Алексей Игнатушин - Псы, стерегущие мир
Воевода, злобно рыкнув, выдергивает меч из земли, Алтын поспешно тычет острием еще раз, разрубая хребет, поворачивая клинок в ране с жутким скрежетом. Стрый, вздрогнув, вытягивается в струнку, лицо бледнеет, ошеломленные защитники молча смотрят на падающее, будто многовековой дуб, тело. Земля вздрагивает, жалобно всхлипнув, меч воеводы выпадает из могучих пальцев.
Над полем висит горестный стон, вопли ужаса, на могучего степняка смотрят с суеверным страхом. Воины ошалело трясут головами: не верим, не верим.
Алтын шагает вперед – уверенно, ровно. Рана затянулась бесследно, острие меча указывает на Яромира. Лют идет было следом, но твердый взгляд князя его останавливает. Приходится яростно сжимать кулаки. При взгляде на поверженного могучана сердце режут на части ржавые лезвия – медленно, со злым удовольствием, мелко кромсая застывшую мышцу.
Яромир смотрит Алтыну в глаза. На миг опаляет неистовой мощью, ненавистью. Встряхивает головой, гордо выпрямляясь. Повелитель смотрит на княжий меч презрительно, коротко хохочет:
– Надеешься одолеть? Глупец, я бессмертен, единственный, кто мог навредить, уже лежит.
Яромир смотрит на распростертого Стрыя, смаргивая слезу.
– Ты на моей земле, – напоминает холодно.
– Ну-ну, – хмыкает Повелитель язвительно. Смотрит с недоумением: неужели Умиля променяла его на этого слизняка? Губы кривятся в глумливой усмешке. – Помнишь, я говорил, что она будет моей? Так и случилось. Отныне она принадлежит мне.
Яромир пошатывается – кожу будто окатывают крутым кипятком, мышцы превращены в рыхлую кашу.
– Ты лжешь, – стонет слабо.
Алтын злорадно хохочет, от громыхания в закатном небе защитников города пробирает дрожь.
– Ты ничтожество! Наконец она познала настоящего мужчину. Того, кто ради нее разрушил могучее тцарство, разрушит еще, бросит к ее ногам сокровища мира! А что сделал ты?
Яромир оглядывает поле, усеянное трупами, лужи крови – густые, с темными комочками, останавливает взгляд на уродливом пятне золы: канава уничтожила остатки сада, лишь по краям корчатся обгорелые стволы.
– А я посадил сад, – отвечает тихо.
Алтын смеется глумливо, смахивая из уголка глаза слезу. Лицо ожесточается, степняк мигом оказывается рядом, громко звенит, князь отлетает на пару шагов. Алтын, ухмыляясь, крутит мечом:
– Как сладко будет поразить тебя твоим подарком.
Яромир усмехается. Алтын с ревом обрушивает удар. Клинки сшибаются с жутким лязгом. Князь устоял с трудом, выставив руку навстречу размазанной полосе. Плечо отзывается хрустом.
Повелитель налетает железным смерчем, жутко звенит, снопы искр, жирных, как навозные мухи, разлетаются, опаляя лица. Степняка окружает гудящая стена – Алтын бьет люто, вливая в каждый удар нечеловеческую силу, глаза полыхают пекельным огнем, волнами прет могучая сила, давя, пригибая к земле.
Яромир отбивается скупыми движениями, бирюзовые глаза блестят льдом. Алтын хрипит бешеным зверем, ярится, брызжет слюной: проклятый Арам выдерживает натиск неведомо как. Повелитель похож на мелкую собачонку, что прыгает подле могучего пса, мелко лает, трясется от злобы, но поделать ничего не может.
Алтын оглушительно взревывает, меч светится от вливаемой силы, на князя падает раскаленная полоса. Яромир брезгливо уклоняется, будто от грязного всплеска, рука Алтына гудит от удара.
Алтын отшатывается, с недоуменным лицом бросается, как бешеный бык, меч режет воздух слепящими ранами. Подставленный клинок разбивает наступательный порыв, степняк, покачнувшись, поспешно отступает.
Князь медленно теснит степняка: тот ревет, как медведь перед воином с рогатиной, глаза полыхают жутко, разгоряченное тело плавит воздух зыбкими ломтями, незримые волны силы расплываются округ, людей корежит, им дурно… Но князь теснит врага: лицо спокойно, чуточку бледно, в глазах отражается озверелая рожа.
Люди следят за схваткой завороженно, сердца тревожно сжимаются при каждом ударе, глаза светятся надеждой. Лют слышит стук копыт, настороженно оглядывается, брови ползут вверх при виде всадницы: зеленое платье трепещет на ветру, роскошная коса перекинута через плечо, в руке заляпанный нож, глаза горят тревогой.
Алтын кидается в бешеную атаку, отлетает, отброшенный с пугающей легкостью. В глазах князя видит смерть.
– Это моя земля, – говорит Яромир устало.
Алтын чувствует, как силы плодородной земли, покрытой густыми лесами, полноводными реками и прозрачными озерами, вливаются в противника, ярость земли переполняет губительной мощью, и с холодком понимает: следующий удар не отразить.
От женского крика Яромир вздрагивает, неверяще оглядывается. Глаза полыхают радостью, губы неудержимо растягиваются.
Грудь разрывает жестокая боль, меч шлепается в размокшую от крови землю, князь видит торжествующую ухмылку, в глаза бросается закатное небо.
Горожане надрывно рыдают, в сердцах гнездится неописуемый животный ужас. Алтын нависает на Яромиром с радостным блеском в глазах. Меч пробивает грудную клетку, поворот кисти разворачивает рану. Вздрогнув, князь замирает.
Над полем виснет отчаянный женский крик. Алтын смотрит на Умилю с нежностью и любовью. Бледная, как смерть, княгиня спрыгивает с седла, увязая в размокшей земле.
Алтын, шагнув навстречу, распахивает объятия.
– Ты свободна от старой любви, Умиля, – говорит ласково. – Теперь ты моя, любимая.
Умила отталкивает степняка, рванувшись к павшему супругу. Алтын ежится от надрывного плача. Умила припадает к мужу, платье напитывается свежей кровью, нож падает на землю, ладони сжимают милое лицо. Княгиня целует холодеющие губы.
Повелитель смотрит непонимающе, губы медленно раздвигаются:
– Умиля, не плачь, любимая. Он мертв, город разрушен, тебе больше некого любить, кроме меня.
Княгиня с нежностью всматривается в лицо Яромира, пальцы, опустившись на веки, закрывают застывшие глаза. Умила, поцеловав мужа в лоб, утирает слезы. Рядом бубнит Алтын, смысл слов теряется, да и неважно это комариное зудение.
– Любимый мой, – шепчет ласково, гладя бородатую щеку. – Прости меня, я была неверной женой. Надеюсь, на том свете возьмешь хотя бы служанкой.
Тонкие пальцы хватают рукоять ножа, лезвие жадно вгрызается под левую грудь. Умила, вытянувшись в струнку, прижимается к мужу, руками крепко оплетая шею Яромира, со счастливым вздохом замирает.
Алтын захлебывается криком, рот немо раскрыт, как у рыбы на берегу, кровь отхлынула от лица. Меч выпадает из безвольных пальцев, степняк со страшным стоном прижимает ладони к груди, колени упираются в землю. В горле ужасно булькает. Повелитель жалобно скулит, в груди оглушительно лопается. Степняк дергается, словно пронзенный копьем, тяжело заваливается набок, будто сломанная башня.
