Светлана Зимина - Жрец Лейлы
+ ЧТО?!+
А Кирилл тихо смеется, наконец поняв кое-что. Осознав, кто же он такой есть. Теперь он может ответить на вопрос Растина. Только…
+ Рано. + Прохладная ладонь ложиться ему на лоб. + Еще рано, малыш. +
Рано так рано, соглашается он, погружаясь в темноту бессознательного состояния. А когда вынырнул из неё, то не мог понять, что только что забыл, а то, что он что-то забыл это было несомненно.
И удивленно моргает, когда слышит женский голос, смутно знакомый.
+ Ты с ума сошел! Что ты творишь! +
Чьи-то ледяные руки хватают его и он наконец может увидеть, что происходит. Действие наркотика больше не влияет на разум. Но тело все еще не послушно. И горло холодит сталь странного клинка.
+ Не шевелись. + Яростный шепот прямо в голове. + И тогда у тебя будет будущее. +
Кирилл грустно улыбается сам себе, он и не может шевелиться, об этом позаботился Растин. И он замечает картину, что раскинулась перед его глазами.
Развороченный, залитый кровью зал жертвоприношений, тела, и куски камней, развороченные огромные двери, точнее пролом на этом месте. Но люди уже не сражаются, враги замерли, прижимаясь к стенам, наблюдая за боем… нет, танцем двоих в центре. Удивительно, но даже не питаемые силой своих богов, их тела светились, мешая разглядеть лица, темный мрак Растина в котором плещутся золотые волны волос, и синий сумрак Лилиана. Кирилл чувствует, как сам завороженно наблюдает, уже не замечая металла у бьющейся в ритме стука сердца жилки на горле.
Я смотрел в его глаза, которые ясно сверкали голубыми огнями сквозь сумрак, что окутывал нас двоих. Я не знаю откуда взялась эта сияющая всполохами синего тьма, но она словно питала и его и меня. Меч был уже очень тяжелый, словно эта битва высасывала из меня силы, мне приходилось удерживать Синее Пламя обеими руками, потеряв привычную гибкость и маневренность. Он гибкой змеей двигался передо мной, вокруг меня, рядом со мной. Опасный, красивый, невероятный… а в правом боку очень тепло, и я чувствую как это тепло течет влагой вниз, пачкая темную ткань, невидимое под сиянием.
А потом одна заминка и… стремительный удар. Растин никогда не упускает ни единого шанса… цветная мозаика перед глазами и искорки пыли на ней. Странно никогда бы не подумал, что пыль может так светиться… или это её отражение нашего собственного и сияния, отнимающего силу и жизнь? А потом резкая боль, словно у меня сдергивают кожу с головы, но нет… просто сильные руки тянули вверх за длинную косу…
– Долго растил? – злорадный шепот и свист клинка…
А вот это зря… едва голова освободилась, в тот же миг я перекатываюсь и Синее Пламя птицей рвется вверх… Широко раскрытые голубые и очень удивленные бездны смотрят на меня, и черной змеей падает на пол отрезанная коса… Удивительное ощущение смотреть в глаза своей смерти, когда тело её носителя буквально нанизано на твой меч, словно бабочка на толстую иглу…
– Как…?
– Не знаю, – честно признаюсь я. Потому что в действительности с такого расстояния мой меч должен был просто разрубить его пополам, а не вонзиться ему в живот… Поразительное создание любимец мрака… он все таки успел увернуться… инстинктивно, даже не поняв, что делает его тело… восхитительный враг… и у меня так мало сил, что бы добить его.
– Остановись, – шипящий и бархатный голос. Голос бога.
Я медленно поворачиваю голову, чувствуя как мелкие камни вонзаются мне в щеку. Это не ко мне… нет… это к оборотню, мягким хищным шагом приближающемуся к нам двоим.
Вот только… Я широко раскрытыми глазами смотрел в ту сторону откуда доносился голос. Я видел Роя лишь однажды… тогда в таверне, где он появился перед Сиреном. Теперь я видел его совсем другим. И… он держал у горла моего брата нож. Разве боги так поступают? Разве… а в призрачных глазах отчаяние, словно он человек…
– Рой, – она появилась рядом с ним, словно все время была там, и её растерянность болью ударила в сердце. – Что же ты делаешь… сумасшедший…
Он не смотрит не Неё, только на меня и Растина, и еще на Кэртиса, который замер на полушаге.
– Уйди, оборотень, ты знаешь меня лучше других присутствующих здесь. Возможно даже лучше, чем Растин… Ты должен понимать, что даже жизнь такого перспективного мальчишки, как тот, что сейчас кроликом замер в моих руках – это невеликая цена за то, что бы поверить в смертного… и дорожить им…Уйди, и я клянусь, больше никто из твоего клана не пострадает, если Растин выживет после этого поединка…
Я улыбаюсь окровавленными губами. Бог Крови и Мрака Просит?!… И дает слово?! Воистину на Эмире наступили забавные времена. А Она не видит и не чувствует, зато вижу я… по Её щекам бегут две дорожки слез, тонкие и они быстро высыхают на горячей коже, не желая показывать слабость хозяйки… однако сердце горит в жарком пламени и пепел оседает на самом дне души.
Только бы не видеть этих слез. Я поворачиваю голову, что бы вновь столкнуться взглядом с голубой бездной… потрясенной и… сочувствующей. И ярость плещет через край. НЕ НАДО! Только не от ТЕБЯ! Боги так жестоки к нам в своей любви…
– Ты так прекрасен, когда плачешь, Лиани, – беззвучно выводят его бледные губы. А потом Глаза Растина мутнеют и он начинает заваливаться на бок… и я не могу удержать меч в онемевших руках, отпускаю его, одетого в ножны живого тела…
– Будь ты проклят, ублюдок, – и сознание заволакивает благословенная тьма. Прости, Кирилл, но эта битва на самом деле оказалась не за тебя… прости своего брата. Если сможешь.
Кэртис убрал меч и взглянул на Роя… нет, сейчас он видел там только Марака… сильно подросшего и сильно изменившегося. Но это несомненно был Марак.
– Отдай мальчика. Слово Эро, я не прикоснусь к твоему Растину и пальцем. В этот раз…
С конкретно этим богом не мешало уточнять каждую договоренность.
– Держи, киса, – и не успел он моргнуть, как резкий толчок отправил обнаженное раскрашенное узорами тело вперед. Кэртис едва успел среагировать, подхватывая безвольного мальчика. – Убери из моего жреца этот поганый меч. Он пьет души и жизни тех, кого убивает.
Оборотень аккуратно уложил Кирилла на пол, ободряеще ему подмигнув, и шепнул:
– Подожди немного, малыш. И все встанет на свои привычные места. Вот увидишь.
– Надеюсь, – в беззвучном шепоте нет ни капли веры… и главнокомандующему Тьмы хочется рычать от ярости и злости.
Он решительно выдернул Синее Пламя из Растина, швырнув меч на пол. Одним движением поднял тело золотоволосого жреца и не глядя на бога Мрака, аккуратно уложил его на алтарь, на то же самое место, где до этого лежал Кирилл.
