Полина Кохинор - Джирмийское клеймо
- Это не я… Это Марвин лучший…
'Пусть так. Но ты всё равно куда круче, чем избивающий тебя кошка! Останови его!'
- Не могу…
'Можешь! И должен! Ты же не позволишь, чтобы Бернар расправился с Марвином? А, умерев, ты развяжешь предводителю руки!'
- Нет! - По телу Элларда пробежала дрожь. Он открыл ещё целый глаз и окатил Рональда испепеляющим взглядом.
- Ты ещё жив, мразь?! - проревел золотая кошка и занёс кулак для очередного удара.
Эл не понял, откуда у него взялись силы. Он вообще ничего не соображал. Рука сама по себе вылетела вперёд и остановила кулак наставника в нескольких сантиметрах от лица.
- Тебе конец, игривая кошка! - злорадно воскликнул Рональд и захрипел: полуживой Эллард мёртвой хваткой вцепился в его шею.
- Не позволю… - простонал бывший Принц Попрошаек и сплёл обездвиживающее заклятье.
- У-убью, - хрипло выплюнул золотая кошка и рухнул на пол, потащив за собой воспитанника.
- Руки коротки! - прошипел Эл в лицо неподвижному наставнику и, испытывая дикое мятежное веселье, перевернул Рональда на живот и уселся на него верхом. Убрав волосы с шеи золотой кошки, он горящими глазами уставился на джирмийское клеймо.
- Это тебе подарок, Бернар! - с садистским наслаждением произнёс Принц Попрошаек, вытянул указательный палец, засветившийся ярко-алым огнём, и одним росчерком вывел на клейме наставника букву 'Э'. - Чтобы ты точно знал, кто здесь хозяин! - добавил он и истерично расхохотался.
Рональд заголосил, как баба на пожаре. Справившись, наконец, с обездвиживающим заклятьем, он скинул с себя воспитанника и стал кататься по полу, царапать шею, точно пытаясь содрать клеймо. Эл равнодушно посмотрел на золотую кошку, дополз до кровати и в изнеможении прислонился к ней спиной. Ни сил, ни желания добивать Рональда не было. Впрочем, Эл надеялся, что с осквернённым клеймом золотая кошка долго не протянет. А что будет дальше, ему было всё равно.
- Сударь.
Эллард повернул голову и застонал: каждая клетка его истерзанного организма молила о пощаде.
- Я помогу, сударь. - На плечо джирмийца легла узловатая рука пожилого друида.
По телу пробежала мягкая живительная волна магии, и боль затихла. Ровно настолько, чтобы в голове игривой кошки прояснилось.
- Вам лучше, сударь? - участливо спросил Нормиус.
Эллард благодарно взглянул на друида и выдохнул:
- Да.
- Тогда можно мне дать Вам совет?
- Валяй, - буркнул Принц Попрошаек. Чужих советов он не терпел, однако друид заслужил толику его внимания.
- Вам не стоит умерщвлять золотую кошку, сударь, - почтительно заговорил Нормиус. - Живой он гораздо полезнее.
- Думаешь? - Эл посмотрел на бьющегося в корчах наставника и перевёл насмешливый взгляд на друида: - Боишься, что Бернар выкопает тебе могилку рядом с моей?
- Боюсь, - согласился Нормиус. - И не только за себя. - Он метнул быстрый взгляд на кровать главы клана. - Томакиус ещё совсем ребёнок, сударь. Ему всего девятнадцать.
- Как и мне.- Эллард повертелся, устраиваясь поудобнее, и хмуро заметил: - Если оставить Рональда в живых, он нас сам закопает.
- Вряд ли, сударь. После того, что Вы сделали с его клеймом…
- А что я сделал?
- Ну… - Друид опасливо шевельнул плечами, но продолжил: - Вы неким образом замкнули его клеймо на себе.
Эллард озадаченно почесал макушку, подёргал мочку уха и глубокомысленно протянул:
- Да-а-а… Я великий маг! - Он встрепенулся и с азартом взглянул на Нормиуса: - Значит, я теперь для него всё равно что предводитель? Здорово! Давай, лечи ж его, старый пень! Я не собираюсь верными мне кошками разбрасываться!
- Я не уверен, что всё будет так, как Вы ожидаете, сударь, - предупредил его друид.
- Плевать! Если есть шанс командовать Рональдом, я им воспользуюсь! А иначе, как я доберусь до предводителя?
- Что?! - Нормиус, шагнувший было к золотой кошке, остановился и вытаращился на Элларда, как на умалишённого.
- Не парься, дядя! - широко оскалился Принц Попрошаек. - Смирись, ты теперь участник заговора!
- Да, сударь, - пробормотал пожилой друид и склонился над Рональдом, с досадой понимая, что, поддержав бывшего Принца Попрошаек, вряд ли спасёт своего молодого спутника. Несколькими мощными пассами Нормиус успокоил золотую кошку, погрузил его в сон и вернулся к постели, стараясь не встречаться глазами с Элом.
- Как он?
- Проспит до утра, сударь, и будет здоров, - ответил Нормиус и поспешно задёрнул полог.
Эллард, кривясь от боли, поднялся на ноги, подошёл к распростёртому на полу наставнику и ткнул его босой ногой в бок:
- Отдохни, отдохни. Силы тебе, ой как, понадобятся. Служить Принцу Попрошаек - адский труд, у любого в Шеве спроси. - И, насвистывая бравурный мотивчик, игривая кошка развалился на королевском ложе Рональда и прикрыл глаза. Дело обернулось в его пользу, и Эллард был так доволен собой, что ни грязная одежда, ни саднящие раны не помешали ему уснуть. 'Завтра прикажу друидам долечить меня. И не отвертятся…' - лениво подумал он и погрузился в сладкие, полные надежд сны…
Тем временем пир в Цитадели шёл своим чередом. Во славу Кошки приносились кровавые жертвы. Разнузданная оргия набрала обороты, достигла пика и сошла на нет, как обычно и бывало в Джирме. Котята послушно отправились спать, игривые кошки подобрались поближе к своим наставникам, чтобы не пропустить момента их ухода, а взрослые джирмийцы лениво потягивали вино и беседовали. Марвин и Жерар, оба в приличном подпитии, со смехом живописали учёбу в Аксиме, и их рассказы то и дело перебивались взрывами весёлого хохота. Закончив очередную историю, Марвин услышал мысленный приказ предводителя: 'Кончай болтать, принц! Ты нужен мне! Жду в кабинете!' - и послушно поднялся.
- Предводитель зовёт, - сообщил он кошкам и, махнув на прощанье рукой, исчез.
Жерар, веселивший джирмийцев в противоположном углу зала, последовал за другом через десять секунд.
- Приказывайте, сударь, - поклонился Марвин и преданно посмотрел на Бернара.
- Приказывайте, сударь. - Жерар отдал почтительный поклон. В глазах его светилась неколебимая готовность служить касте и предводителю.
Бернар хмуро молчал: настроение, поднявшееся было на пиру, неуклонно падало. Мальчишки вновь стали ужасно раздражать его. И предводитель, обуздав внезапно нахлынувшие досаду и гнев, сцепил пальцы в замок, оперся локтями на стол и замер, словно ожидая чего-то.
От дверей донёсся слабый шорох.
- Входи, Тео, - громко сказал Бернар и улыбнулся Марвину. - Твои дети, принц.
Но Марвин уже и сам почувствовал присутствие Рэджина и Регины. Он обернулся к дверям и нервно сглотнул. Его сын и дочь сидели на руках воспитателей-джирмийцев и улыбались.