Выбор девы войны - Вебер Дэвид Марк

Потери среди пехоты градани, которая удерживала этот рубеж против лавины упырей, были особенно тяжелыми. Харграму потребовались бы годы, чтобы оправиться от утраты всех сыновей, которых он потерял в тот день, но их смерти сделали гораздо больше, чем просто расчистили линию Хэнгнисти для проекта канала Дерм. Сотойи, которые были там с ними, которые разделили тот день крови и резни, донесли историю о том ужасном поле до Равнины Ветров, и эти боевые товарищи были... не склонны больше мириться с фанатизмом против градани. Это были уже не просто одни бойцы Уэст-Райдинга. Принц Юрохас и его царственный брат позаботились о том, чтобы правда об этой битве распространилась повсюду.

Это произошло сразу после известия о попытке убийства в Чергоре. О предательстве барона Кассана... и о спасении короля презренными девами войны Кэйлаты. Некоторые пытались вместо этого приписать заслугу Трайсу из Лорхэма, но Трайсу этого совсем не хотел. Он мог быть упрямым и несгибаемым, но ни один из живущих людей не мог усомниться в честности Трайсу из Лорхэма или назвать его лжецом, и он уже до полусмерти избил одного особенно фанатичного младшего лорда-правителя за то, что тот осмелился поставить под сомнение вклад дев войны.

Они в первую очередь были теми, кто раскрыл заговор, сказал он зрителям, стоя над полуобморочным телом своего противника в середине ристалища. Именно дева войны, а не один из его оруженосцев, вовремя передала предупреждение в Чергор. Именно девы войны сражались почти незащищенными и пешими против конницы в доспехах, чтобы спасти своего короля. Именно дева войны добыла голову предателя и передала ее королю Мархосу. И именно ее сестры обошли оруженосцев Кассана с фланга и обеспечили победу его уступающим числом оруженосцам, и без них, добавил он довольно многозначительно, даже с храмовой стражей Куэйсара и Рукой Лиллинары, которая командовала ею, они не смогли бы победить. Фактически, закончил он, поставив одну ногу на нагрудник противника, который, наконец, снова начал шевелиться, без боевых дев Кэйлаты король Мархос был бы мертв, а с ним и барон Теллиан, и предатель, который убил бы их, вполне мог быть назначен регентом наследного принца Норандора.

Это было настоящее представление, и он завершил его, сопроводив Шэйхану Лиллинарафрессу на большой банкет, который барон Теллиан устроил (при сильной поддержке короля Мархоса) в честь тех самых дев войны. В тот вечер он также станцевал не менее шести танцев с Шэйханой, и Базел заметил их двоих склонившимися над кружками пива задолго до того, как все остальные разошлись по домам или валялись без сознания под одним из столов. (При таком количестве присутствующих дев войны это неизбежно превратилось в подобие вечеринки еще до того, как ночь закончилась.)

Явный шок от покушения на жизнь Мархоса, не говоря уже о сомнительной репутации его спасителей, прокатился по королевству Сотойи подобно предвестнику землетрясения. А затем пришла ужасающая новость о том, что впервые за двенадцать столетий были замечены великие дьяволы, и видели их здесь, в Норфрессе.

Большинство норфрессанцев наполовину забыли, что они и их предки когда-либо жили где-то еще. Они знали сказки и пели баллады, но, если не считать историков среди них, Контовар больше не был для них по-настоящему реальным. Это была легенда, поучительная история, что-то, что случилось давным-давно с кем-то совершенно другим, и за столетия они привыкли справляться с горсткой слуг Тьмы и существ, которые время от времени появлялись на Свет, не особо заботясь о совете Карнэйдосы или о лордах-волшебниках Контовара, которые находились на дальнем берегу океана, за полмира от Норфрессы.

Вполне вероятно, подумал Базел, что большинство норфрессанцев все еще так думают по этому поводу, но не сотойи. Больше нет.

Это произошло не в одночасье, хотя, вероятно, многим так казалось. Он знал, что на самом деле все началось с нападения Крэйханы на скакунов из Уорм-Спрингс, хотя и не был удивлен, что в то время никто этого не заметил. Удар Шигу по храму Куэйсар в Лиллинаре и девам войны был гораздо менее тревожным для сотойи в целом, чем убийство стольких скакунов, но даже смерти скакунов было недостаточно, чтобы отвлечь большинство сотойи от их концентрации на ненависти к своим более традиционным врагам в подножии Равнины Ветров. Даже роли Ордена Харграма в освобождении душ скакунов было недостаточно, чтобы изменить это. Не совсем.

