Король-Наёмник. Кровь Ларингии (СИ) - Городчиков Илья
Зрение через несколько мгновений вновь вернуло себе чёткость, и я увидел стоящего рядом Фабриса, тоже смотрящего на выбитую картину. Он был недоволен и медленно мотал головой из стороны в сторону, покусывая высохшие губы.
- Рождение Серого Бога. «И родился он, и разверзлось небо, а земля разошлась. И вышел он из горы великой, и узрел наш мир ужасный. Теперь только гнев его и страшный суд может нас спасти.» - проникновенным голосом проговорил Фабрис, не отрывая от картины взгляда, - Четвёртый стих из книги Граессо. – перехватив мой непонимающий взгляд, лекарь дополнил, - Если хочешь побеждать, то нужно знать своего врага.
- Мужики, мы тут за добычей вообще-то. - окрикнул нас Бернд и голос его отразился от стен пещеры.
И командир был прав. Сколько бы не прошло лет с момента зарождения вселенной и начала первых войн, но любовь к мародёрству из воинов выветрить просто невозможно. К тому же, чутьё Бернда его в очередной раз не подвело и в этом странном месте и вправду оказалось много чего ценного. Похоже, что местные культисты стаскивали в эту пещеру абсолютно, всё что могло представлять хоть какую-то цену, из-за чего казалось, что это не место поклонения, а обычный склад. Всем этим и заинтересовался отряд.
Обыскивали склад мы несколько часов подряд и теперь я чувствовал себя работником склада, а не суровым наёмником. Однако, всё что мы нашли, в теории могло принести крайне много барыша, ради которого мы сюда и пробрались по трупам. Что удивительно, дак это то что мы практически не нашли монет, которые, судя по оплате нашего предыдущего контракта, здесь были в изрядном количестве. По большей части нашей добычей послужили различные товары, на сбыт которых потребуются время. Среди полученных вещей были: меха, окрашенные ткани, обувка, одеяла, различная посуда, хозяйственные инструменты, великое множество различной еды и алкоголя, разлитого в разную тару. Что особенно меня поразило, так это несколько сложенных друг на друга кругов соли, каждый из которых в диаметре был не меньше предплечья взрослого мужчины, а по весу был не меньше пяти килограмм. Если в моё время соль была самой простой специей и доступна почти всем людям по бросовой цене, то в средневековье порядка тридцати килограмм чистой соли было целым богатством. Она была нужна для консервации продуктов и без неё, например, было невозможно сохранить ту же рыбу больше чем на несколько дней. Та же венецианская республика богатела в первую очередь за счёт торговли солью, добычу которой осуществляли в Египте и Алжире. Одной только этой солью можно было расплатиться за всю нашу работу этой ночью.
Последнее что привлекло меня и товарищей, так это сундук, наполненный различными предметами религиозной направленности. По большей части это были выполненные из не самого качественного серебра квадраты, заключённые в круг. Да, в производстве они были гораздо сложнее, нежели привычные мне кресты. И всё же, они явно были добыты не из самых богатых, наверняка даже из деревенских церквей и монастырей. Хоть эти круги и были сделаны не без излишнего пафоса и драгоценных камней, но для нас это было плюсом.
- Мы их куда? Церковникам отдадим? – спросил я, кивком головы указывая на сундук с драгоценностями.
Все бойцы в очередной раз посмотрели на меня, словно на умалишённого. Зеф даже покрутил пальцем у виска и теперь я осознал, что не так уж и сильно здесь опасаются церкви, не смотря на всю ту силу, которую она сосредоточила в своих священных руках. Впрочем, это средневековье и против церкви здесь выступали полноценные армии.
Не вникнув в тонкую любовь к мародёрству, я поднялся наверх, наблюдая за испуганными рабами, которых ещё никто не собирался освобождать. На улице было гораздо свежее и не воняло тяжёлым запахом крови, который мне уже значительно надоел за время битвы за шахту. Они собрались в кучку, стиснувшись как можно более плотно и стараясь не отсвечивать перед наблюдающими за ними новоиспечёнными наёмниками. Они даже не пытались освободить себя сами, не смотря на множество валяющегося на верхнем уровне шахты оружия. Я присмотрелся и заметил, что среди пленников были замечены раненные. Мне стало их жалко, и я уже хотел было спуститься вниз за Фабрисом, но мужчина был уже тут как тут, на ходу распахивая свою большую кожаную сумку со склянками и травами, коих он всегда держал в достатке.
