Пир стервятников - Мартин Джордж Р.Р.

В комнате с воротным механизмом Лотор Брюн, тюремщик Морд и двое слуг грузили сундуки и тюки в шесть громадных дубовых люлек, на трех человек каждая. В этих люльках легче всего попасть в замок Небесный, стоящий в шестистах футах ниже Гнезда. Можно также спуститься по естественной каменной трубе из подвала. Есть и третий путь — тот, которым покинули замок леди Лиза и Мариллон…

— Что малец, встал? — спросил сир Лотор.

— Его купают. Через час он будет готов.

— Хорошо бы. Мия дольше полудня ждать не станет. — В комнате не топили, и он при каждом слове выдыхал пар.

— Она подождет, — сказала Алейна. — Должна подождать.

— Напрасно миледи так уверена в этом. Она сама все равно что мул. Скорей бросит нас всех подыхать с голоду, чем рискнет своими скотами. — Он сказал это с улыбкой — он всегда улыбался, когда речь заходила о Мие Стоун. Мия намного моложе сира Лотора, но Петир, устраивая брак лорда Корбрея с купеческой дочерью, сказал Алейне, что молодым девушкам лучше всего живется с пожилыми мужьями. «Невинность и опыт создают идеальный союз», — сказал он.

Хотелось бы знать, что думает Мия относительно сира Лотора. Со своим расплющенным носом, квадратной челюстью и седыми шерстистыми волосами он далеко не красавец, однако и не урод. Самое обыкновенное лицо, но при этом честное. И происхождения он самого низкого, хотя и посвящен в рыцари. Как-то ночью он рассказал Алейне, что приходится сродни Брюнам из Бурой Лощины — это старый рыцарский род с мыса Раздвоенный Коготь. «Я пришел к ним после смерти отца, — говорил сир Лотор, — но они от меня отчурались и сказали, что не их кровь». О том, что было с ним после, он не хотел говорить — сказал только, что воинская наука досталась ему тяжело. Он сильный человек и в трезвом виде спокоен. Петир доверяет ему, насколько вообще способен доверять кому бы то ни было. Для незаконнорожденной девушки вроде Мии Стоун Брюн — неплохая партия. Если бы отец признал ее, все было бы по-другому, но он этого так и не сделал, и Мадди говорит, что Мия уже не девушка.

Морд щелкнул кнутом, и пара волов двинулась по кругу, вращая ворот. Цепь, разматываясь, заскрежетала по камню, люлька поползла вниз. Бедные волы. Перед уходом Морд их зарежет и бросит здесь на корм соколам. То, что останется от них после зимовки, зажарят для весеннего пира. Только бы мясо не испортилось. Старая Гретчель говорит, что хороший запас мороженого мяса — к изобильному лету.

— Надо вам знать, миледи, что Мия поднялась сюда не одна, — сказал сир Лотор. — С ней леди Миранда.

— Вот как. — Зачем она поднималась? Ведь ей сразу же придется спускаться назад. Миранда Ройс — дочь лорда Нестора. В тот единственный раз, когда Санса останавливалась в Воротах Луны, направляясь в Гнездо с тетей Лизой и лордом Петиром, Миранды не было дома, но Алейна много слышала о ней от служанок и стражников. Мать леди Миранды давно умерла, и девушка сама вела хозяйство в отцовском замке — при ней там, если верить слухам, куда веселее. «Рано или поздно ты встретишься с Мирандой Ройс, — предостерегал Алейну приемный отец. — Когда это случится, будь осторожна. Ей нравится играть роль веселой глупышки, но на деле она гораздо проницательнее лорда Нестора. Следи за своим языком».

Алейна приготовилась быть осторожной, но не знала, что это начнется так скоро.

— Роберт будет рад. — Она знала, что Миранда ему нравится. — Прошу извинить меня, сир, мне нужно заканчивать сборы.

В последний раз она поднялась в свою комнату. Ставни заперты наглухо, мебель укрыта чехлами. Кое-какие вещи уже унесли, прочие спрятали на зиму. Все шелка леди Лизы придется оставить здесь. И тонкое полотно, и нежный бархат, и богатые вышивки, и мирийские кружева. Внизу Алейна должна одеваться скромно, как пристало ее происхождению. Что ж, делать нечего. Лучшие платья она не смела надевать даже здесь.

