Ирина Котова - Королевская кровь. Книга вторая
На самом деле прошло не больше десяти минут. Но десять минут прыжков по корчам в темноте и чемпиону по бегу будут трудны.
Их окликнули, и сердце дернулось от страха, но Поляна отрывисто выдохнул «Свои, патруль». Замедлились, остановились. Матвей поставил Алинку на землю, наклонился, уперся руками в колени, пытаясь отдышаться. К ним бегом приближались несколько вооруженных человек, и она уже успела обрадоваться — кажется, их спасут.
Рано обрадовалась.
Бегущие вдруг стали падать, как подкошенные, без вскриков, тихо, страшно, Поляна матерно выругался, с отчаянием, встал вплотную к Алине, Матвей поднялся, закрыл с другой стороны.
— Зеркало? — тихо спросил Дмитрий, поднимая руки — Алина увидела, как укрепляется спаренный щит, становится виднее, четче.
— Не могу, — процедил Ситников — он тоже укреплял щит, — одновременно. Надо снимать щиты.
— Нельзя, — уверенно сказал Поляна.
Вокруг было тихо. Ужасающе тихо. Кажется, даже звук падающих капель пропал, хотя дождь шел, и она чувствовала влажную взвесь на своем лице. Щеки горели, очень хотелось пить. И жить.
— Дмитрий, а…, - начала она жалобно.
— Тихо, — прошипел Поляна настороженно, вглядываясь в темноту. — Сита, никого не жалей. Бей сразу по полной.
— Да уже понял, — шепотом прогудел Матвей.
Алина скорее почувствовала, чем увидела, как тьма, расползающаяся вокруг, меж деревьев, ударила в первый раз, словно пробуя на крепость щиты. Парни, зажавшие ее меж спин, синхронно дернулись, но выстояли.
«У меня же есть переноска», — вспомнила она. Как она могла забыть о ней? Видимо, от страха мозги перестали работать.
Она могла просто раздавить ее в руках и оказаться во дворце. Но как можно было оставить Матвея? И Димку? Их же тут убьют!!!
«А так тебя убьют вместе с ними. Ты им только мешаешь», — искушающе уговаривал трусливый голос внутри. Или это был голос разума?
Меж деревьев, беззвучно качающих голыми сырыми ветками, снова пронесся жуткий смешок. Точно такой же она слышала в напугавшей ее тьмой уборной.
«Ты можешь перенестись и позвать на помощь Зигфрида», — убеждал разум. «Он не будет знать, куда открыть Зеркало», — возражал аналитик внутри.
Снова удар, теперь уже мощнее, снова матерящийся Поляна, перебирающий пальцами в воздухе.
— Лезвия, — сказал он тихо, — как увидишь, сразу бей. Я удержу за двоих.
— Понял, — пробасил Ситников.
Алина, решившись, дернула переноску. Зигфрид что-нибудь придумает.
Ничего не произошло.
— Я блокирую спектры переходов, — сообщил язвительный голос Эдика. — Не сбежите…еда моя.
Его самого не было видно. Дмитро вскинул руку, и над ними взметнулся Светлячок, осветив пространство вокруг. И на самом краю освещенного кусочка леса стоял Рудаков, крепко держа за руку зареванную Наташку. И глаза у них светились зеленью.
Наталья не сопротивлялась. Вокруг нее так же, как и вокруг Эдуарда, змеились полупрозрачные щупальца стихий. Они оплетали парный щит, шарили по нему, пробовали пробить, и пока не получалось. Но понятно было, что только пока, и что эта отсрочка недолгая.
Ситников выдохнул, и в сторону Темной пары сверкающими в свете Светлячка линиями понеслись тысячи Лезвий. Алинка завороженно наблюдала за их смертоносным полетом. Наташка вскрикнула, попыталась отклониться — видимо, ее задело. Эдик дернулся, но выставил руки вперед, выставляя Тьму стеной, и Лезвия стали взрываться и осыпаться снежной крошкой, бесшумно, медленно.
— Справимся, — убежденно пробормотал Дмитро.
Рядом с Темными вдруг вспыхнула переливающаяся гладь Зеркала, и к их врагам присоединился еще один.
Высокий, приятный, страшный, улыбающийся. Он спокойно оглядел застывших под щитом семикурсников, покачал головой, посмотрел на парня и девушку, стоящих около него.
— Поторопился? — спросил он резко у Эдика, и тот опустил глаза. — Не вовремя как.
— Сорвало, — хрипло объяснил Эдик.
— Бывает, — усмехнулся мужчина. Перевел взгляд на постанывающую Наталью, зажимающую плечо рукой. Меж пальцами виднелась кровь.
— Матвей, укрепляй щит, — одними губами шепнул Поляна, пока новоприбывший проводил рукой над раной первокурсницы, останавливая кровь.
— Угу, — буркнул напряженный Ситников. Спаренный щит стал похож на переливающееся мутноватое толстое стекло, а парни все лили и лили в него силу. Алина сидела тихонько, как мышка и остро переживала и свою несостоятельность, и бессилие. Страха то ли не было, то ли его было так много, что она впала в какую-то бесчувственную прострацию. Только слезы готовы были хлынуть, когда она думала, что же станет с защищающими ее парнями. И что случилось с теми, кто остался в холле.
Она почему-то сразу поняла, кто этот человек. И вспомнила, как так же спокойно вел себя демон, убивший маму.
Мужчина погладил излеченную Наташку по голове, обернулся к застывшим под щитом ребятам, улыбнулся, неуловимо двинул пальцами, и загудела вокруг силовая волна, заворачиваясь водоворотом, сжимая, продавливая, а затем и ломая усиленный парный щит, бросая парней на колени, буквально вдавливая их в землю.
Скучающий в переговорной, очень раздраженный Максимилиан Тротт — только зря потратил репеллент на команду захвата и друзей — недовольно глянул на запястье, пробормотал что-то резкое сквозь зубы.
— Что такое? — поинтересовался Свидерский. Он вышагивал по помещению, «слушал» его, хмурился. Только что отсюда вывели последнего арестованного, и шаги звучали приглушенно — стены и пол были обиты звуконепроницаемым материалом.
— Студенты балуются, — пояснил Тротт сквозь зубы. — Сигналку обучающую не снял.
Снова поморщился, дернул рукой.
— Пойду проверю.
— Надери уши — хоть душу отведешь, — с ухмылкой посоветовал Мартин, качающийся на стуле и наблюдающий, как друг открывает Зеркало.
— Вернусь — тебе надеру, — мрачно пообещал оторванный от лаборатории Тротт, исчезая в Зеркале.
И тут же его оглушил, сбивая дыхание творящийся вокруг свистящий силовой ад, не хватало воздуха, хотелось хватать ртом кислород. Макс мгновенно среагировал, выставляя огромный второй щит и ударяя во все стороны чистой силой. Две стихии, столкнувшись, заревели сильнее, выворачивая остатки деревьев с корнями, изливаясь в небо ослепительно сияющими, сплетенными, грызущими друг друга жгутами.
У его ног пытался подняться накрытый еле держащимся персональным щитом Ситников, прижимающий к себе всхлипывающую Богуславскую, чуть поодаль валялся без сознания Поляна, лицо его было в крови. А неподалеку от щита стояло трое Темных.
