Джон Марко - Великий план
«Глупая, глупая женщина», – ругала она себя, стремительно покидая покои графа. Мягкие туфли хлопали на бегу, но теперь Дьяне было все равно, услышат ее или нет. Она злилась – не только на Бьяджио, но и на себя. Если бы Ричиус увидел, как она унижается, он пришел бы в ужас.
Она бежала мимо комнат рабов в свои покои, подальше от Бьяджио. Только увидев свои двери, она вздохнула с облегчением, но тут же снова насторожилась, заметив, что дверь приотворена. Осторожно шагнув вперед, Дьяна прислушалась. Ничего не услышав, она открыла створку и заглянула внутрь. Все выглядело так же, как когда она уходила. В комнате было темно, но парализующий свет луны заливал мебель своими холодными лучами. Она беззвучно и осторожно шагнула вперед, потом, осмелев, сделала еще шаг. Ей слышен был только шум ветра за стеклом и больше ничего. На стенах танцевали тени, отражение лунного света. Дьяна нахмурилась, решив, что у нее разыгралось воображение. Наверное, она просто забыла закрыть за собой дверь, когда уходила из комнаты.
– Мне надо выспаться, – тихо прошептала она.
Сон поможет ей забыться.
Она прошла в свою спальню. Там было совсем темно, занавески на стеклянных дверях задвинуты. Дьяна неуверенно посмотрела в сторону дверей. И тут ей стало страшно.
– Я не закрывала занавески, – тихо сказала она себе. – Я точно знаю, что…
Стремительно вынырнувшая из темноты ладонь зажала ей рот. Сзади ее обхватили руки – невероятно сильные.
– Не бойся! – раздался чей-то голос. Он звучал тонко, словно шипенье змеи. Это был не Бьяджио. Хуже. Дьяна попыталась закричать, но холодная рука заглушила все звуки. На коже ощущался привкус каких-то химических составов. Саврос Помрачающий Рассудок подался вперед и прижался щекой к ее щеке. – Красоточка, – проворковал он. – Ах, какая красо-точка!
Он дышал часто, похотливо. Дьяна попыталась вырваться. Она лягалась и изгибалась, поражаясь силе этих костлявых рук. Ее усилия заставили Савроса захихикать.
– Ах, пожалуйста, побереги силы, – прошептал он. – Не надо так мне сопротивляться. Сохрани свою энергию для цепей.
«Нет!»
Дьяна снова попыталась закричать, но смогла только тихо булькнуть. Саврос сильнее сжал руки. Краем глаза Дьяна увидела, что он улыбается.
– Я так давно за тобой наблюдаю! – простонал он. – Ты такая красивая. Твоя кожа – словно лепесток. Я должен тебя иметь, красотка Дьяна.
Он раздвинул губы и, высунув ярко-красный язык, принялся лизать ей щеку. Дьяна ощутила прилив тошноты. Она ударила локтем ему в живот, но худое тело Савроса оказалось каменным: он выдерживал удары неестественно легко. В ответ он поднял руку и обхватил ее за шею, сжав так, что Дьяна оказалась на грани обморока.
– У меня есть одна комната, – сказал он. – Внизу. Я приготовил ее специально для тебя. Да, да, только для тебя.
Охваченный извращенной похотью, он нес невнятицу. Дьяна ощущала неестественный жар его ледяной кожи. Саврос поволок ее к двери. Она продолжала сопротивляться, несмотря на боль и близкий обморок, но ее усилия только радовали Савроса.
– Да, да! – пропел он. – Танцуй для меня, красоточка! Ты будешь для меня танцевать!
Он вытащил ее из спальни в гостиную. Дьяна уже едва могла дышать. Она быстро теряла силы, но понимала, что ей надо вырваться прежде, чем он уволочет ее вниз, в свою темницу. Страх охватил ее разум, заполнив его жуткой смесью из боли и кровавых видений. Как это ни странно, из тумана до нее донесся голос Эрис: она советовала опасаться Савроса.
