Наталья Щерба - Быть ведьмой (Трилогия)
Но как только Таня решилась заскочить в один прыжок на статую и сорвать проклятый Венец, он выпрямился.
– Ты обманула меня, – свистящим шепотом произнес он. – Что, захотелось пошутить? Осталось семь минут… Ну ничего, когда вернемся, я покажу тебе, что у меня тоже есть чувство юмора.
Правду молвят: кто долго говорит, теряет бдительность. Молниеносно осознав, что это – ее последний шанс, Таня взметнулась, словно вихрь, и «напала» на богиню сзади. В следующий миг девушка приняла Карпатский Венец в свои руки. Марк, не ожидавшей от нее такой прыти, невольно попятился.
Это и стало Таниной победой.
Марк отлично смотрелся в кольце обзора Венца: прямо чеканный королевский профиль на старинной монете.
– Ты влюблен, – ласково сказала ему девушка. – В эту прекрасную статую…
Поплыли серебристые кольца, а между ними – черные змейки стрелок.
– Она прекрасна! – выдохнул Марк, с обожанием взирая на бедняжку богиню с золотой ветвью в руках. Таня чуть не прыснула, впрочем, одухотворенное любовным экстазом лицо парня было куда красивее обычной его надменной физиономии.
– Погоди, – еще более нежно молвила ему девушка. – Ты ведь должен раздеться, чтобы она оценила твое прекрасное тело.
Парень одобрительно кивнул и моментально стал расстегивать пуговицы на мундире. Вскоре он избавился от штанов, майки и очень забавных ярко–красных трусов с надписью спереди «Рожденные в СССР».
– Прижмись к своей возлюбленной и ожидай благословенного часа, – вошла во вкус Таня. – Когда она оживет под влиянием твоей безответной любви.
Задержавшись взглядом на куче одежды, девушка потянула на себя за рукав черный мундир и тут же напялила его. Сразу стало тепло.
Марк между тем уже залез на статую и обнимался с ней весьма недвусмысленно. Это уже было слишком даже для Тани, и она громко расхохоталась.
К счастью, последняя секунда пребывания на крыше знаменитого оперного театра истекла, и девушку мгновенно отбросило петлей возвратного прыжка назад, в темницу.
В комнате ее ожидали. Громче всех проявил свои чувства суккуб, он по–прежнему был распластан по кирпичной стенке.
Но те двое, что с интересом разглядывали нечисть… Вот уж кого не ожидала Таня увидеть у себя в гостях, так это Шелла и его, его! Алексея Вордака.
– Мы пришли тебя спасать. – Лешка первым нарушил неловкую, весьма ошеломительную паузу. Шелл, продолжая с любопытством пялиться на духа, в подтверждение кивнул.
– Меня не надо было спасать! – тут же возмутилась Таня. – Я сама себя спасла. С помощью вот этого. – Она выставила напоказ Карпатский Венец.
– Занятная вещица, – прокомментировал Шелл, отвлекаясь от созерцания суккуба. – Это обстоятельство, как я полагаю, увеличивает наши шансы еще так процентов на… тридцать.
– И все–таки мы еще не сбежали, – напомнил Лешка. – А где Марк? Я знаю, что он собирался к тебе… – Парень запнулся, с удивлением разглядывая Танин наряд.
Шелл тоже обратил внимание на черный мундир, наспех застегнутый девушкой всего лишь на три пуговицы – на уровне груди.
– Действительно, где же наш боевой товарищ? – спросил он, не без удовольствия косясь на Таню.
– Извините его, он немного занят, – не выдержав, самодовольно произнесла Таня. – Сейчас он обнимается со статуей. На крыше оперного театра в одном известном тебе, Вордак, городе.
– Со статуей?!
– Да, он влюблен. В каменную богиню. – Не на шутку развеселившись, Таня прыснула.
– Ты навела на Марка иллюзию? – с уважением спросил Лешка. – Воистину ты меня удивляешь все больше… Какими волшебными химикатами тебя кормили в той Англии?
Таня прищурилась.
– Это все Венец, – холодно произнесла она, глядя в сторону. – Я лишь успела им воспользоваться. Надо сказать, до сих пор удивляюсь, как мне это удалось.
Она подняла корону и водрузила себе на голову. После, игнорируя Лешку, послала долгий пламенный взор Шеллу. Поляк ухмыльнулся, откровенно забавляясь вмиг помрачневшим лицом друга.
А Тане вдруг подумалось, что если они сейчас не уберутся из этого дома или их поймают после, не дай бог… Они все завершат свой жизненный путь мучительной смертью в руках разъяренного Лютогора. А когда еще Марк очухается, о–о–о…
Девушка сняла Венец, и он тут же исчез. Она спрятала его в личную астральную область – на всякий случай. Но если понадобится им воспользоваться, то вытащит корону в один миг.
Суккуб зашевелился и, крадучись, начал переползать по стенке ближе к людям.
– Ни с места, сволочь, – обратился к нему Шелл. – Давай–ка тобою займемся…
Дух грозно зарычал, потом перешел на жалобный визг и вдруг затих.
На глазах изумленной Тани суккуб начал превращаться в девушку, судя по возникшему подолу платья… довольно–таки знакомого платья… Да это же Эрис!
– Я так и знал, – молвил Шелл, оценивающе глядя на суккуба. – Но меня ты этим не возьмешь, идиотский недомерок. А за то, что ты превратился в девушку моей мечты, я развоплощу тебя больно и быстро.
Таня, которую совсем недавно бил озноб при одном взгляде на мерзкого духа, сейчас с большим удовольствием созерцала его жалкий вид.
– Лучше отвернись, – внезапно посоветовал Лешка.
– Почему это?
– Да ладно, пусть смотрит, – сказал, не глядя на них, Шелл. – Будет меня уважать и бояться.
В следующую секунду польский колдун зарычал. Очертания его тела стремительно изменились: одежда подернулась серебристой пылью, а лицо…
Таня, не ожидавшая столь разительной перемены, вскрикнула.
Огромный белый медведь раскрыл пасть, усеянную частыми и острыми серебряными зубами, и ринулся на суккуба.
Через несколько мгновений от духа осталась кроваво–алая дымка, которая тут же истаяла.
Белый медведь вновь вернул себе человеческий облик.
– Это просто моя работа, – гордо произнес Шелл. В глазах его таились насмешливые огни.
А Таня подумала, что со своим жалким (и единственным!) превращением в ящерицу выглядит совсем уж маленькой рядом с такими крутыми медведями – белым и бурым.
– Шелл – специалист по духам и полудухам, – поспешил разъяснить Лешка. – А также по их уничтожению.
Последняя фраза заставила девушку насторожиться – Лешка произнес ее довольно странным тоном…
– Погоди–ка! – вдруг пришло ей в голову. – А как же это мы видели Эрис… вернее, – поправилась она, – иллюзорный облик суккуба, если другие его не могут увидеть? Только дух и его жертва?
