Джо Аберкромби - Полвойны
Рэйт качнулся и спрыгнул на землю.
— Ах ты, мелкий ублюдок! – прорычал Сорьёрн, держась за нижнюю ветку. Он, должно быть, повредил ногу, когда падал, так что теперь на нее не опирался, пальцы не касались земли.
Рэйт рассмеялся, проходя мимо. Затем прыгнул к Сорьёрну и врезался плечом ему в ребра, так сильно вколотив его в дерево, что воздух из него вышел с глухим хрипом.
— А ты здоровый ублюдок, – бросил он, оставив стонавшего Сорьёрна валяться в грязи. Знаменосец всегда был Рэйту добрым другом.
Так что он должен был знать, что не стоит открывать вот так Рэйту свой бок.
— Принцесса Скара.
Она посмотрела на Рэйта, как она надеялась, неодобрительно.
— Я бы не назвала это честным поединком.
Он пожал плечами, глядя ей прямо в глаза.
— Думаете, Светлый Иллинг плохо спит по ночам от того, что честно, а что нет?
Скара почувствовала, что краснеет. У него были манеры, как у болвана, и он относился к ней безо всякого почтения. Мать Кира была бы возмущена. Может быть, поэтому Скара обнаружила, как это нелегко. Она не привыкла к прямоте, но в ней было что-то освежающее. Что-то даже притягательное.
— Так я должна отправить пса, чтобы поймать пса? – спросила она.
Рэйт на это грубо хихикнул.
— Во всяком случае, послать убийцу, чтобы убить убийцу. – Он потянулся к мешочку, и его улыбка испарилась.
Как раз в это время из-за кедра медленно вышел Колл, остановившись на миг, чтобы помочь Сорьёрну подняться. Его губа была разбита, нос опух и весь в крови, но он улыбался.
— Потерял что-то, друг? – спросил он, пока Рэйт хлопал себя по одежде. Изящным жестом длинных тонких пальцев он достал словно из ниоткуда тот самый браслет, который Байл когда-то носил в битве. Колл должным образом поклонился. – Полагаю, принцесса, это ваше.
Рэйт широко раскрыл рот.
— Ах ты вороватый…
Колл улыбнулся шире, показывая окровавленные зубы.
— Думаешь, Светлый Иллинг плохо спит по ночам от воровства?
Рэйт попытался выхватить браслет, но Колл оказался слишком быстрым и подбросил блестящий обруч вверх.
— Ты упустил победу. – Он выхватил браслет прямо перед пальцами Рэйта, ловко перебросил его из левой руки в правую, и левая Рэйта схватила воздух. – Не упускай еще и чувство юмора!
Скара видела, как Рэйт сжал кулаки, когда Колл снова подбросил браслет.
— Довольно! – Она встала между ними, пока больше никто не пострадал, и выхватила браслет из воздуха. – Гетланд победил! – крикнула она, надела браслет обратно на запястье и подняла к плечу.
Гетландцы взорвались радостными криками. Ванстеры сидели куда тише, глядя, как Сорьёрн прыгает прочь, тяжело опираясь на плечо Матери Скаер. Что касалось маленького окружения Скары, то Рэйт выглядел так, словно проглотил топор, а Синий Дженнер стоял весь в слезах, но только потому, что живот надорвал от хохота.
Колючка Бату сложила руки у рта, чтобы перекричать шум:
— Похоже, то время на мачте все-таки было потрачено не зря!
— На мачте можно выучить больше, чем в любых министерских покоях! – крикнул Колл, купаясь в аплодисментах и рассылая воздушные поцелуи своим друзьям.
Скара наклонилась к нему поближе.
— Ты понимаешь, что выиграл шанс забраться в одиночку в неприступную крепость, полную врагов?
Его улыбка испарилась, когда она взяла его за запястье и триумфально подняла его вялую руку.
Первый зашел
Очередная вспышка молнии осветила стены Оплота Байла – черные зубцы на фоне сверкающего неба. Боги, путь наверх, кажется, будет долгим.
— Уже поздно говорить, что план мне не нравится? – выкрикнул Колл сквозь завывания ветра, шума дождя и ударов Матери Моря по их маленькой лодочке.
— Можешь говорить, когда пожелаешь, – проревел Ральф в ответ, по его лысой башке струилась вода. – Если только после этого полезешь наверх!
Налетал ветер и хлестал брызгами по лицам выбивающейся из сил команды. Гром гремел так громко, что заставлял дрожать весь мир, но вряд ли Колл мог бы дрожать сильнее, когда они, качаясь, рывком подплыли ближе к скалам.
— Это море не похоже на хорошее предзнаменование! – крикнул он.
— Как и эти небеса! – воскликнул Досдувой, сражаясь со своим веслом, словно это была лошадь, которую надо объездить. – Кругом сплошная неудача!
— У всех бывают удачи и неудачи! – Колючка взвесила в руке веревку с крюком. – Важно то, как их воспринимаешь.
— Она права, – сказал Фрор, его уродливый глаз белел на черном от смолы лице. – Тот Кто Говорит Громом на нашей стороне. Его дождь заставит их и носа не казать за дверь. Его грохот заглушит звуки нашего прихода.
— Если только его молния не сожжет нас дотла. – Колючка хлопнула Колла по спине и чуть не вышибла его из лодки.
Основание стены было сделано из древнего эльфийского камня, но было все покороблено и изломано, покрыто моллюсками, водорослями и прилипалами, в трещинах торчали ржавые прутья. Ральф низко наклонился, стиснув зубы, и налег на рулевое весло, направляя лодку вбок.
— Легче! Легче! – Их подхватила очередная волна, подбросив желудок Колла ко рту, и сильно приложила их о камень – дерево заскрипело и заскрежетало. Он вцепился в борт, уверенный, что лодка сейчас переломится, Мать Море зальется внутрь, жадно схватит теплые тела и утащит их в свои холодные объятия. Но старые доски выдержали, и он пробормотал слова благодарности дереву, из которого их вытесали.
Колючка бросила крюк, и он с первого раза зацепился за древние прутья. Она уперла ноги в обшивку рядом с Коллом, стиснула зубы и стала подтягивать лодку ближе.
Колл увидел два контрфорса, о которых говорила принцесса Скара. Их построили люди из грубо вытесанных блоков, известковый раствор рассыпался за годы, что вгрызалась в него Мать Море. Между ними темнела расщелина, блестели скользкие влажные камни.
— Просто представь, что это еще одна мачта! – проревел Ральф.
— Под мачтами часто бывает бушующее море, – сказала Колючка, которая билась с веревкой – на ее плечах напрягались черные от смолы мышцы.
— Но редко бывают враги наверху, – пробормотал Колл, глядя на зубчатые стены.
— Тебе точно не нужна смола? – спросил Фрор, предлагая кувшин. – Они увидят, как ты лезешь…
— Я не воин. Если меня поймают, у меня больше шансов в разговорах, чем в драках.
— Ты готов? – выкрикнул Ральф.
— Нет!
— Тогда отправляйся неготовым, а то скоро волны разнесут лодку в щепки!
Колл вскарабкался на борт, одной рукой держась за нос, а другой немного ослабляя веревку, которой обмотал грудь, сложив конец между морскими сундучками. Намокнув, она стала тяжелой, и чем выше он залезет, тем тяжелее она будет. Лодка накренилась и со скрежетом терлась об основание контрфорса. Вода сердито хлюпала между камнем и деревом, брызгала вверх и промочила бы Колла насквозь, если бы его уже не промочили насквозь море и дождь.