Помрачающий Рассудок даже не вспотел. Он, как и Бьяджио, благодаря снадобью приобрел сверхъестественную силу. Открыв дверь плечом, Саврос вытащил Дьяну в коридор, ладонью зажимая ей рот и стальным сгибом локтя сдавливая шею. Дьяна готова была задохнуться, но тут поперек коридора легла еще одна тень. Саврос замер, и его сильные руки внезапно обмякли. В коридоре стоял Бьяджио. – Саврос! – воскликнул он. – Что это значит?
Помрачающий Рассудок разжал руки. Дьяна вырвалась от него и бросилась к Бьяджио. Однако сам Бьяджио уже рванулся вперед, к Савросу. Промчавшись мимо Дьяны, он схватил палача за горло.
– Как ты посмел идти против моих приказаний! – закричал он, сжимая руки.
Саврос задыхался, ловя ртом воздух и умоляя о пощаде.
– Господин, пожалуйста!
Бьяджио ничего не слышал. Он был в неописуемой ярости. Приподняв Савроса, он припечатал его к стене.
– Ах ты, тварь! Я тебя убью!
– Нет, господин! – молил Саврос.
Его голос стал едва слышным хрипом. Он бился, словно рысь в капкане, пытаясь разжать железные пальцы Бьяджио. Его ноги беспомощно дергались в воздухе. Дьяна в ужасе прижалась к стене, переводя дух. Она пыталась успокоиться, но происходящее привело ее в шок. Лицо Савроса густо побагровело, синие глаза выкатились, словно грозя лопнуть. А Бьяджио по-прежнему сжимал пальцы, стуча головой нарца о стену с такой силой, что откалывались куски штукатурки.
– Умри, жалкая свинья! Умри!
Послышалось страшное хрипение и треск костей. Костлявое тело Савроса содрогнулось – и обмякло. Руки Бьяджио сжались сильнее, сломав зажатую между ними шею, подержали труп еще секунду, а потом с отвращением швырнули на пол.
– Я тебя предупреждал! – сказал он и плюнул на труп. – Не смей говорить, будто не предупреждал!
А потом он повернулся к Дьяне и двинулся к ней. По его лицу было видно, как он пытается овладеть собой.
– Тебе плохо? – спросил он.
Дьяна молча покачала головой – говорить она не могла. Граф подошел к ней и быстро осмотрел, а потом сжал ей пальцы, стараясь успокоить.
– Это возмутительно, – сказал он. – Мне очень жаль. Дьяна наконец смогла ответить.
– Все в порядке, – прошептала она. – Кажется…
– С виду ты цела, – заметил Бьяджио. – Я шел, чтобы говорить с тобой. Чтобы…
Он пожал плечами и отвел взгляд. Невероятно, но он словно забыл, что на полу лежит труп.
– Что? – спросила Дьяна.
Поймав его ледяную руку, она безрезультатно пыталась ее согреть.
– Мне не следовало тебя бить, – с трудом выговорил граф. – Я прошу прощения. Я не хочу, чтобы мы были врагами, Дьяна Вэнтран. Ты здесь не для этого. А это… – он указан на мертвого Савроса, – это зверство вовсе для тебя не предназначалось.
В нем было столько противоречий! Дьяна совершенно не могла его понять. За считанные секунды из безумца он превратился в почти что доброго человека. Она закрыла глаза, внезапно почувствовав, что больше не выдержит. Эта ночь лишила ее сил, и у нее начали подгибаться ноги. Только рука Бьяджио помогала ей не упасть.
– Тебе нехорошо, – решительно заявил он. – Пойдем, тебе нужен отдых.
– Мне нужен воздух, – сказала Дьяна. Она все еще ощущала у себя на шее руки Савроса, не дающие дышать. И полученная от Бьяджио пощечина тоже не пошла ей на пользу. – Разрешите, я просто сяду.
