Елена Звёздная - Жена воина, или любовь на выживание
Потом найдешь? — спросила шепотом, прислушиваясь к шуму впереди.
Шерстюсик кивнул и завершил с процессом. В принципе решение правильное — он потом действительно по запаху найдет, а запахи в замкнутом пространстве разносятся далеко, так что шанс был.
— Место запомни, — попросила я, — выбираться будем отсюда.
Икас кивнул, серьезно глядя на меня. Понимающий он у меня, или… или чувствует что-то? Похоже, чувствует — ноздри черного влажного носа задергались.
— Веди, но осторожно, — приказала я.
Снежная смерть метнулся в светлый проход, я за ним.
Помещение, в котором мы оказались было синим. Темно-синий камень, чем-то напоминающий сланец, и дверные проходы, ведущие в красно-кирпичные комнаты. Никакой мебели, забитый земляной пол, факелы в комнатах, но не в этом темно-синем тоннеле. И усилившийся запах крови. К истопнику запаха Икас и помчался, замерев у следующего поворота. Я, следуя его примеру, быстро прижалась к стене и вовремя — из красного прохода вышли две эйтны.
Не замотанные, и потому в красном льющемся из дверного проема свете были отчетливо видны лысые чуть трансформированные черепа, двигающиеся в разговоре изуродованные челюсти.
— Эшшсан грсмха тоге, — мужским хриплым голосом произнесла одна из женщин.
— Харагатаэ, — ответила вторая.
Мимо нас они прошли не заметив, но зато заметила я, как по челюстям капала маслянистая густая жидкость. В том, что это была кровь, даже не сомневаюсь.
Когда шаги эйтн стихли. Икас скользнул в тот проход, откуда они вышли, я следом. В красном наполненном светом живою огня помещении мебели так же нс наблюдалось, все те же голые стены. Когда шаги эйтн стихли, Икас скользнул в тот проход, откуда они вышли, я следом. В красном наполненном светом живого огня помещении мебели так же не наблюдалось, все те же голые стены. Миновав комнату, мы вновь очутились в синем коридоре, Икас ускорился и теперь бежал, я не отставала. Но шагов через триста, Снежная смерть резко взмыл вверх и повис на стене, над следующим проходом, а я так не могла. У меня когтей не было. В панике огляделась и спряталась в одном из красных проходов. И правильно сделала, потому что зацепись за что-то на стене — свалилась бы.
— Киран покинула дом повелителя, — произнес голос, чью обладательницу я не могла разглядеть.
— Её требуется найти, — произнесла вторая эйтна.
Стоит ли? — третий голос.
Я едва дышала, прислушиваясь к говорящим.
— О чем вы, эйтна Иллошан? — снова первая. — Она Аэрд, истинная
Аэрд. Ее ДНК способно полностью трансформироваться. И мы получим то, к чему шли долгие годы.^
— Да, долгие годы, — вновь третий голос, — но вспомним — дом воина Агарна в руинах, хассарат его в иных руках, кланом иной правит. Опыт, шейсы, опыт. Опасна дочь Киары, опасна.
И тишина. Я мучительно ждала продолжения, но ни слова. Осторожно выглянув в синий проход, увидела трех удаляющихся эйтн в белом. В белом! То есть это не черномотанки, которые на поверхность выходят, это иные белые. И то, как третья назвала их — "шейсы", есть в этом что-то схожее с Тшейс. Бесшумно спрыгнул Икасик, глянул на меня, дождался кивка и устремился вперед, на запах, я за ним, уже чувствуя первые признаки усталости. Бежать пришлось недолго — не миновав и тысячи шагов, мы были вынуждены вновь прятаться — еще две эйтны без платков на головах, облизывая кровь черными языками, миновали коридор, выйдя из одного красного прохода, чтобы пройти в другой. И вот теперь запах крови стал невыносим. Вот только был он какой-то… странный. Слишком солоноватый.
Икас вошел первый, я за ним. И сразу потянулась к носу, закрывая ладонью. Потому что здесь на входе тоже имелась эта призрачная пленка, похоже придерживающая запах, а вот в самом помещении красно-ржавого цвета, вонь стояла невыносимая. Ну не вонь, запах крови, но невыносимый до вони! А еще тут были чаны — много, много, много чанов с кровью, трубками, датчиками, подъемными механизмами и тушами без костей и шкуры, расположенными на трех из шести столах.
Икас встревожено посмотрел на меня, и я пояснила очевидное:
— Они выращивают мясо.
Шерстюсик не понял, я лично тоже не совсем понимала; хотя, Угадывалась. Медленно подошла к столу — пол здесь тоже был земляной, но весь пропитанный кровью, и ходить неприятно, Икас вовсе остался стоять на входе. Подойдя к столу, взяла один из воткнутых в деревянную поверхность ножей, ржавых, с деревянной напитанной кровью ручкой, противно даже трогать было, и отрезала маленький кусочек мяса.
И меня накрыло ощущение голода! Зверского, жуткого, невероятного голода! В голове не потемнело — покраснело все, а вонь вдруг стала приятным, дразнящим, чуть пряным и невероятно вкусным запахом! Нс есть — жрать захотелось! Впиться зубами в мясо, рвать нежную солоноватую мякоть, заглатывать куски не прожевывая, утолить голод, наполнить пустоту, насытится!
Я пошатнулась. Оглянулась на стоящего у двери Икаса, вновь посмотрела на мясо. Нестерпимо хотелось есть. Ощущение такое, что здесь, в этом ломтике было все, что мне нужно — микроэлементы, витамины, энергия, питательные вещества. Все!
Тихое "Грр" Снежной смерти вырвало из окутывающего состояния транса. Сюда кто-то шел. Икас метнулся за чаны с мясом, я, бросив мясо, но удерживая нож, тоже спряталась за ближайшим из чанов с растущим мясом.
Вошло двое, они тут вообще как я заметила, в основном по двое перемещались. Прошли к ближайшему столу, о чем-то тихо переговариваясь, взяли ножи… Как препарировать трупы я знаю, как разделывать тушу животного тоже — обучали на курсах выживания, но чтобы вот так кроить мясо… Эйтиы двигались молниеносно, шинкуя здоровенные куски на тонкие длинные полоски. Молча и неестественно. А после, воткнув ножи в стол, принялись с грацией гурманов поглощать эти кусочки, запрокидывая головы. И я поняла почему — они еще нс мутировали Лица оставались юными, человеческими, рты нормальными, губы припухлыми, обыкновенными то есть они еще были людьми!
Бракованный навигатор! Я села, прижавшись спиной к холодному железу, откинула голову, больно ударившись, и едва не взвыла. Смотреть, как две юные эйтны себя гробят не было никакого желания. Жалко до слез! Их жалко. Потому что отчетливо понимаешь, что на самом деле происходит. На Кахерде есть паразит — глосский червь. Попадая в тело жертвы, этот гад вылупляется и начинает медленно расти. Очень медленно, очень осторожно, и так же осторожно внедряется в тело носителя. А потом человек, сам не замечает как рука тянется не к нормальной пище, а к сладкому — шоколад, булочки, крем, конфеты, пастила, тянучки. Сладкое. Его постоянно хочется все больше, вот только не человеку, а глосскому червю, которому глюкоза позарез для завершения цикла видя как эйтны жрут мясо, потому что поеданием этот процесс трудно назвать, я понимала — мясо нужно не им, а той гадости, что сейчас медленно, но верно захватывав их тела. Впрочем, достаточно вспомнить изуродованный рот бабушки — это пасть хищника.
