек внимание своих друзей, и тихо его снимать уже не имеет ни малейшего смысла, умные сволочи. Что называется, приплыли. Стоит пригреть их огнем или охладить пыл ледяной стрелой и сюда на вечеринку сбежится вся стража, а этого мне не надо! Нужно думать. Один сзади, трое быстро приближаются спереди, я вытащил меч и приготовился броситься на одиночку, чтобы после прижаться к стене и разобраться с напавшими по старинке.
— А кто это у нас такой смелый? — Издевательски осведомилась моя цель, даже не снимая глубокого капюшона плаща.
— Сат, но вы можете звать меня Сатаниэль, — повернувшись боком, ответил я, и сдернул бандану, выставляя на всеобщее обозрение свои длинные уши, мое небольшое психологическое оружие (спасибо лесным родственничкам, смогли воспитать в людях страх и уважение). Ох, и побледнели же ихние рожи от такого зрелища! Похоже, понимают, что одна лишь только попытка нападения на меня потенциально может стать поводом для зачистки всего местного дна от паразитов, и весь город скажет только спасибо за столь доброе дело.
— Что, не ожидали встретить в этой помойке одиноко гуляющего эльфа? Довольно не типичный для чистюль поступок, признаю, но ничем помочь уже не могу. Похоже, вляпались вы, ребята. — Довольно миролюбиво заметил я.
— Сомневаюсь, что ты об этом кому-то успеешь рассказать, — зло пробурчал один из разбойников, отступивший за своих товарищей и сейчас взводящий арбалет.
— Да я и не собирался… — Наставительно отметил я, и начал действовать. Без их присутствия мир по любому станет чуточку лучше, ведь хотя бы часть отбросов и подонков, без стыда и совести заплатит по своим кровавым счетам.
Один из нападавших стол тихонько шевелить губами. Ничего себе, он что молится? Вряд ли для него это частое и привычное занятие, стало быть, только что я привнес в его душу частичку светлого бога и чуточку веры! Тогда стоит поторопиться, эдак он все свои грехи отмолит и будет гадить честным людям уже на небесах. Нет, хрен тебе, а не белые тапочки! А чтобы ненароком не пораниться самому параллельно пришлось озаботиться о надлежащей защите от стрелка и постараться не наследить при этом магией.
