Сергей Малицкий - Оправа для бездны
В храме ее ждал Ирунг. Рослые воины подхватили Кессаа на руки и внесли в тот самый зал, в котором она училась танцевать. Ирунг сидел на скамье и показался Кессаа глубоким стариком. Он кивнул Мэйле, махнул ей рукой, приказывая удалиться, и вгляделся в изможденное лицо Кессаа. Внезапно продолжающийся за стенами храма грохот затих.
– Конец близок, – прошептал старик и поднял руку. – Половина лиги от хеннских порядков до стены. В полном вооружении пешие хенны будут у нее через три сотни ударов сердца. Их почти шестьдесят тысяч с той стороны, девчонка, почти шестьдесят тысяч!
– К чему все, если конец близок? – прошептала Кессаа, с трудом садясь на покрытую медвежьей шкурой скамью.
– Конец Скира – еще не конец сайдов, – пожал плечами Ирунг. – А вот если Суйка не закончится, тогда и вся Оветта однажды к краю подойдет.
– «Если хочешь победить Зверя, яви его», – прошептала Кессаа. – А ты не думал, маг, что Зверь на самом деле не в Суйке, а в твоем храме?
– Здесь? – Маг обернулся, и Кессаа только теперь заметила, что каменная плита, на которой лежало изваяние Сади или он сам, обратившийся в камень, пуста.
– Где он? – едва вымолвила побледневшими губами Кессаа, и в это мгновение уже знакомый ей истошный вопль проник сквозь стены храма и заставил ее в ужасе зажать уши.
– Он все еще здесь, – прошептал Ирунг и нервно передернул плечами. – Только отдаляется от Оветты. Он тает, как кусок сушеного меда в теплой воде. Но при свете Аилле его контуры еще видны. А я хочу его пробудить, Зверь он или не Зверь. Чтобы убить его самого или попросить о помощи в убийстве Зверя. Ты слышала? Хенны добрались до стены и до собственной гибели. Твой отец сделал то, что требовалось. Только что количество хеннов изрядно убавилось, но их все еще слишком много, поэтому нам следует поторопиться.
– Точно так, как у храма Сето, – прошептала Кессаа.
– Да, – кивнул маг. – Кое-что осталось от твоей мамочки, и нам удалось это использовать. Она была очень сильна. Порой мне кажется, что она была сильнее меня, но вот мудрее ли?
– Иногда мудрость может оказаться помехой, – прошептала Кессаа.
– Мудрость всегда помеха, – согласился маг. – Весь вопрос в том, кому она мешает – дураку или умному.
– Ты позаботишься о моей дочери? – спросила Кессаа.
– Если выживу, – вздохнул маг. – Однако даже если я выживу, то не проживу достаточно долго. Но какого-нибудь опекуна помладше попробую отыскать. Во всяком случае, хозяйка дома Рейду – один из лучших вариантов. Или ты уже сама простилась с жизнью?
– Я? – переспросила Кессаа и внезапно поняла, что уже давно не чувствует себя живой. И это ощущение так удивило ее, что она попробовала вдохнуть и начала ощупывать собственные колени, плечи, руки, поморщилась от боли, задрала рукав и увидела все те же слова на запястье: Зеркало. Кинжал. Пуповина. Зверь. Ребенок.
– Вот кинжал. – Маг развернул сверток и положил на пол черный клинок.
Кессаа зажмурилась: оружие так и сияло неудержимой силой и показалось ей сырым от крови.
– Кинжал Сурры, – прошептала она и закрыла на мгновение глаза. – Остального не понимаю. Ребенок – зверь? Или Зверь еще ребенок? Или… Не понимаю. И зеркало. У меня нет зеркала.
– Где осколки? – тихо спросил маг.
– Осколок Сади хранился в храме Сето, – безучастно произнесла Кессаа. – Его доставила из Гобенгена после… гибели Сади Мелаген, внучка Сето. Осколок Сето хранился в храме в Суйке. Осколок Сурры… об этом лучше спросить у магов Суррары.
– Он украден, – отрезал маг. – И украден твоей знакомой – Айрой. Слышала это имя?
– Еще бы, – попыталась улыбнуться Кессаа. – Она едва не настигла меня, когда я была в Суйке в первый раз.
– Она здесь, – раздался голос Мэйлы. – На улицах полно хеннов, стражу у входа в храм едва не опрокинули до того, как мы успели закрыть ворота, но трое сумасшедших прошли через их строй, словно клинок сквозь масло. Айра требует свидания с Кессаа.
– Зови всех троих, – прошептал Ирунг. – И прикажи воинам держать ворота столько времени, сколько потребуется.
Когда стена Скира рухнула, а вслед за тем истошный вопль потряс город, Айра потеряла сознание. Мгновенный поток холода охватил ее тело, она с трудом удержалась на краю бездонной пропасти, но когда поняла, что устояла изнутри, то лишилась сил снаружи. Придя в себя через несколько мгновений, дочь Ярига удивилась не только тому, что Марик держал ее на руках, но и тому, что и Насьта сидел у того на плечах.
– Все, – рявкнул на ремини баль. – Слезай, верхолаз, прошла уже напасть. Я чувствую.
– Лучше переждать, – упрямо покачал головой Насьта.
– Что случилось? – спросила Айра.
– Кто-то течень выпустил, – бойко ответил ремини. – Не знаю уж, кто кого вымаривает в окрестностях Скира – сайды хеннов или хенны сайдов, – только разбежался он широко. Я как увидел, что в сотне шагов бродячая собака как мыльный пузырь лопнула, так и взлетел на плечи к этому красавцу. Нет, подруга, про тебя не забыл, только ты уже у него на руках была, а его течень, да и другая зараза магическая – никак не берут!
– Ага, – зло кивнул Марик, ставя на землю Айру. – Карабкался по мне, как белка лесная, – и как только уши не оборвал да глаза не выцарапал?
– Что будем делать? – спросила Айра. – Где искать Кессаа?
– Там, – вдруг произнес Марик и ткнул пальцем в возвышающийся над крышами купол. – Там она. Я чувствую. Словно огонек светится.
– Или ты такой глазастый, или я слепая, – нахмурилась Айра. – А еще что ты видишь?
– Многое, но не всегда, – прошептал Марик. – Сейчас многое вижу. Вижу золотую дымку, что стараниями ремини окутывает Оветту. Вижу серое пятно рядом с Кессаа, словно темную яму на скошенном поле. Вижу черную стену там, на юге, в Суйке. Словно грозовая туча опустилась на землю. И смерч вижу. Черный смерч. Скрученный, словно ремни на баллисте. От Суйки – к тебе, Айра, тянется. Пронзает тебя и исчезает, но не кончается, а куда идет дальше, разглядеть не могу.
– Хенны! – заорал ремини, выхватывая стрелу.
– Вот они, – сказала Мэйла, и Марик, покосившись на узнанную воительницу, бросился к Кессаа и тут же перехватил в руках глевию, словно собираясь рассчитаться с обидчиками дочери конга.
– Жива, жива, – только и повторяла Кессаа в ответ на прикосновения Насьты, Марика, Айры.
– Что ж, – усмехнулся Ирунг. – Порой я ошибаюсь. Признаю. Все-таки слуги у тебя, Кессаа, явно неуязвимые.
– Друзья, – негромко поправила дочь конга, приняла из рук Марика колючку, погладила рукоять, ощупала ножны и одним движением вытащила из укромной ложбины серую полосу, после чего вернула меч баль: – Храни до времени.