Но, подобно первым камням в лавине, эти события положили начало чему-то гораздо большему, чем кто-либо мог предположить в то время. Не все сотойи после этого мирно вернулись ко сну. Некоторые начали обращать на это внимание, и когда Теллиан, Килтан и Бахнак начали строить свой великий канал, другие тоже обратили на это внимание. Возможно, не все они были счастливы, но это заставило их посмотреть в правильном направлении.

А затем произошла битва при Хэнгнисти и доказательство, доказательство, которое никто не мог игнорировать, что угроза Тьмы оставалась слишком реальной... и что Тьма была полна решимости, чтобы те, кто пытается установить мир между градани и сотойи, потерпели неудачу.

Они были упрямым народом, сотойи. Это было не в их характере - быстро или легко менять свое мнение. Действительно, в этом отношении они были неприятно похожи на соплеменников Базела. Но кем бы еще они ни были, глупыми они не были. Никто не сомневался, что Темные также были причастны к покушению на Мархоса, тем более что следователи-маги, расследовавшие этот заговор, уже подтвердили, что Кассан был связан по крайней мере с одним темным волшебником. И если Темные, которые пытались убить их короля, также хотели помешать им каким-то образом достичь справедливого мира и дружбы с ненавистными градани, что ж, сотойи были более чем достаточно упрямы, чтобы сделать именно это и посмеяться в зубы Тьме.

Армия Трайанала заплатила горькую цену, но то, что она купила, то, что она покупала, стоило того, и он это знал. Не в его сердце, где все еще не зажила ноющая пустота от стольких пропавших друзей, а во взвешенном суждении защитника Томанака, который познал победу, когда увидел ее.

- Да, - сказал он теперь Венситу. - Да, это люди, которые умерли, когда все это собралось вместе. Но все они делали свое дело не ради славы или сказок бардов, как и я... или Вейжон.

- Конечно, нет, - мягко сказал Венсит, протягивая руку, чтобы положить ее на плечо Базела, и криво улыбнулся. - Неужели ты думаешь, что я, как никто другой, этого не понимаю?

Волшебник покачал головой, и Базел тихонько фыркнул, поскольку этот вопрос заставил задуматься о его собственном дискомфорте из-за уже циркулирующих песен о его "могучих деяниях" в битве на Хэнгнисти, ни одна из которых, как ни странно, не принадлежала Брандарку Брандарксону. В конце концов, он был в этой престижной профессии менее десяти лет; Венсит занимался созданием легенд более двенадцати столетий.

- С другой стороны, - продолжил Венсит, как будто только что прочитал мысли Базела, - ты, похоже, делаешь что-то в более... концентрированных дозах, чем я. Я действительно не стал бы возражать, если бы ты немного притормозил, о, на десятилетие или два.

- Я бы тоже не возражала против этого, Базел, - вмешалась Лиана, и Базел усмехнулся.

- Тем более я сам, - заверил он их.

- Это ты так говоришь, - мрачно сказал Венсит, - но я заметил, что эти твари, как правило, ищут тебя.

- Ну, по крайней мере, на этот раз тебе не нужно было вмешиваться, - дружелюбно заметил Базел, и Венсит улыбнулся.

- Да, - согласился он, взглянув на Лиану. - Да, на этот раз мне вообще не нужно было вмешиваться. Это было очень мирно.

- Для некоторых, - едко сказала Лиана, и волшебник отвесил ей небольшой ироничный поклон.

- Решили ли девы войны, как они собираются выбирать своего делегата в Большой совет? - спросил он, чтобы сменить тему.

- Не совсем. - Лиана покачала головой, принимая перемену. - Некоторые из нас все еще слишком глубоко шокированы тем, что лорды-правители королевства не все упали замертво от апоплексического удара при одной только мысли об этом, чтобы мы сами могли конструктивно подумать об этом. Я знаю, что нам придется найти решение, но помогло бы, если бы король решил дать нам некоторые рекомендации.