Наёмники наконец собрали всё нужное только к моменту рассвета, когда я уже активно зевал, сидя перед большим костром вместе с пленниками, которые теперь уже не выглядели такими испуганными, как несколько часов назад, завидев наш многочисленный отряд. Что удивительно, так это то, что за всю ночь к нам не прибыл не один из оставшихся отрядов сектантов. Хотя, я был не уверен, что они вообще где-то остались.
К счастью, с этими самыми фанатиками, а точнее их мёртвыми телами и телами боевых товарищей, самому мне не пришлось возиться. Рабы, которые теперь чувствовали себя куда как лучше, ведь Бернд приказал им раздать часть отобранной у серобожников еды, с радостью вызвались сложить все тела в одну кучу и закидать ту наиболее горючими материалами. Этот приказ был исполнен всё также быстро и теперь пирамида из трупов у стенки шахты был закрыт смесью опилок и высушенной соломы из дранных лежанок пленников, которые им больше уже не понадобятся.
В конце концов, всех здоровых людей нагрузили хабаром на максимум и мы отправились обратно в город, даже забрав с собой раненных и подпалив ту пирамиду с трупами, костёр от которой быстро занялся и начал чадить чёрным дымом. Мне это показалось очень мудрым решением, ведь любой труп, будь это тело животного или человека, мог вызвать если не эпидемию, то точно не самое приятное заболевание, а сожжение тел — это сейчас единственное возможное решение этой проблемы.
В город мы вернулись только спустя несколько часов. Дорога обратно заняла раза в полтора больше времени, чем при нашем перемещении в сторону сектантского прибежища. Как известно, скорость отряда всегда измеряется скоростью его самого медленного члена, а при наличии у нас множества раненных людей различной степени тяжести, передвигались мы куда как медленнее. Сезар даже предлагал бросить раненных, но Бернд раз за разом отклонял предложения бородача, руководствуясь тем, что нам нужно как можно больше людей для большего престижа нашей честной компании, как освободителей невинных душ от злых сектантов.
За несколько вёрст до города, от отряда отделились Зеф и Сезар, унёсшие с собою тот самый сундук, полный серебряных религиозных предметов. Умно. Наверняка местный епископ захочет проверить весь тот хабар, что мы принесём в город, а делится честно добытым имуществом даже у меня не было большого желания.
В саму графскую столицу мы въехали героями, встретив множество горожан, встречающих нас цветами и овациями. Среди жителей нам встретился и Зеф, который успел припрятать порученные ему сокровища и добежать до города, оповестив жителей о том, что доблестный отряд «Кабанья Голова» и их героический командир Бернд освободили несколько десятков следователям единственно правильной веры, попутно утопив в крови логово сектантского отродья. Вышла очень неплохая рекламная нашей честной кампания для отряда. К тому же, среди пленников народ находил своих родственников, которые с великой радостью и со слезами на глазах заключали друг друга в объятиях.
На встречу к нам вышел отряд из десятка церковников в полном облачении и на конях. Удивительно, но на этот раз Бернд не приказал готовится к бою, что было достаточно логичным шагом. Всё таки, устраивать бойню посреди города и в большой толпе мирных жителей, было как минимум глупо и ближе к самоубийству, чем к равной схватке. Даже если каким-то чудом нам удастся победить хорошо слаженный и отлично вооружённый десяток воинов церкви, то кто потом окажется прав? Правильно. Мы. Даже если церковники нападут первыми, то в глазах остального народа мы будем просто кучкой дерзких наёмников, за голову которых назначат солидную сумму.
Но в этот раз и епископ не выглядел сильно враждебным. Он также радушно поприветствовал нас, а его помощник быстро пересчитал по головам всех освобождённых нами пленников и прошептал что-то на ухо местному главе церкви. Тот довольно покивал и жестом приказал перенести раненных куда-то. Наёмники передали конным монахам раненных и теперь слушали речь от епископа.