Гретчель сняла с кровати белье, приготовила верхнюю одежду. Алейна, уже надевшая под юбки две пары панталон и шерстяные чулки, облачилась в теплую кофту и плащ на меху, застегнув его финифтевым пересмешником, подарком Петира. Добавив к этому шарф и кожаные, подбитые мехом перчатки под пару дорожным сапогам, она почувствовала себя неуклюжей, как медвежонок. Ничего, в пути она только порадуется своему теплому одеянию. Алейна окинула комнату прощальным взглядом. Здесь ей ничего не грозило, а вот внизу…

Вернувшись в комнату с воротом, она увидела там полную нетерпения Мию Стоун. Поднялась в люльке — посмотреть, почему путники так задержались. Худощавая жилистая Мия казалась крепкой, как старая кожа, которую носила под своей серебристой кольчугой. Волосы черные, как вороново крыло, короткие и кудлатые — уж не кинжалом ли она их подрезает? Самое красивое в ней — глаза, большие и синие. Она была бы весьма недурна, если бы одевалась по-девичьи. Нравится она сиру Лотору вот так, в железе и коже, или он воображает ее одетой в шелка и кружево? Мия говорит, что отцом ее был горный козел, а матерью сова, но Мадди рассказала Алейне, как было на самом деле. Это правда, можно не сомневаться. У Мии его глаза и волосы — такие же, как у него и у Ренли.

— Где же он? — осведомилась Мия.

— Его милость принимает ванну и одевается.

— Лучше ему поторопиться. Чувствуете, как подмораживает? Нужно уйти из Небесного до заката.

— А ветер не слишком силен? — спросила Алейна.

— Могло быть хуже… да и будет, когда стемнеет. — Мия откинула волосы с глаз. — Если он просидит в корыте еще малость, мы застрянем тут на всю зиму, и придется нам есть друг дружку.

Алейна пришла в замешательство, но тут, к счастью, появился сам Роберт Аррен — в небесно-голубом бархате, с золотой, украшенной сапфирами цепью на шее, в белом медвежьем плаще. Оруженосцы с двух сторон поддерживали плащ, не давая ему волочиться по земле. Их сопровождал мейстер Колемон в потертом сером плаще с беличьей оторочкой. Шествие замыкали Гретчель и Мадди.

От холодного ветра Роберт съежился, но оруженосцы держали его за полы, и убежать он не мог.

— Ну что, милорд, поедемте со мной вниз? — предложила Мия.

Слишком она спешит. Ей бы улестить его для начала, сказать, какой он сильный и храбрый.

— Нет. Я хочу с Алейной. Без нее не поеду.

— Люлька нас и втроем выдержит.

— Я хочу с ней одной. От тебя воняет, как от твоих мулов.

— Воля ваша, — невозмутимо сказала Мия.

Люльки вокруг ворота были как плетеные, так и дубовые. Самая большая из деревянных была выше Алейны, с прочными железными обручами. Тем не менее сердце у нее колотилось, когда она помогала Роберту сесть. Дверцу за ними закрыли, и они оказались в глухом, только сверху открытом чуланчике. Так лучше, говорила себе Алейна, отсюда вниз не посмотришь, даже если захочешь. Под нами только небо — шестьсот футов неба. Быстро ли пролетела это расстояние тетя и какой была ее последняя мысль, когда гора ринулась ей навстречу? Нет. Нельзя об этом думать. Нельзя!

— Тронулись! — крикнул сир Лотор, и кто-то пихнул люльку. Она накренилась, проскребла по полу и повисла. Щелкнул кнут Морда, загрохотала цепь. Люлька стала опускаться, сперва толчками, потом более плавно. Роберт сидел бледный, с опухшими глазами, но руки у него не дрожали. Гнездо понемногу уходило вверх. Небесные камеры делали замок похожим на пчелиные соты. Ледяные соты. Снежный замок. Ветер свистал вокруг люльки.

Через сто футов он налетел на них в полную силу. Люлька качнулась, завертелась и сильно стукнулась о скалу. Сверху посыпался снег с осколками льда, дубовые стенки затрещали. Роберт вцепился в Алейну, уткнулся лицом ей в грудь.

— Милорд такой храбрый, — сказала девушка, чувствуя, как он дрожит. — У меня вот со страху язык к гортани прилип, а ты ничего.

Он кивнул, боднув ее головой, и сказал ей в корсаж:

— Крылатый Рыцарь был храбрый, и я тоже. Потому что я Аррен.

— Мой зяблик будет держать меня крепко? — спросила она, хотя и так уже дышала с трудом.

— Да, если хочешь. — Так, держась друг за друга, они и доехали до Небесного.